Петр Волков - Сноходец [СИ]

Крестьяне забрали все мало-мальски ценное. Даже облитые кровью штаны забрали, а сапоги гоблины не носили.

Закончив сбор трофеев, мы побросали трупы обратно в яму, и я, вытащив в стороне заклинанием «яма» несколько объемов земли, присыпал трупы. Всю яму не засыпал, но слой получился хороший, нечего мерзость в лесу разводить.

Когда вернулись, все трупы гоблинов у деревни были собраны в одном месте, а трофеи рассортированы. Трупы я закопал уже стандартным способом: вырыл чуть ближе к лесу яму, а потом, когда туда скинули зеленых, закидал ее взятой в стороне землей.

Трофеи с убитых в деревне злобных коротышек оказались более разнообразными. Зелья здоровья, пара зелий маны, три кольца, одно из которых золотое, два костяных браслета, один кулон, приличная кучка монет. Нашлось два не плохих с виду ножа. Отказываться от ножей не стал, пусть останутся для подарков соратникам. Они это тут ценят, я видел.

Еще, мне вернули почти все выпущенные арбалетные болты. Два болта так и остались где-то в небытии. Хорошо что я купил почти сотню в магазине. Надолго должно хватить. Тут таких не делают — прочных и легких одновременно, с хорошей баллистикой и остротой.

Всего у меня накопилась приличная куча трофеев, носить которые с собой было глупо, и я, выбрав деньги и самое ценное — зелья, бижутерию и деньги, погрузил их в гоблинскую сумку, а остальное попросил старосту где-нибудь сложить, чтобы не растащили.

Волчата все время ходили вслед за мной, иногда порыкивая на слишком приблизившихся крестьян, что вызывало у последних усиленное дрожание коленок. Было видно, что озорники прекрасно понимают реакцию крестьян и получают от их страха удовольствие. Уважительно щенки относились только к Бору, чувствуя мою к нему симпатию. Под конец, от волчат стали исходить волны голода, и я решил сходить с ними на охоту. Бор подсказал, где тут неподалеку можно встретить зайцев, и мы отправились туда, оставив крестьян готовиться к вечерней тризне.

Зайцев нашли быстро, а охота оказалась больше похожа на прогулку. Я только показывал волчатам где спрятался заяц — я их уже за 30 метров чувствую, а те его ловили и убивали. Первого пришлось им отдать, выполнив ритуал «поедания» лучшего куска, а следующие тушки даже пошли почти целыми, хоть и слегка помятыми. На пятом решил остановиться. Думаю, хватит. Даже одного еще отдал им — волчата подросли прилично и едят соответственно. И выглядят как молодые волки, а не как щенки. А ведь недавно в ладони помещались.

Когда вернулся в деревню, в домах уже были слышны голоса женщин и детей. Значит, тоже пришли, и готовятся к тризне. Мне староста сказал, что поставят столы посреди улицы. Будут праздновать победу, и провожать в последний путь воинов. Потом сожгут их на костре.

Попросил Гостомысла выделить мне избу, из тех, что пустует. Тот отвел меня к еще целому строению, и сказал, что пришлет баб убраться и еды приготовить. Еще, попросил ко мне деда Млада прислать. Разговор, мол, есть.

Дед Млад пришел первый.

— Садись Млад, в ногах правды нет — пригласил я гостя. — Дело у меня к тебе! Как ты смотришь на то, чтобы свою работу слуги вспомнить?

Дед Млад аж побледнел от волнения:

— Я? Да я… — он замолчал на пару минут, а я не стал торопить, — да я всю жизнь только этим жил. Тут потому, что старый барон погиб, а новому я не нужен. Вот и доживал свой век. Люди добрые, не прогнали, хату дали. Да только какой из меня крестьянин? Я ж ничего, кроме как работы слуги, не умею. Так что, согласный я. И спасибо за доверие, не подведу.

— Ну и хорошо, раз согласный. Можешь прямо сейчас приступать. Это дом временно наш, бабы в помощь придут скоро. Вон там в углу три зайца. Волков не бойся, не тронут. Платить то тебе сколько?

— Мне старый хозяин четыре медяка в неделю платил, — ответил Млад.

— Ну и я столько буду. А будут дела в порядке, то и добавлю. Может быть, — я решил Млада не баловать. Да и денег не горы. Мне еще дружину нанимать и содержать. Кто его знает, сколько это обходиться будет?

— И еще — я протянул Младу трофейный охотничий нож, больше похожий на приличного размера тесак — это теперь твое. Все мои люди должны быть с оружием.

Млад бухнулся на колени, и обеими руками принял осторожно оружие. Что же это за отношение у них к простым ножам то? Надо будет потом у Бора спросить, или у Млада, но не сейчас. Сейчас он смотрит на нож как на «мою прелесть», и смешно двигает губами что-то про себя говоря.

Пришел в себя Млад довольно быстро. Где-то раздобыл пояс, и прицепил на него нож. Так же и Бор сделал, когда я ему нож отдал. И еще, я вдруг вспомнил, что поясов крестьяне не носили. А вот Бор и Млад теперь были подпоясаны. Что-то это да значит. Еще одна причина узнать в чем тут дело…

Млад оказался вертким старикашкой, быстро взявшим в оборот троих пришедших мне на помощь бабешек. Те его поначалу хотели послать, но, увидев пояс и висящий на нем нож, язык попридержали, и споро принялись за уборку и приведение дома в жилой вид.

Млад забрал у меня камуфляжную куртку и брюки. Хотя что там от тех брюк осталось, ошметки одни, да и у куртки рукавов почти не было, а на спине дырка с запекшейся кровью. Также, отдал ему поддоспешник. Как это починить? Но бабы покрутили остатки одежды в руках и унесли. Не знаю, что получится, но носить это я уже не мог.

Спросил Млада сколько стоят штаны и рубаха, в которых не стыдно ходить.

— Штанов на тебя тут нету, — ответил Млад. — Крестьяне ходят в холщовых. Штаны для благородных им не положены.

— Тогда найди что получше. Не ходить же с голым задом, — ответил я, и, сунув ему серебряную монету, отправил добывать мне сменную одежду.

Заодно разложил на столе и начал чистить доспех и оружие. Цзянь оттер от грязи и крови, подправил заточку и смазал маслом. С кольчугой оказалось все не так просто — не оттиралась запекшаяся кровь. Решил по возвращении Млада ему поручить чистку. Слуга он мне или кто?

Пока возился с кольчугой, Млад принес рубаху и штаны. Рубаха обычная, прочная, крестьянская, с вышивкой по краю. А штаны… Я когда увидел, хрюкнул… и сполз под стол.

— Малиновые штаны… три раза КУ! — я давился смехом, представляя как я иду в этих штанах по деревне, и крестьяне приседают, три раза хлопая себя по щекам!

Млад застыл в замешательстве… сказать я ему ничего не мог. Физически не мог, потому что, когда уже отдышался, и хотел снова что то сказать, представил что в этих же штанах иду по городу… И снова под стол….

В общем, решил не говорить ничего. Так сойдет.

— Дай эти… — похрюкивание. Носить то что-то надо. Вот и малиновые штаны надел. Привыкну, а по поводу КУ надо будет подумать. Идея не самая плохая. Опять под стол…

В общем, в одежду новую я облачился. И решил, что буду теперь всегда ходить в доспехах. Благо, запасной комплект у меня есть. Начал одевать его, когда увидел квадратные глаза Млада.