Елена Бергман - Мир львинов

Подобревший от еды Барам громко рыгнул и только тут заметил скромно сидящую в сторонке жену.

— Ты хто? — поинтересовался он. — Гди Мия?

Мия покраснела: — Я — Мия…

Барам отмахнулся: — Нету. Ты — нет Мия! Мия — страхуля! У ней во! — и движениями рук изобразил на голове нечто, напоминающее воронье гнездо после бури. — А ты — красава!

Дальнейшее предугадать было нетрудно: разозленная тем, что ее обозвали страхулей, дикарка схватила валявшуюся у очага оленью кость и ринулась на мужа. Ох, и попало же бедному Бараму! Пришлось ему признать в бешеной незнакомке Мию, пока совсем не убили.

Мара наслаждалась сценой. Если все местные жены так лупят своих мужей…Пожалуй, ей начинало здесь нравиться!

Отвоевавшись, Мия поправила растрепавшуюся прическу и отправила свое семейство мыться, даже бабку. К этому времени на берегу речки стали собираться члены древесного племени: кое о чем прослышав, они умирали от любопытства. Процесс купания привел дикарей в недоумение. Мию вскоре узнали и начали показывать на нее пальцами. Местные женщины были поражены, как измнилась их соседка, но близко не подходили, подозревая колдовство. А Мары просто боялись.

Отмывание семейства заняло немало времени. Затем последовали просушка и выбивание шкур, и уборка хижины. К концу дня и Мара, и Мия, и даже Барам падали с ног от усталости, но был наведен хоть какой-то порядок.

Общий труд, как известно, сближает. За работой женщины разговорились, и пленница узнала от свой новой подруги много интересного. Племя, в которое она попала, называло себя ногама, и жило на деревьях давно. Дела у ногама шли не очень — недавняя война с соседями погубила чуть ли не половину мужчин и женщин, дичи в округе стало мало, и охотникам приходилось по несколько дней рыскать по лесу, с риском наткнуться на вражеских воинов, чтобы принести в селение мясо. Строгого разделения обязанностей в племени не было, и жены нередко воевали и охотились наравне с мужьями. Особенно заинтересовал Мару обычай просить согласия девушки на брак: девушка могла и отказать неугодному ей мужчине.

Мия говорила: — Мара не слушать Барама. Мара сказав да- Мара жИнна. Мара сказав нету- Мара нету жИнна. Мара хочит Барама?

Нет, Мара совсем не хотела Барама. Даже отмытый и без вшей, огромный дикарь оставался ей чужим. Но теперь она знала точно — выходить за него замуж необязательно, а здоровых детей ему и Мия нарожает…

Мие изменения в хижине пришлись по вкусу. Молодая хозяйка довольно улыбалась, оглядывая свое преображенное жилище, а Барам, весь день таскавший вверх-вниз шкуры, недовольно ворчал: — ЖИнна…Нямыть теби… Шкуры донизу…Шкуры доверху…Прыгуха…Маята одна…

Мия шикнула на мужа, Барам испуганно замолчал и отправился спать.

Мару в эту ночь кусали значительно меньше.

А наутро все семейство разбудили крики и шум. Пленница узнала голос Варму, и ее сердце забилось от страха и нетерпения — вряд ли Барам согласится добровольно отдать жИнну, которая свильнЯ и все мОгет, и даже из страхули Мии за пору часов умудрилась сделать красаву. Утешало одно — как бы ее похититель не хорохорился, Мара не соглашалась выходить за него замуж. К тому же, она еще и прыгуха, а от прыгух, как известно, одна маята.

Варму, задрав голову, с удивлением разглядывал необычный поселок — до чего только люди не додумаются! Дома на деревьях…Кому расскажешь — не поверят…

Следы привели отряд к поселку, но хижин здесь было не меньше трех десятков, и оставалось лишь догадываться, в какой из них Мара. Может, просто покричать?

— Мара! — позвал Варму во всю мощь своих легких.

В хижинах началось непонятное движение. — Мара! — еще раз прокричал Варму. — Я здесь!

Из ближайшей хижины появилась женщина с толстой косой вокруг головы, кинула в вараха шишкой и попросила: — Крикуха ты, тиха, ухи болять… — помолчала, и добавила. — Мара тута. Покликать?

— Покликай. — разрешил Варму.

Женщина покликала. Кожаный полог, заменявший дверь, откинулся, и на помост вышла Мара.

— Во Мара. — сообщила женщина с косой, будто Варму и сам не видел. Спокойная и причесанная, молодая женщина совсем не походила на угнетенную пленницу.

Кожаный полог вновь откинулся, и из хижины выглянул давешний дикарь. Увидев Варму, гигант грозно оскалился: — Мень жинна! Барам добыл!

— Неее… — покачал головой юноша. — Мара — МОЯ жена!

— Докажь! — снова оскалился Барам.

— У нее на шее ожерелье из костяных шариков. Там есть рисунок — цветы лилии.

Барам проверил — да, украшение имелось…Но тут он заметил такое же у собственной жены, и его глаза хитро блеснули.

— У воитель два жинна? — спросил дикарь. — Барам один жинна добыл… Кто твой?

— Мару верни? — попросил Варму.

— Нету Мара. — замотал головой дикарь. — мень Мара!

Варах начал злиться.

— Ну зачем тебе Мара? Ее поить, кормить надо!

Барам не согласился: кормить? Да она сама кого хочешь накормит… Вкусно накормит!

— Мара знать корни, Мара знать трава! — обьявил он. — Вкусны трава, добря корни! Жарить мясы! Дать Барам нямыть! Вкусны нямыть! Барам добря сыта!

Ну вот, приехали…

Оказывается, Мара уже успела отличиться — на свою же голову. Варму озадачился не на шутку — жену надо было выручать, но как?

Пока молодой варах думал, дикарь удобно расположился на помосте. Варму заметил, что тот приглядывается к его оружию, а оружие у вараха было — на зависть, сделанное с умением и любовью — вряд ли дикари могли изготовлять подобное. И Варму решил рискнуть.

— А сменять? — предложил юноша. — Копье, топор, лук?

Барам заинтересовался. Гладко отшлифованные кремни блестели на солнце так заманчиво…Но гораздо заманчивей казалось иметь еще одну жену — оружие быстро сломается, а женщина прослужит не один год.

Варму пал духом — неужели придется драться? И тут его осенило: — А если научу делать такое, отдашь Мару?

Женщина с косой оживилась и поспешно закивала: — Говорить да! Воитель учить!

Барам собирался было возражать, но получил болезненный тычок в спину и промолчал.

— Ходить донизу! — велела ему женщина, и, обращаясь к Варму. — ДрУги! Мия дать нямыть!

Что ж, нямыть так нямыть…Вараху понравилась дикарка: чистенькая, симпатичная, а главное — быстро соображает.

Соглашения-то достигли именно благодаря ее вмешательству! Варму был доволен — переговоры завершились миром, Мара скоро вернется к нему; а учить — это гораздо лучше, чем воевать….

У реки разбили лагерь, развели костер, принялись жарить мясо и съедобные коренья, дети занялись рыбной ловлей.

Известие о договоре Барама с чужаками распостранилось по селению со скоростью пожара. Заинтересованные жители покидали жилища целыми семьями и шли поглядеть на пришельцев, но приближаться не решались — собирались кучками на безопасном расстоянии, обсуждали одежду и украшения незнакомцев, тыкали пальцами в львинов. Особое восхищение вызывали татуировки варахов.