Борис Зеленский - Вечный пасьянс

Но вот уже два долгих дня на рынке не появлялись ни лопоухие пейзане, ни томимые страстью парнишки, и это создавало определенные проблемы для бюджета Тома. Ничего более путного, нежели поход на городской базар, колдун придумать не мог, а следовательно, ноги сами несли его в направлении овощных, грибных, мясных, рыбных и прочих не менее аппетитных торговых рядов. Внутренности колдуна урчали, а это служило верным признаком того, что им пора приниматься за свою исконную миссию — пищеварение, а где пища и варение? Вестимо, на городском рынке! Отсюда вытекало, что транспорт и энергетика твентиного организма действовали согласованно и это не могло не привести к обнадеживающему результату — уже у самых ворот базарной площади ноздри колдуна уловили щекочущий аромат поджариваемого на противне мяса. Слюна едва не затопила ротовую полость. К сожалению, кроме накладных в накладных карманах не было ни шиша. Даже если бы шиши паче чаяния в них завелись, вряд ли удалось обменять их на филе под умопомрачительным соусом… Тем не менее какое-то экстрасенсорное предчувствие заставило Тома резко затормозить. Вся надежда была на простака. И тот не заставил себя ждать.

— Любезный, — послышалось откуда-то сверху, — не подскажете, как отсюда добраться до площади Силы Знания?

На Тома Твенти нахлынули смутные воспоминания из отечественной истории, привиделась черно-белая картинка из школьного учебника с рослым красавцем славяно-кавказского типа, но факт, что легендарный богатырь Сила Вахтангович Знания оказался увековеченным в топонимике города, был ему неизвестен. Колдун обернулся и уткнулся в конскую грудь, не без элегантности задрапированную в железо. Он задрал голову, отчего съехавшая с затылка шляпа чуть не накрыла чудо гастрономии на шипящем противне, и обнаружил всадника в ржавых латах и шлеме с опущенным забралом. На макушке курчавился пышный султан грязно-соломенного цвета.

— Том Твенти к вашим услугам, милорд! — он сорвал шляпу изящным мановением длани и склонился в почтительном полупоклоне, рискуя заработать люмбаго.

Рыцарь поднял забрало, явив миру симпатичное молодое лицо с яркими васильковыми глазами, прямым носом и твердым рисунком рта.

— Сэр Стенвуд из Малахола! Рад знакомству с таким галантным господином!

Колдун набрал полные легкие воздуха, смешанного с жареномясным запахом, и принялся импровизировать, более полагаясь на ладно подвешенный язык, нежели на конкретное знание предмета:

— Я с удовольствием сопроводил бы вас, монсеньор, на городскую достопримечательность — площадь Силы Знания, но мое горячее желание расходится с моими ограниченными возможностями — не далее как четверть часа назад стражники из департамента уличного движения лишили меня патента на вождение гужевого транспорта и реквизировали собственно транспорт, сколько он ни сопротивлялся всеми четырьмя копытами! Какая была лошадка по имени Ковыляйпоковылю!

И он горько зарыдал, сотрясаясь в конвульсиях, не в силах забыть своего верного друга Ковыляя…

— Бездельники! — рявкнул сэр Стенвуд. — Им бы только обобрать нашего брата, всадника!

И невооруженным взглядом было видно, что своей выдумкой Том Твенти зацепил басовую струну на лютне души странствующего рыцаря.

— Вы не поверите, уважаемый Твенти, но не успел я въехать в городские ворота, как какой-то нахал заявил, что я должен заплатить в кассу штраф за то, что не показал левого поворота! Да это ни в какие ворота не лезет! Естественно, я поднял наглеца на копье, но напарник покойного сообщил, что если я буду проявлять неуважение к департаменту уличного движения подобным образом, меня посадят в яму на 15 суток и потребуют солидный выкуп со стороны ближайших родственников, а откуда у них средства, если наш род обеднел, да к тому же обязан платить дань Неистовому Герцогу, который объявил, что будет драть с нас три шкуры до тех пор, пока мы не доставим ему шкуру китайского дракона. Герцог только что женился в седьмой раз, и его юной супруге для полноты новобрачного счастья не достает только покрывала в стиле эпохи Минь. Так что, мой дорогой друг, ближайшие мои родственники посадили меня на коня, сунули под мышку щит и меч и сердечно напутствовали в том смысле, чтобы я без шкуры китайского дракона не возвращался! А где эти драконы водятся, не сказали! А тут в наказание штраф, вот незадача!

Слезы, секунду тому назад обильно орошавшие землю у башмаков Тома Твенти, высохли, как по мановению магического жезла.

— Вот что я скажу, сэр Стенвуд, тут тебе крупно подфартило! — колдун приосанился и водрузил шляпу на свои редкие кудри. — Во-первых, штраф я сам с тебя взыщу, незачем в железе по жаре в такую даль на уродливую в архитектурном, ландшафтном и эстетическом плане площадь Силы Знания таскаться, во-вторых, объясню, где поблизости можно разжиться чудным китайским драконом!

Он запустил пальцы в ближайший накладной карман и выудил разлинованный листочек. Вы, наверное, догадались, что это была пресловутая накладная. Пресловутая, но незаполненная!

— Вот тебе расписка в получении золотого на улицепалитетные нужды!

Рыцарь стал отстегивать от луки седла притороченный кошель, но Том Твенти уже отвернулся. Том Твенти уже пожирал глазами румяные куски мяса, с которых стекал жир. Том Твенти уже принялся за филе и шелестел челюстями, как гигантская акула из одноименного фильма ужасов, который будет поставлен в другом месте и в другое время.

Когда торговец вопросительно вздел мохнатые гусеницы бровей, мол: «Кто заплатит за все?», колдун указал на сэра Стенвуда. Тот на радостях, что повстречал компетентного специалиста по вопросам расселения китайских драконов в диаспоре, не только передал штраф новоиспеченному другу, но и расплатился за мясо, которого не ел.

— Так как я лишен четырех копыт, к вашим услугам только пара башмаков, но мои башмаки — с позолоченными пряжками! — провозгласил Том жизнерадостно, закончив обонятельно-вкусовую вакханалию. Оставалось провести в жизнь обещание отправить рыцаря на рандеву с китайским драконом, для чего было необходимо отвести сэра Стенвуда к себе домой.

Дома дворник Билл продолжал дрессуру. Коза исправно стучала на барабане, отламывая такие брэки, за которые не было бы стыдно даже знаменитому Ринго Стару. Завидев свежего мужчину, да к тому же военного, она зарделась, как невинная дева, и принялась косить уже в сторону сэра Стенвуда.

— Не обращайте на проказницу внимания! — внятным шепотом предупредил колдун. — И по внешнему виду и по поведению коза ничем не напоминает китайского дракона! Правда, у нее замечательная шерсть, из которой ее хозяин вяжет теплые кальсоны, но мне представляется, что герцогиня вряд ли удовлетворится вместо покрывала нижним мужским бельем с начесом!