Елена Бергман - Мир львинов

— Есть другая дорога. — уверил их Муха. — Длинная и тяжелая, но если вам так надо…

И повел друзей обратно в горы. Дорога и вправду оказалась тяжелая — приходилось то взбираться на почти отвесные кручи, то ползти по узким каменным карнизам, и Варму тихо радовался, что в свое время сумел преодолеть страх перед высотой — иначе он давно бы уже лежал где-нибудь под обрывом со сломанной шеей. На счастье, погода установилась хорошая, и днем было даже жарко, но ночами друзья мерзли, завернувшись в одеяла. Они шли и шли, и постепенно им начало казаться, что это — навсегда…

К перевалу вышли неожиданно — обогнули очередное нагромождение скал и увидели тропу, уверенно спускающуюся вниз.

— Вам туда. — сказал Муха.

Мрах и Варму от души поблагодарили волосатика, а варах подарил ему свой амулет — покрытый резьбой клык, с которым не расставался многие годы. Эсма плакала, обнимая всех по очереди — она успела уже привязаться к друзьям.

— Обязательно возвращайтесь! — просила девочка, всхлипывая и размазывая по лицу слезы. — Я буду ждать!

Трое путешественников лишь разводили руками — они не знали, как в дальнейшем сложится их жизнь.

Еще раз попрощавшись, двое львинов с детьми за плечами и человек льва, наконец, оставили своих провожатых и пошли вниз по тропе. Муха и его дочь еще долго стояли на большом камне и махали им вслед. Потом тропа повернула, и они скрылись из виду.

Мрах и Варму вполголоса затянули песню — они возвращались домой!

Спускаться всегда легче, чем подниматься — путники шагали легко и весело. Солнце согревало их спины, дул нежный, прохладный ветерок. Варму и Мрах перепели все известные им песни и теперь молчали, притомившись. Утя тихонько мурлыкала себе под нос, на ходу кормя грудью сына. Малыш больше баловался, чем сосал, вовсю улыбаясь матери беззубыми десенками. Он был прелесен, и львиня не могла на него наглядеться. Второй ребенок сладко спал за спиной у отца.

Внезапно Варму остановился и поднял руку в предостерегающем жесте. Мрах едва не врезался в него и зашипел.

— Тихо ты! — властно приказал варах. — Я что-то видел!

Мрах едва слышно зарычал и застыл, принюхиваясь.

— Пахнет львином. — объявил он. — Грязным, немытым львином! — и чихнул.

Утя его поддержала. Юная мать заметно встревожилась.

— Мне не нравится этот запах. — прошептала она.

— Уходим с тропы! — велел человек льва. — Прячемся и пережидаем. Мрах — на разведку, у тебя обоняние тоньше. Я — за тобой. Если что — ори громче!

— Ага. — хмыкнул львин. — Чтобы они от моего крика в обморок попадали? Ладно, постараюсь погромче…

Варму грозно сдвинул брови, и Мрах замолчал.

Устроив Утю с детьми за большой скалой, мужчины вооружлись и, пригибаясь, вернулись на тропу — здесь все еще пахло чужим львином. Кроме запаха, неизвестный не оставил никаких следов.

— По воздуху он перемещается, что ли? — шипел Мрах в недоумении. — Хоть бы шерсти клочок…

Варах молча оглядывал тропу, но тоже ничего не нашел. Мысленно он уже представил себе дикого, со спутанной гривой, крылатого львина, парящего в вышине.

На голову Варму посыпался песок. Варах выпрямился и посмотрел вверх: дикий львин оказался именно таким, каким он его вообразил, правда, бескрылым. Опираясь на тяжелое боевое копье, гривастый воин глядел на путешественников немигающими желтыми глазами с нависающей над тропой скалы. Варму зарычал совсем по львиньи и оскалился. Чужой львин — тоже. Мрах неслышно подошел и встал рядом.

— Мы идем своей дорогой, брат. — сказал он негромко. Его хвост хлестнул вараха по ногам.

Чужой львин снова зарычал.

— Человек! — выплюнул он, и шерсть у него на загривке встала дыбом.

— Человек — мой друг. — ответил Мрах, чуть повышая голос.

Чужой львин зарычал громче и угрожающе оскалил клыки. Варму заметил, что одного нижнего у него не хватает.

— Я перегрызу тебе горло, человек! — заявил чужак. — И буду пить твою теплую кровь!

— Зачем? — спросил его Мрах. — У вас что, голод?

За скалой отчаянно закричала Утя. Варму и Мрах невольно обернулись; Утя закричала снова.

— Хой! — коротко выдохнул чужой львин и прыгнул, обрушившись на Варму сверху всей тяжестью своего рослого мускулистого тела. Варах полетел на землю. Мужчины сцепились.

— Беги к Уте! — успел крикнуть человек льва Мраху.

Чужой львин оказался на редкость силен и изворотлив, вдобавок не постеснялся пустить в ход зубы и кокти, и Варму пришлось несладко. Давненько его так не били! Вскоре варах пропустил мощный удар в челюсь и отключился. Он пробыл без сознания всего несколько мгновений, но чужому львину этого хватило с лихвой — зажав руку Варму в жестокий захват, он с комфортом устроился на спине у побежденного и принялся его вязать. Оглушенный варах лишь скрипел зубами от злости — он ничего не мог сделать…

Утя больше не кричала — ей было некогда. От скалы, где она недавно пряталась, доносились вопли и завывания, и Варму усмехнулся про себя: похоже, юная мать оказывала ожесточенное сопротивление. Ее разъяренным мявам вторили воинственные кличи Мраха. Варах снова усмехнулся — да, супруги умели постоять за себя. Но вскоре этот шум оборвался; из-за камней появились трое львинов — вид у них был потрепанный, морды располосованы ударами острых когтей. За ними топали еще двое — они тащили связанного Мраха — львин шипел и упирался.

Последней явилась молодая львия с разбитым носом — на руках гривастая несла Нори. Утя шла за ней, прижимая к себе плачущего Сарши; ее рубашка был порвана в клочья, один рукав висел. Львиня мрачно глядела изподлобья единственным сверкающим от злости глазом, второй же стремительно заплывал, по шее текла кровь из прокушенного чьими-то острыми зубами уха. Но избитая Утя все еще не чувствовала себя побежденной — ее хвост гордо торчал вверх.

Варму без особых церемоний подняли на ноги. К нему подошел уже знакомый по драке трехклыкий львин и коротко, без замаха, ударил в живот. Варму охнул и сложился, чтобы тут же получить мощный хук в ухо. В следующее мгновение львин с воем рухнул на землю и покатился, схватившись за ногу — Утя пнула его пяткой в колено.

— Мяяяяя! — вопил обезноженный львин. Утя чуток подумала и добавила ему еще раз — в челюсть. Львин скорчился и затих, закрывая руками лицо. Держащая Нори львия попыталась схватить Утю свободной рукой, но та с шипением отскочила.

— Укушу! — прорычала она, показывая клыки.

Чужая львия вняла голосу разума и решила не нарываться.

— Не тронь моего брата! — выкрикнула она, держась на безопасном расстоянии.

Утя фыркнула и оскалилась еще сильнее.

— Ррррр. — сказала она грозно. — Шшшшш.