Елена Бергман - Мир львинов

— Иду! — крикнул ей Варму. Старшая улыбнулась — она уже знала это слово.

Старшая привела Варму к общему костру в центре стойбища. Вокруг огня сидели и лежали люди. Варах с удивлением отметил, что здесь почти не было мужчин. Женщины разных возростов, от девчонок младше Арши до дряхлых, беззубых старух занимались своими делами, переговариваясь между собой. При появлении вараха разговоры смолкли.

Старшая усадила Варму на траву и предложила деревянную кружку с брагой. Человек льва не стал отказываться и, поблагодарив, принял угощение: напиваться он все равно не собирался, а кружка позволяла занять руки и как-то скрыть смущение — русоволосый чувствовал себя немного неловко среди такого количества пялившихся на него женщин.

Поняв причину его скованности, старшая что-то сказала своим соплеменницам, и те с явной неохотой вернулись к прерванным было делам. Варму слышал, как умирающие от любопытства женщины шушукаются между собой, и периодически ловил их украткой брошенные взгляды. Одна из девушек так засмотрелась, проходя мимо, что едва не свалилась в костер, но человек льва спас ее от ожегов, вовремя оттолкнув в сторону. Девушка ужасно смутилась, покраснела, как вареный рак, вырвалась и убежала.

Варму стало смешно. Пряча улыбку, он со всей возможной поспешностью уткнул нос в кружку и тихо захихикал…

Со стороны протоки послышался отчаянный, исполненный неподдельного ужаса вопль. Варму вскочил, расплескав брагу — он узнал голос Мраха.

Львин сидел по шею в воде и бессмысленно оглядывался — похоже, он пытался встать, спьяну выпал из лодки и очень испугался, вдруг окунувшись с головой. В два прыжка достигнув берега, русоволосый ухватил ничего не соображающего друга за шкирку и вытащил на песок.

— Аа? — спросил Мрах.

— У! — рявкнул на него Варму.

Львин продолжал пялиться.

— Куда собрался? — холодно поинтересовался варах.

Мрах клацнул зубами и мяукнул.

— Я проснулся… — проговорил он заплетающимся языком. — А тебя нет… Где ты был?

— Разговаривал с трезвыми людьми. А что?

— Я тебя потерял… — вздохнул львин.

— Спасибо, я уже понял. Дальше что?

— Ничего. — всхлипнул Мрах. — Ты нашелся… — и заплакал.

Варму присел на песок рядом с пьяным другом и обнял его. Мрах прижался к нему и затих.

— Пойдем, я уложу тебя. — попросил варах.

Львин тряхнул мокрой гривой:

— Я — с тобой!

— Ладно. — разрешил варах. — Ты — со мной.

Он отвел друга в тень возле одной из хижин — здесь женщины приготовили гостям постель, и уложил. Львин покорился своей участи и быстро уснул.

— Надо поговорить со старшей, чтоб не давали ему браги. — решил человек льва. — Она поймет…

Старшая отнеслась к просьбе Варму со всей возможной серьезностью, и варах вздохнул с облегчением — не придется все время следить за львином. Протрезвевший Мрах устроил жуткий скандал и даже кинулся на своего вождя с кулаками, и разозленный вождь, не сдержавшись, исполнил, наконец, свою давнюю мечту — слегка придушив разбуянившегося друга, пару раз макнул его в реку. После чего наорал на него и ушел, оставив оскорбленного Мраха в одиночестве. К немалому удивлению Варму, львин довольно быстро успокоился и даже повеселел. Уже к вечеру Мрах вел себя, как ни в чем не бывало, шутил и смеялся — похоже, он смирился. Тема браги была временно закрыта.

Между тем, отношения между Варму и племенем кошки потихоньку налаживались. Чужой язык давался человеку льва без особого труда — он был гораздо проще языка гривастых, и меньше чем через седьмицу Варму уже мог как-то объясниться. С Мрахом дело обстояло еще лучше — молодой львин впитывал новые слова, как губка — воду. К тому же, у Мраха появился новый друг — семнадцатилетний брат Арши. Оба охотника постоянно куда-то исчезали и о чем-то секретничали, и варах терялся в догадках — что именно их связало? Оказалось, что юноша учит львина… рисовать! И, более того, у Мраха получается… Но об этом — чуть позже.

Племя кошки не так уж сильно отличалось от сообщества, в котором жили Варму и Мрах. Пожалуй, они были чуть менее развитыми, не умели так обрабатывать камень, да не держали прирученных животных. Но ведь и племя Варму обзавелось козами и лошадьми совсем недавно — еще и двадцати лет не прошло… Так что разница оказалась незначительной.

В племени всем заправляли женщины. Они решали, кто пойдет на охоту, делили добычу и устраивали браки. Они устанавливали законы и правила. Они заговаривали духов земли и воздуха, вымаливая хорошей погоды и богатой добычи. Они рожали и растили детей. В совете Старейшин было двенадцать женщин и всего двое мужчин… Короче, в племени кошки царил матриархат. Варму казалось странным подчиняться женщинам, но он не роптал — к чему?

Это — не его племя, и не ему менять принятый в нем уклад. К тому же, Старейшины принимали вполне разумные решения… Командовать варахом напрямую женщины пока не пытались, и это русоволосого вождя вполне устраивало. Совсем по-другому дело обстояло с Мрахом: гордый и самолюбивый львин воспринимал любые попытки им управлять крайне агрессивно, вставая на дыбы от любого сделанного женщиной замечания. Варму несколько раз пытался поговорить с другом, но без толку — Мрах только злился. В конце-концов варах оставил львина в покое — пусть живет, как умеет. Отношения между друзьями испортились — Мрах почти все время где-то пропадал, и они с Варму почти не виделись.

Однажды вечером к Варму явилась Арша. Девушка была чем-то встревожена.

— Идем! — попросила она почти умоляюще, и варах пошел. Арша привела человека льва к одной из хижин.

— Они там… — вздохнула она. — Закрылись и не открывают… И Ксар с ним…

В хижине горел свет. А еще там пели — два пьяных голоса старательно выводили какую-то незнакомую вараху мелодию. Варму узнал голоса Мраха и брата Арши и тихо выругался.

Варах подергал дверь — не открывается.

— Мрах! — позвал он.

Пение стихло, в хижине завозились.

— Мрах, открой! Это я! Открывай, кому говорят!

— Не могу. — ответил из за двери голос львина. — У нас еще не готово!

Варму озадачился. Чего эти двое там затеяли?

— Приходи через пару лучин… — попросил Мрах. — Тогда откроем!

Варах попытался уговаривать, но лишь напрасно потратил время — львин был неумолим. Снедаемый одновременно тревогой и любопытством, русоволосый оставил попытки проникнуть в дом и ушел. Отсчитав для верности три лучины, Варму вернулся и снова постучал. Дверь распахнулась — на пороге стоял Ксар.

— Заходь! — велел юноша совершенно трезвым голосом. Варах принюхался — брагой не пахло. У дальней, завешенной огромной шкурой стены он увидел Мраха. Львин имел вид гордый и торжественный.