Кортни Коул - Ноктэ [litres]

Мы надеваем шлемы и уже через минуту выезжаем на трассу. Мои руки обвивают его торс, словно там им самое место, а потом я вспоминаю, что так оно и есть. Мои руки должны обнимать этого мужчину, несмотря ни на что. Неважно, какие секреты он хранит в своем сердце или что происходит в моей жизни.

Когда я расстроена, он успокаивает меня. Когда мне нечем дышать, он вдыхает в меня жизнь. Когда мне грустно, он дает мне силы жить дальше. Это ведь все, что имеет значение, правда?

Я решаю, что скоро я сяду прямо перед ним и поделюсь с ним всеми своими мыслями.

Но не прямо сейчас. Потому что в данный момент мне нужно найти Финна.

Мы останавливаемся прямо рядом с дырой в стене, сползаем с мотоцикла и забираемся внутрь парка.

Я молнией бегу через всю территорию, направляясь прямо к комнате страха. Дэр бежит рядом со мной.

– Снаружи не было машины, – замечает он, пока мы проносимся через парк.

Наша промокшая обувь шлепает по сырой грязи под ногами.

Я понимаю, что его рассуждения вполне логичны, но мое сердце чувствует, что Финн здесь.

Я знаю это, как его сестра. Как его близнец.

Ни на дюйм не сворачиваю с пути, и уже через пару минут я стою на пороге Ноктэ, согнувшись пополам и пытаясь восстановить дыхание.

Руки Дэра пробегают вверх и вниз по моей спине, позволяя мышцам расслабиться, пока легкие отчаянно пытаются впитать в себя кислород. Я отвечаю ему благодарным взглядом, а затем распахиваю дверь, и мы оказываемся в заброшенном здании.

Я не додумалась захватить с собой фонарик сегодня, но наудачу сквозь пыльные окна в помещение проникает достаточно света, поэтому мы можем разглядеть, куда идем.

– Финн! – кричу я, пробегая мимо обвисших нитей электропроводки и заглядывая в каждую комнату. – Где ты?

Ответа нет. Но я отчетливо чувствую его в этом доме.

– Он здесь! – кричу я Дэру, бросая на него взгляд из-за плеча. – Я уверена. Нам нужно найти его раньше, чем он навредит себе.

Дэр кивает, и мы направляемся вдоль пролегающих в тени дорожек для посетителей комнаты ужасов, в ту часть дома, которую я еще не показывала Дэру.

Я останавливаюсь в центре гостиной. Пустая петля свисает с люстры, а горгульи по бокам камина угрюмо взирают на нас. Меня переполняет внезапное чувство облегчения, потому что в этой петле не висит Финн. Я вздрагиваю, но продолжаю смотреть по сторонам. Когда-то давно в комнате появлялся еще и «гниющий» дворецкий, пугая посетителей, однако сейчас комната абсолютно пуста.

– Его здесь нет, – бессмысленно сообщает мне Дэр.

Мои плечи опускаются, и на выдохе я стекаю на пыльный бархатный диван.

– Где он? – мой хрупкий голос вот-вот сорвется.

Дэр садится рядом, обнимая меня обеими руками за плечи, а я утыкаюсь носом в его грудь: совершенно внезапно я осознаю, что не могу справиться с этим в одиночку. Эта ноша слишком тяжела для меня одной.

Все эмоции, которые мне пришлось испытать за последнее время, обрушиваются градом. Отчаянные попытки помочь моему брату, отторжение со стороны Дэра, злость, которую я испытывала к отцу. Все это начинает с бешеной скоростью вращаться по спирали, слишком быстро, чтобы бороться, и я просто тихо плачу в рубашку Дэра.

Его сильные руки успокаивают меня, поглаживают по спине и ласкают плечи.

Здесь, в его руках, мне уютно, как нигде больше.

Он мой. Неважно, что будет с нами дальше, но я не могу его потерять.

Страх потери, невзирая на то, что он воображаемый, переполняет меня, и я обнимаю Дэра еще крепче.

– Я не могу потерять и тебя, – говорю я, в моих словах все еще читается напряжение. – Прости, что у меня никак не получается наладить свою жизнь. Обещаю тебе, я все исправлю. Если ты пообещаешь мне остаться. – Я останавливаюсь и пристально смотрю на него, между нами воцаряется молчание. – Пообещай мне, Дэр!

Он внимательно смотрит на меня, после чего целует в лоб.

– Обещаю.

Его хрипловатый голос проникает сквозь мою кожу. Но этого недостаточно. Трясущимися руками я прикасаюсь к нему, притягиваю к себе, и его терпкие горячие губы накрывают мои.

Он целует меня, словно забывает обо всех своих убеждениях, словно он не боится никаких обстоятельств, будто в мире существуем только он и я, и кроме нас никого нет. Нет никакого Финна, никакого похоронного бюро, никакой скорби.

Существуют лишь Дэр и Калла.

Я вдыхаю это, пропускаю сквозь себя, сохраняя где-то в своей груди, рядом с сердцем.

Он начинает отстраняться, но я шепотом останавливаю его:

– Прошу, не надо! Ты нужен мне! Пожалуйста, сделай это! Просто сделай!

Мой шепот обрывистый и отчаянный, но это неважно. Потому что он поможет мне добиться того, о чем я мечтаю. Дэр сжимает меня в своих объятиях, его руки скользят по всему моему телу: бедрам, рукам, ребрам, груди.

Мои бедра двигаются ему навстречу, опускаются на него сверху. Но место, где сконцентрировано давление, не кажется мне грубым, словно это нечто священное, что возрастает, расширяется, словно вулкан, требующий извержения, умоля об освобождении.

– Пожалуйста! – шепчу я снова.

Дэр стонет и снова касается меня, его пальцы находят меня в темноте, длинные, гибкие, прохладные. Я сжимаю его плечи, пытаюсь стать еще ближе к нему, хотя что-то внутри меня подсказывают, что я никогда не буду достаточно близка. Даже когда он, наконец, окажется внутри, мне все еще будет мало, потому что я хочу его целиком.

Прямо сейчас.

Я расстегиваю пуговицы на его джинсах, рубашке, манжетах.

И он почти позволяет мне сделать это.

Почти.

Но затем, делая последний вздох, он отстраняется.

Я пытаюсь дотянуться до него, но он отталкивает мою руку.

– Дай мне минуту, Калла.

Я сажусь, пытаясь снова научиться дышать. Судя по виду Дэра, с ним происходит то же самое.

– Прости меня за это.

Я не могу поверить в то, что он это говорит.

– За что? За то, что делаешь то, что я хочу?

Он встряхивает головой.

– Как ты не понимаешь? Ты целиком принадлежишь своему брату. Ты действительно хочешь заняться любовью в комнате ужасов после того, как ты только что оплакивала его?

– А разве это не мои проблемы? – спрашиваю я, содрогаясь всем телом, пытаясь дотянуться до Дэра, потому что остро нуждаюсь в нем.

Но он не подпускает меня к себе.

– Нет, – наконец, отвечает он, – сегодня ты не в себе.

– Я достаточно в своем уме, – мягко произношу я, но больше не совершаю попыток приблизиться к нему.

Его лицо серьезное и сосредоточенное.

– Почему ты так по-джентльменски себя ведешь? – настойчиво спрашиваю я. – Это что-то вроде британского национального духа?

Он издает короткий смешок, и я удивляюсь, что он еще способен смеяться.

– Полагаю, это просто свой собственный дух Дэра.

Я закатываю глаза, пытаясь вернуться к своему обычному состоянию.