Аланд Шабель - Не от мира сего [СИ]

Да, действительно, другой такой личности из когорты оккультистов, этих псевдонаучников и всяких там сектантов, спиритов, магов и хиромантов, а вернее сказать аферистов и шаромыжников, дурящих разум, вбивающих всякую ерунду в головы гражданам, он не смог бы вспомнить.

До определённого момента Бурбелла презрительно относился к этой публике, да и в их отделе отношение всегда было такое же, что неудивительно для нескольких десятков психически здоровых мужиков, тащивших службу. Немало у них мелькало различных прощелыг и авантюристов, промышлявших на «разводе лошков легковерных».

По заявлениям граждан таких ловили и воздавали «по заслугам их», кому-то вправляли мозги амбулаторно, кого-то отправляли в соответствующие заведения «отдохнуть» пару-тройку лет от жизни тяжёлой на воле.

Но после дела «Секты» он внутренне был потрясён и, чего скрывать, благодарен судьбе, что заваленный другими проблемами только самым краем прислонился тогда к тому шумному процессу. Потому и дослужил до пенсии в здравом уме и при целом организме.

Были и ещё, конечно, счастливчики, проскользнувшие сквозь зубья мстительных вил без ущербных последствий для себя, ибо эти служивые вовремя сделали соответствующие выводы, имея перед глазами печальные примеры менее везучих коллег.

Вспоминать и рассуждать на эту тему уцелевшие сотрудники не любили, да и неудивительно! По сути дела, целый отдел доблестной полиции не смог справиться с каким-то плюгавым попугаем с оранжевой нелепостью на голове и законопатить его на вполне заслуженный срок!

Нет, в итоге секты, как таковой, не стало, а основную массу «лапотников и шестёрок» разогнали кого куда. Особо рьяные сектанты обоих полов отбыли в лагеря и надзорные поселения с различными сроками в зависимости от тяжести содеянного. Часть отправили на принудительное лечение, но вот с главными фигурантами система дала непонятный сбой, и всё случилось с точностью наоборот! «Самого Избранного» вообще в глаза ни один опер не видел, и ни одного дня тот не провёл за решёткой, хотя тайное наблюдение за логовом сектантов велось больше месяца, и практически все личности были установлены.

Так как незадолго до этого в «Секту» попала парочка чад из уважаемых семей, а их родители подняли немалую волну, терпение властей закончилось, были подключены дополнительные службы, применялись всевозможные технические уловки, всё снималось и записывалось. Фиксировались все входящие и выходящие люди и машины, обложили их «базу» круглосуточным плотным и надёжным кордоном наблюдателей, всё это стоило операм немалого количества времени, нервов и седых волос, да и не только им.

До этого тоже поступали сигналы, но какие-то неясные, малопонятные. То ли квартиру сектанты отжали, то ли дом в пригороде, вроде пропала бабка из одной семьи и не найдут никак, ветеран вдруг исчез со всеми материальными накоплениями, и как будто его видели с парочкой сектантов. Ходили слухи и про курьеров, везущих транзитом через их город наркотики и находящих приют в этом «Приюте», но только опять всё на уровне сплетен, явных фактов не было.

Другим словом, обитель была на подозрении, но реакция руководства на тот момент оставалась вялой, и потому процветала потихоньку эта община в несколько десятков человек за высоченным глухим забором.

Известно, что всё бывает до поры до времени. Наконец лопнуло терпение и у местных властей после скандала, поднятого родителями пропавших чад. Да ещё вдобавок вскрылась в то же самое время финансовая махинация с коммерческим отделом местного банка «Шексна Плюс». Это отделение являлось филиалом крупного столичного банка, тот же, в свою очередь, был дочерним испанского Banco Sabadell. Там, в «Шексне» этой, всплыла мутная история с пропажей служащего и, естественно, вместе с крупной суммой в валюте, и опять-таки якобы причастна «Секта».

Итак, таинственный идейный вдохновитель — глава этой секты, неуловимый для правосудия, был неизвестен, хотя все знали со слов тех же сектантов и отлично понимали, был у них заправила! Да ещё какой! Чтобы так запудрить мозги нескольким десяткам людей, надо быть весьма талантливой личностью! «Избранный» паствы не чурался, для каждого имел доброе слово, мудрый совет и искреннее участие. Общался со всеми, ни от кого не прятался, вот только на допросах его описывали по-разному.

Причём преданные ему сподвижники были уверены в своей правдивости, но только озадаченные опера, сравнивая показания, так и не поняли, кто же такой был этот гуру на самом деле? Почтенный старец? Бородатый мужик в расцвете лет, похожий на Гришку Распутина? Или, как утверждали некоторые, их направлял на путь благословленный чернокожий товарищ, Батюшка Пьер! Другие описывали «Ведущего к истине» желтолицым азиатом с узкими глазами и седой бородкой, прибывшим с Тибета для всеобщего просветления местной черни. А вот сёстры Феодория и Феофания вообще в один голос клялись и молились за здоровье матушки-управительницы Ираиды, которая была всему голова со светлейшим нимбом благочестия.

Все, кто работали по этому делу, были далеко не наивные люди и выводы делать умели, тем более в то время следствие только-только стало разбираться, ещё было далеко до суда, а уже начиналась наглядная непонятная чертовщина. Нет, не зря дело «Секты» прослыло непростым и весьма громким, а для многих служивых ещё проклятым и роковым.

«Сколько же лет прошло? Лет двенадцать, наверное. Точно, двенадцать, я ещё капитаном дохаживал», — поневоле зароились воспоминания того прошлого.

Поначалу «Секта» никоим образом не привлекала к себе внимания силовиков и чиновников, ни районных, ни городских тем более.

«Приют для страждущих» каким-то волшебным образом сумел отжать себе бывший дом престарелых, немалое здание со своей кочегаркой, парой складов и прачечной.

На левобережной стороне, уже за городской чертой, где он функционировал, место было весьма живописное, аккурат в самом центре небольшого соснового бора. Напротив главного входа, у большого пруда, стояли лавочки, сидя на которых тогда проживающие пенсионеры мирно кормили прожорливых уток. С другой стороны, буквально в сотне метров, протекала красавица Волга, по обе стороны от этой обители спокойствия простирался лес. Правда, в сторону города он был не очень большой, а вот в другую сторону уходил на многие километры и постепенно расширялся в нешуточных масштабах. Как такой лакомый кусок не успели заглотить окуни села, щуки городского пошиба и, наконец, областные акулы, так и осталось безответным вопросом.

Было это ещё во времена СССР, где-то с полсотни старых людей, ветеранов ВОВ мирно доживали свой век под присмотром десятка врачей и санитарок. Ещё с десяток человек насчитывала обслуга, повар и помощники, снабженец, кладовщик и пара сторожей. В холода появлялись ещё два кочегара, рядом стояла своя котельная, уголь для стариков, оставшихся в одиночестве, в то время у государства находился без проблем. Тогда ветеранов ещё чтили за их заслуги, отдавали должное их боевому прошлому, да и директор Кравчук сам был из их когорты, прошёл за три фронтовых года от Волги до Берлина. Поэтому жаловаться пожилым людям не приходилось, жили они дружно, делить им было нечего, хотя их родственники заботами не баловали, но и от них хлопот последним не прибавлялось. Неумолимое время шло, незаметно подкрались 90-е беспредельные, ну и начались выявляться проблемы. То с лекарствами перебои, то кухня вдруг временно перестала снабжаться всем необходимым, и всё это безобразие объяснялось нехваткой денег.