Кристофер Сташеф - Чародейский рок

— Но может быть, у жуков только панцирь серебряный, — предположил Грегори. — А внутри них — кислая жидкость.

— Как бы то ни было, — проворчал Джеффри, — кислота выделяется! Ты что, сомневаешься, Векс? Может, надо камешек потрогать?

— Нет, не надо! — поспешно отказался робот. — Можно судить по музыке, дети. Это действительно то самое, что называют «кислотным роком».

— Но какое вещество пучок укропа передал жукам, что они теперь сами смогли изменять и камни, и музыку? — удивился Грегори.

Джеффри огляделся по сторонам и нахмурился.

— Неужели уже начало смеркаться?

Все остальные обвели взглядом округу.

— Похоже на то, — проговорил Магнус.

Векс молча включил спектрометр и химические анализаторы и через некоторое время сообщил:

— Дело не в том, что солнце село, дети. Судя по всему, в местном воздухе рассеяно какое-то вещество.

— Лиловый туман! — прокричал Грегори. — Он поднялся и превратился в дымку [24] Наверное, вдумчивый читатель уже догадался, что и в главе с лотосами, и здесь речь идет о таком, увы, печальном явлении в истории рок-музыки, как употребление отдельными ее представителями различных наркотических средств. «Кислотным роком» принято именовать психоделическую музыку, написанную или исполненную под воздействием ЛСД. Были такие эксперименты, когда и исполнители, и публика глотали таблетки ЛСД… Однако к делу. В оригинале появилась purple haze — лиловая дымка. Почти наверняка автор хочет, чтобы мы с вами вспомнили о композиции с таким названием в исполнении Джимми Хендрикса — великого музыканта, который, как это ни грустно, пал жертвой наркотиков… !

С других сторон поднялось еще пять струек лиловатого дыма. Чем дальше, тем больше тумана скапливалось на полянке.

— Что это за дымка? — изумленно оглядываясь, проговорил Грегори.

— Что бы это ни было за явление, я ему не доверяю! — решительно заявил Векс и шагнул в самую гущу заунывной, пульсирующей музыки. — Оно не стало результатом естественной химической реакции, дети! Такое происходить не должно, и чье-то вмешательство извне очевидно!

— Колдовство, — выдохнула Корделия.

— Иллюзия, насланная врагом! — отрывисто вымолвил Джеффри.

— Направленная иллюзия, принесенная камнем и усиленная жуками [25] Если это высказывание прочесть иначе, получится: «иллюзия, принесенная роком и усиленная группой «The Beatles». Что ж, «битлы», особенно к концу своей совместной карьеры, были не чужды музыкальных экспериментов, в том числе и в области психоделики. Вспомнить хотя бы «Revolution № 9» с «Двойного белого» альбома. Да и наркотиками ливерпульская четверка на определенном этапе жизни баловалась. А уж о том, какое влияние «Beatles» оказали на все последующее развитие рок-музыки, мы уже вспоминали раньше, не забудем и теперь… , — сделал вывод умный мальчик Грегори. — Какой же гениальный волшебник сотворил такие чары?

— Гениальный, спору нет, — прозвучал чей-то приглушенный, с хрипотцой, голос, — если уж привел вас ко мне!

Это была нимфа. Она возникла из тумана, одетая в фиолетовое платье из прозрачных полотнищ газа. Пряди длинных лиловых волос прикрывали ее прелести. Плавно переместившись по воздуху, нимфа встала напротив Магнуса.

— Это суккуб! — крикнула Корделия возмущенно и вскочила на ноги. — Прочь отсюда, ведьма!

Но Магнус стоял и смотрел на прелестницу как завороженный.

— Не надо так кричать, — проговорил тут теплый, приятный мужской голос. — Оставь их, а сама иди ко мне.

Это был на редкость привлекательный молодой человек в лиловой куртке и обтягивающих штанах такого же цвета. Проплыв по воздуху, он низко поклонился Корделии, взял ее руку и поцеловал.

— Какая бы ни была эта нимфа, ты еще хуже нее! — воскликнул Джеффри, и его шпага со свистом выскользнула из ножен. — Поди прочь от моей сестренки!

Но лиловый красавец только рассмеялся.

Джеффри покраснел, сделал выпад, и острие его шпаги коснулось горла наглеца, а в следующий миг проткнуло кожу.

Корделия испуганно вскрикнула.

А незнакомец вновь только рассмеялся и, не обращая никакого внимания на пронзившую его шпагу, шагнул к мальчику.

— Твоя булавка ничего не сделает со мной, глупенький, потому что она — только сон, а я — настоящий!

— Ты врешь, проклятый призрак! — надрывно завопил Джеффри. — Моя шпага настоящая, она из всамделишной стали!

— О нет, — возразил призрак. — Это я настоящий. Погляди, как я богат. — Он сделал широкий жест и указал на возвышающийся на холме замок. Подъемный мостик был опущен, решетка поднята, и за проемом ворот виднелись золоченые стулья, аметистовые кубки, шкафы с ящиками, украшенными рубинами и сапфирами.

— Все это настоящее, — прошептал незнакомец. — Пойдем со мной, — позвал он Корделию.

— И со мной, — проворковала нимфа.

— Но погодите, как же это так? — не выдержал Джеффри и шагнул вперед. — Как вы можете быть настоящими, если вы — всего-навсего иллюзия, сотканная лиловым туманом?

— Я? — расхохотался незнакомец. — Я настоящий! Меня можно потрогать! Это ты мне снишься, малявка, и вся твоя жизнь — всего лишь причуда моего спящего разума!

— Не может этого быть! — заспорил Грегори. — Я должен существовать, потому что я мыслю!

— Ты только думаешь, что думаешь, — мурлыкнула нимфа. — Вы все снитесь моему братцу. Все снится — то, что вы ходите, помните, говорите и думаете.

— Но… но… — запинаясь, выговорил Грегори. Ему ужасно хотелось доказать собственное существование, но никак не получалось.

— Смотрите! — Молодой человек снова махнул рукой. — Там есть все, о чем только могут мечтать дети! Я знаю о твоих желаниях, потому что я сам их сотворил!

На золотом столе внутри замка появилась засахаренная слива длиной фута в два, не меньше.

Грегори вытаращил глаза и безотчетно шагнул вперед.

Векс заметил, как широко открыты глаза малыша, и догадался о том, какая борьба происходит в его душе.

— Не позволяй обмануть себя, Грегори. Ты настоящий, а эти обитатели лилового тумана — всего лишь сон.

— Эй ты, прочная иллюзия! — насмешливо выкрикнул молодой красавец. — А тебе откуда знать, настоящий ты или нет?

— Причина моей уверенности проста, — спокойно отозвался Векс. — Я — неорганическое существо, и на меня в равной степени не действуют ни споры о том, кто есть кто, ни иллюзии роскоши, сотворенные туманом. Я не родился, а был изготовлен на фабрике и помню каждую секунду своего существования на протяжении пятисот с лишним лет. А вы, сударь, существуете ровно семь минут, тридцать четыре секунды… вот уже тридцать пять. Но никак не дольше!

Молодой человек недоверчиво зыркнул на говорящего коня и грубо, хрипло рассмеялся.

А Векс равнодушно отвернулся от призрака.