Д Кузиманза - Трое из двух [СИ]

— Я тоже немного потренировался, — заговорил снова.

— На мне? И что прочитал?

— Не только на тебе. А ты похудел, между прочим. Плохо ешь.

— Перестань…

— А если я переживаю за тебя? Ты неважно выглядишь.

— Ты тоже не лучше, поэтому ешь, пока не остыло.

Виктор не сводил с него взгляда.

— Знаешь, — наконец выговорил с трудом, — мне кажется, что ты был бы рад вообще меня не видеть. Чтобы я жил где-то в другом месте. Может быть, мне снять квартиру?

Отец вскинул голову:

— Что с тобой? Какие глупости ты говоришь? Разве я мешаю тебе встречаться с девушками или друзьями?

— При чём тут это? Просто мне кажется, что тебя не интересует, что я делаю, что думаю, чего хочу…

— Я же слушаю.

— Слушаешь? С таким видом, как будто это жужжание мухи? Спасибо!

— Зимой мухи не жужжат, — отец попытался свести вспышку сына к шутке. — И я действительно слушаю тебя.

— Не слушаешь! Даже если бы я рассказал, что целыми днями принимаю наркотики или убиваю людей, ты бы ответил этим своим "А-а". И всё!

— Хватит! — тарелки подпрыгнули от удара кулаком по столу. — Я не буду выслушивать глупости!

— А я не замолчу! Ты не слушаешь меня, не интересуешься мной, но ведь умерла не только твоя жена, но и моя мама! Так может мне уйти из этого дома, чтобы не раздражать тебя?

— Не нужно, — глухо ответил отец, и Виктору вдруг стало его жаль. И себя тоже жаль. И стыдно.

— Ладно, пап, — сказал он устало, — не сердись на меня. Я… я не хотел, и извини меня. И я… я пойду и погуляю…

Отец проводил его растерянным взглядом. Почти вся яичница на тарелке сына осталась целой.

Но нет худа без добра. Если бы не эта утренняя ссора с отцом и несъеденный завтрак, то Виктор никогда бы не познакомился с Аней, хотя её звали не совсем так и… Но всё по-порядку.

Он решил не брать машину, а прогуляться пешком. С горечью подумал, что может быть, встретит Дина, и тот ему окончательно испортит день своей таинственностью, недомолвками и упрямством. Но уже через пару улиц забурчавший живот сообщил хозяину, что завтрак остался на столе. Чай тоже не пил. Об этом напомнила и вывеска "Бутербродная".

А заведение он знал, потому что часто заходил туда с Григорием. Обычно такие места постепенно становятся чем-то вроде забегаловок-пивнушек, но это держало марку за счёт того, что рядом было несколько учебных заведений, и юных и молодых посетителей устраивал ассортимент. Конечно, там было пиво, но водку и вино не продавали, зато бутерброды были отличные. Не только бутерброды, а и пирожки, пиццы и разные прочие вкусности. Виктор "любил повеселиться, особенно — пожрать", — как шутил Гришка-Чудовище.

В субботу утром посетителей оказалось ещё мало, каждый человек был на виду, поэтому эту девушку Виктор заметил сразу, тем более что сидела она с оживлённо разговаривавшими подругами за соседним столиком. Она почти ничего не говорила, слушала. Но как слушала! — не то, чтобы внимательно, а заинтересованно, с лёгкой улыбкой одобрения. А в последнее же время так мало находилось желающих его слушать, а тем более — одобрять услышанное!

Он стал искоса посматривать на неё: симпатичное румяное лицо, ровный аккуратный носик, очень тёмные волосы до плеч (и кажется не крашенные, а свои), но при этом — голубые глаза. В отличие от своих худощавых подружек она была даже, можно сказать, пухленькой. И несмотря на то, что мало участвовала в разговоре словами, одним своим присутствием поддерживала беседу больше остальных. Виктор подумал, что жизнерадостная энергия и оптимизм были главными козырями этой девушки. Пока он завидовал всему — и её хорошему настроению, и умению держать себя в компании, и тому, как обращались с ней подруги — она, может быть почувствовав его взгляд, полуобернулась и тоже посмотрела на любопытного. Несколько секунд они смотрели друг на друга серъёзно, затем невольно улыбнулись, и она вдруг сказала:

— А я тебя знаю, ты с "Информационных систем", с третьего курса, там учится мой сосед.

— А ты где учишься?

— Я учусь на заочном "Бухучете" и подрабатываю.

Виктор был неприятно удивлён: на вид ей было лет семнадцать, но уже работает!

— Набираю тексты, — продолжала она, — многим оформляю всякие курсовые и дипломы. Ой, Вить, я же не представилась!..

Видно было, что её словоохотливость происходит не из-за желания навязаться, а из-за общительности и весёлого, открытого характера. О таких людях говорят: лёгкий человек.

— Давай я тебя представлю, как делают в высшем обществе, — сказала одна из её подруг. — Знакомьтесь — это Аня. Но так мы её называем, а как её полное имя — не догадаешься. Голову сломаешь!

— Я не буду ломать голову, а спрошу, — глядя на Аню, он невольно улыбался.

— Меня зовут Августа, — просто ответила она.

— Августа, — повторил он и решил про себя, что это имя как раз и подходит такой девушке.

— Ну, нам пора, — сказала другая из подруг, — мы всё съели… И вообще.

Они вспорхнули из-за стола, как стайка пёстрых, болтливых птичек, и Виктор проводил их взглядом. Милая девушка, но не больше того, подружки тоже очень милые. Познакомиться поближе? Слишком молода. Он пожал плечами и опять принялся за свои бутерброды с пивом.

Но если бы пошёл вслед за девушками, то услышал бы, как одна из них сказала:

— Анька, ты просто дура!

И Августа, и все остальные непонимающе уставились на подружку, а та продолжала насмешливым тоном:

— Это же Виктор Ленский! Что, не знаете? У него папаша в банке какая-то шишка. Если ты, Анька, его знаешь, то видела, какая у него иномарка и вообще. Да если бы такой парень со мной заговорил… Ого, я бы не растерялась! А ведь ты ему даже понравилась.

— Ну, видно, я не умею так, — усмехнулась Августа. — И знаешь, он себе и красивее, и богаче найдёт. А таких, как я, держит для развлечения.

— Другие думают иначе, а потом хорошо в жизни устраиваются.

— Так вернись, — поддели её подруги.

— Да, вернись, Анжела, раз он такой. И вообще, раскажи, что за парень?

— Фиг вам, момент уже упущен. Если бы я знала, что Анька не останется с ним, то… А теперь он меня примет сами знаете за кого. Нет, Анька, ты полная дура!..

Тема была такая интересная, что никто из них не заметил темноволосого и черноглазого парня, который, стоя почти рядом, по очереди переводил странный, настойчивый взгляд с лица Августы на силуэт Виктора за стеклом витрины.

Они встретились через неделю на оживлённой улице в центре. Виктор и не заметил бы его, если бы Дин не протянул руку и не сказал:

— Привет!

— Да, здравствуй… — рассеянно ответил на рукопожатие Виктор.

— У тебя всё в порядке?

— Но ты же по лицу читаешь?

— Я из вежливости.

— А, тогда в порядке.

— Ну, тогда пока.

И кивнув на прощанье, Дин пошёл прочь.