Ксения Сергеева - Ткач

Тревога, нахлынувшая, как только он вошел в стеклянные двери, неприятно удивила Фина. Он постарался отделаться от незваного чувства и подошел к стойке справочной. Имя девушки не было для него тайной, вместе с ее растерянными мыслями, которые, казалось, преследовали его предшествующие сутки. Понять, что так волновало ее, Фин не мог, но эмоции перекинулись и на него тоже. Вот и сейчас, ожидая доктора, он внимательно смотрел вглубь широкого коридора. Настроения Александры, ее озабоченность, удивление, опасения тянулись подрагивающими, полупрозрачными желтыми нитями прямо к нему. Фин хотел бы погладить их, ему казалось, что они должны быть мягкими, словно плюшевыми, на ощупь, и леденяще холодными, но он не рискнул, а когда оторвался от рассматривания их, то увидел Александру. Губы женщины приоткрылись, взгляд ошарашенный и испуганный безошибочно нашел в толпе снующих посетителей, врачей и медсестер того, кто искал ее… Того, кто приснился ей: тот же прямой тонкий нос, темные волосы, насмешливый взгляд голубых глаз.

— Кто вы?

— Фин.

— И как вы?..

— Ваши туфельки рассказали мне, что очень хотели бы вернуться к хозяйке, — Фин улыбнулся и протянул коробку.

Александра помедлила, приподняла крышку и ахнула. Как же он узнал?!

— Это какой-то фокус?

— Никаких фокусов, Александра…

— Но как вы узнали?!

— Считайте, что это маленький секрет, однажды я расскажу его вам…

Он всё еще улыбался, но волнение захлестнуло его с головой. Что-то в этом здании было настолько пугающим, что заставляло даже его мысленно содрогаться. Быть может, поэтому Александра чувствует скрытую неправильность происходящего? Фин сосредоточенно вглядывался в коридор за спиной женщины:

— Скажите, почему… Что? — Алекс обернулась вслед за взглядом Фина.

— Нам нужно подняться наверх.

— Но зачем? Да кто вы такой?!

— Наверх!

И он уже тащил ее за собой к лифту. Наугад нажав кнопку, он нервно сжал руку Алекс. Его неумолимо тянула к себе какая-то сила, затягивая в эпицентр мрачного торнадо; Фин не понимал, почему никто не видит того же, что и он. Двери лифта разъехались в стороны.

— Где мы?

— Детское отделение… Педиатрия, — Алекс была так поражена странным поведением незнакомца, что никак не могла взять себя в руки. Что-то в нем отталкивало, что-то чужеродное, непонятное, далекое — и страшное. Она вздрогнула под его взглядом. — Но дальше вы не пойдете! Спасибо за то, что вернули мне туфли, но на этом, я думаю, стоит прекратить наше знакомство… Да куда же вы?!

Не обращая внимания на слова Александры, Фин пошел вдоль коридора. Его рассеянный взгляд отмечал то, как странно смотрят на него медсестры, как затихают плачущие дети, стоило ему только пройти мимо их палат, но нечто влекло его вперед со все большей тягой.

— Я позову охрану!

— Не позовете, — Фин резко остановился, повернувшись к Алекс. — Вы ничего не понимаете и не поймете, если не позволите мне идти туда, куда я направляюсь. Я должен. Я объясню.

И было что-то в его тоне, что не позволило Алекс открыть рот в возражении, она только молча последовала за Фином, бросая умоляющие взгляды на безмолвствующие стены коридора. Фин остановился так же резко, как и сорвался с места. Палата была самой обыкновенной на первый взгляд. Приоткрытая дверь выливала в коридор приглушенные звуки приборов — и волны энергии, которая и привлекла Фина сюда. Он толкнул дверь, не решаясь переступить порог.

— Сегодня он не в настроении, — проговорила Алекс из-за плеча Фина.

— Что это? Кто он?

— Фауст. Мальчик. Он в коме уже несколько лет.

— Но как он?..

— Я не знаю… Просто порой он не хочет, чтобы кто-то к нему входил. Словно выталкивает. Я это чувствую… Думала уже, что помешалась, но если и вы…

— И я.

— Может быть, вы все же объясните?

— Вы говорили, что чувствуете, вот и я чувствую. И что-то привело меня к этому мальчику.

Алекс задумчиво кивала. Если бы Фин остановился у какой угодно палаты и начал бы говорить такие вещи, то Александра попросту решила бы, что он сумасшедший, но он выбрал именно ту комнату, что пугала ее порой до дрожи в пальцах, и он говорил то, о чем она думала так долго — и совершенно безуспешно.

— Вы экстрасенс или что-то вроде того?

— Я не знаю, о чем вы, я просто чувствую, что должен побыть с этим ребенком. Вы позволите?

— Вы его узнали? Вы его родственник?

— Может быть, я не знаю…

Фин чувствовал некую связь между собой и худым телом на белоснежных простынях. В чем она заключалась, он не мог объяснить, но ленты настроений Алекс, Первоначальное Фина и непроглядная мгла ярко освещенной комнаты сливались в нечто единое, глубокое, тянущее.

— Я должна вызвать охрану, вам нельзя находиться здесь, — Александра пыталась прийти в себя.

— Вы же знаете, что я не причиню ему вреда.

— Я не знаю. Я вообще вас не знаю, — она сделала шаг назад.

— Но я знаю вас, Алекс, позвольте мне побыть с ним.

— Вы… вы можете помочь?

— Я не уверен.

Алекс сделала еще один шаг назад, Фин смотрел на нее, и взгляд его улыбался так ровно и спокойно, словно внушал ей что-то, недоступное никому из тех, кто шумел в коридорах отделения. И Александра кивнула, вынула из рук Фина коробку с туфлями и, развернувшись, зашагала по коридору. Она ни разу не обернулась, лишь на мгновение замешкалась у поста охраны, а затем скрылась в дверях ординаторской. Когда она вышла оттуда спустя два часа, заполненных попытками выполнять бумажную работу, и подошла к палате Фауста, Фина там уже не было. Мирно жужжали приборы, мигали мониторы, мальчик по-прежнему был неподвижен.

Александра подошла к постели, присела на стул и опустила голову на переплетенные пальцы. Несколько минут она просто молчала, закрыв глаза и не двигаясь, затем шепотом спросила:

— Ты знаешь, кто он такой, Фауст? Знаешь? Я думаю, что да.

Она открыла глаза и наткнулась на ответный взгляд льдистых глаз мальчика. Круги под глазами делали их похожими на морские впадины, черные и безжизненные. Страх парализовал Алекс, она не могла даже распрямить спину, только смотрела и смотрела на мальчика, пока измученная улыбка старика не тронула губы Фауста:

— Не спрашивай.

Тьма сдвинулась, просочилась из-под кровати, залила всю комнату, затопила сознание Александры… Она с криком проснулась. Мальчик не двигался, пульс его отбивал однообразную мелодию в механическом брюхе монитора, искусственный свет лился с потолка, отделение кипело снаружи.

Еще несколько минут Алекс вжималась в спинку стула, боясь моргнуть, вдохнуть слишком громко, пошевелиться. Сон был слишком ярким, сон был совершенно реальным, сон… Это всего лишь сон. С трудом поднявшись, Алекс еще раз сверилась с показателями, избегая смотреть на Фауста, и вышла.