Елена Бергман - Мир львинов

Даже Варму, и тот впечатлился, не то что чужая львия. Прижав уши, чужачка испуганно попятилась.

Побитый брат, между тем, потихоньку приходил в себя. Жалобно мяукая, он кое-как сел, все еще держась за челюсть. Варму заметил, что у него куда-то исчез и второй нижний клык, и еще больше зауважал Утю.

— Ты! — зашипел потерявший клык львин, злобно глядя на ударившую его львиню. — Ты поплатишься!

Утя щелкнула на него зубами и зарычала.

— Могу добавить! — сообщила она, и львин отпрянул.

— Ненормальная! — мявкнул он.

— Сам такой! — отважно огрызнулась Утя. — Безклыкий вождь! Ха!

Побитый львин аж подскочил.

— Молчи, дрянь блохастая! — выкрикнул он. — Или я твоего котенка в пропасть сброшу!

Блохастая дрянь сверкнула уцелевшим зеленым глазом и повторила свой коронный пинок в колено.

— Мяу! — взвыл львин и запрыгал на одной ноге. Утя молча смотрела на него.

Подвывая, обезклыченный львин доковылял до большого камня и почти упал на него.

— Ну ты даешь, блохастая! — только и смог выдавить он. В его взгляде больше не было злобы — одно лишь восхищение. — Ты ж меня чуть не убила!

— А то! — гордо вздернула подбородок львиня.

— Что ты с ней церемонишься? — возмутилась львия, державшая Нори. — Двинь ей — пусть успокоится наконец!

— Цыть! — гаркнул на нее безклыкий. — Тебя не спрашивали!

Львия обиделась и надулась.

Ощупав пострадавшее колено, львин встал.

— Берем этих и потопали. — распорядился он. — Стемнеет скоро.

Его соплеменники подхватили Варму и Мраха и потащили в скалы. Непокоренная Утя шла сама.

Львины жили в большой, темной, прокопченной насквозь пещере. Племя у них оказалось совсем небольшое — два десятка взрослых и примерно столько же детей. Ни младенцев, ни стариков.

Посреди пещеры горел огонь, пахло жареным мясом, дымом и немытой шерстью.

Варму и Мраха, не развязывая, запихнули в небольшую грязную нишу. Утя принципиально осталась с ними. Забрав у чужачки сына, гордая духом львиня расстелила на полу одеяло и расположилась на отдых. Бесклыкий было подошел и попытался завести разговор, но Утя так на него зыркнула, что он сразу же передумал.

Мрах тихо хихикал, глядя на развоевавшуюся жену.

— Вирри номер два. — сказал он. — Страшна — Варму отдыхает!

Утя зыркнула и на него — и у львина пропала охота шутить.

— Я злая и голодная! — предупредила Утя мужа и уселась ужинать. Варму и Мрах вздыхали, глядя на нее — они тоже хотели есть. Покончив мясом, все еще взъерошенная львиня взяла нож, и, не спрашивая ничьего разрешения, развязала обоих мужчин. Львины косились, но молчали.

— Ешьте тоже! — велела юная мать, подталкивая друзей в спины, и без всякой связи добавила: — Варму, что у меня с ухом?

А потом взруг закрыла лицо руками и расплакалась.

Обняв жену, Мрах нежно привлек ее к себе и принялся утешать. Наплакавшись, Утя легла спать, оставив мужчин вдвоем. Говорить особо было не о чем, и вскоре друзья начали клевать носом….

Сквозь дрему Варму услышал непонятные шорохи, потом где-то совсем рядом тоненький детский голосок сказал:

— Мирши, не ходи, я боюсь! — и снова шорох.

Человек льва открыл глаза и увидел двух львинят лет семи- восьми. Темношерстный мальчик был совсем рядом — стоя на четвереньках, он разглядывал лежавшего на одеяле Сарши. Чуть поодаль притаилась девочка, желтенькая и золотоглазая. Варму вздрогнул — малышка была копией Хели в детстве, даже голубые бусики на шейке имелись!

— Мирши, он не спит! — пискнула львинька и в панике зажмурилась. — Мама!

Наверно, девочка решила, что странный чужак сейчас вскочит и съест ее Мирши….

Львинок перепугался не меньше подружки. Глядя на вараха совершенно круглыми от ужаса голубыми глазищами, ребенок припал к полу и зашипел, показывая белоснежные остренькие клычки. Вся шерсть на его худеньком теле встала дыбом.

— Ам… — негромко сказал Варму. Дети дружно, в голос завизжали и бросились наутек.

Мирно спавшие Мрах и Утя подскочили, как ошпаренные — львин, не разобравшись, схватился за нож, его жена кинулась к детям: короче, переполох вышел, что надо! На визг появились несколько львинов, но, убедившись, что все в порядке, почти сразу ушли.

— Дети приходили. — объяснил им варах. — А потом испугались и убежали.

— Опять Мирши и Шера! — вздохнула одна из львий, подбирая с пола оброненные девочкой голубые бусы.

— Не ругайте их, пожалуйста! — попросил Варму. — Они же ничего плохого не сделали!

Львия пообещала, что не будет, и ушла, унося с собой бусы. Темношерстная и голубоглазая, он была очень похожа на Мирши.

Когда все успокоились и легли, львинята появились снова. Варах заметил, что девочка плачет. Дети шарили по полу руками и переговаривались шепотом — Растеряха! — шипел Мирши. — Вечно у тебя все падает!

Львинька лила слезы и молчала.

Варму долго любовался на них, потом шепотом спросил:

— Дети, а что вы ищете?

Львинята подскочили, но не убежали.

— Бусики. — так же шепотом ответила девочка. — Голубенькие… — и разревелась окончательно.

Львинька рыдала так заразительно, что темношерстный Мирши тоже зашмыгал носом, и даже у Варму защипало в глазах.

— Не плачь. — взмолился он. — Твои бусы миршина мама забрала.

Львинька мгновенно успокоилась и просияла.

— Наша мама! — поправила она, вытирая слезы. — Мы — двойняшки! А откуда ты знаешь?

— Видел! — пожал плечами варах.

— Спасибо! — хором поблагодарили львинята и умчались.

Варму улыбался, глядя им вслед — он был очарован этими детьми. Шера все больше напоминала ему маленькую Хелю — такая же живая и непосредственная. А Мирши чем-то походил на Мраха… Человек льва невольно покосился на дрыхнувшего в шаге от него гривастого мужчину и подивился — неужели этот мускулистый красавец и есть тот львинок, которому он когда-то вправлял сломаную руку? Трудно поверить, но — так…

Мирши и Шера вернулись быстро. Оба что-то жевали, шейку львиньки снова украшали потерянные было бусики. Остановившись на кажущимся им безопастным расстоянии, дети помахали Варму руками и поздоровались: — Привет!

— Чего едим? — спросил их варах.

— Корешки. — ответил за двоих Мирши. — Вкусные!

Хочешь, и тебе принесем?

Сытый Варму отказался.

— А почему не мяско? — поинтересовался он.

— Мамка не дала. — пожаловалась Шера. — За то, что я бусы потеряла!

Львинята явно были голодны, и Варму стало их жаль.

— Ловите! — велел он, кидая детям кусок копченой козлятины. Мирши поймал угощение на лету и по братски поделился с сестрой. Некоторое время львинята жадно ели.

Покончив с мясом, дети уставились на Варму голодными, полными надежды глазами, и тот понял — не наелись. Пришлось дать еще.