Юрий Чучмай - Ведьмы танцуют в огне

Дьявол…

Невестой Рогатого мечтала стать едва ли не каждая ведьма. А вот кто когда мечтал стать невестой дьявола? Уж точно не монашки и не суеверные горожанки. Не зря говорила Мать: «если бы ты знала, кто он на самом деле, то убежала бы прочь».

Она представила, как подошла бы к Рогатому, погладила по щекам, а потом сказала то, чего он никак не ожидал: «Я знаю, ты — дьявол».

Она так глубоко погрузилась в мечты, что не заметила, как Готфрид закончил свой рассказ.

— О чём ты задумалась, — спросил он.

Хэлена вздрогнула и ответила первое, что пришло в голову:

— Я думаю, что здесь очень уютно. Я больше люблю города, но здесь как-то… спокойно.

Готфрид с готовностью закивал.

— Ты знаешь, — сказал он. — Я сейчас живу с одной девушкой. Она мне очень нравится, но не знает об этом. Так вот, у меня есть мечта когда-нибудь забрать её и переехать в деревню. Туда где спокойно, где нет колдуний, где не надо опасаться, что на тебя донесут по глупости или из зависти.

— Согласна, — кивнула Хэлена. — Я тоже всё время этого опасаюсь. Некоторые люди очень завистливы. Все друг на друга доносят.

Готфрид кивнул.

— Да, в наше время трудно найти настоящих друзей, но ведь доносы только на пользу нам. Если всех злодеев и еретиков казнить, то плохих людей не останется.

— Останется, — вздохнула Хэлена и тут же перевела разговор в другое русло: — А я иногда мечтаю путешествовать и выступать с бродячими актёрами.

— Хорошая мечта, — ответил Готфрид, так как ничего другого в голову ему не пришло.

— А ты любишь книги?

— Нет, — покачал он головой. — Читать я умею, но… Подожди, вон трактирщик освободился, нужно бы его спросить.

— Да, конечно, — кивнула Хэлена и последовала за ним.

— Эй, майстер трактирщик, — позвал Готфрид. — Расскажи, не было ли у тебя за последнюю неделю такого посетителя: плотный, усатый, с брюшком? Ехал со стороны Бамберга. Зовут Георг Генрих Флок, хотя мог прикрываться другим именем.

Майстер трактирщик пожал плечами:

— Не помню. Сейчас народу много ездит: и плотные, и усатые, и всякие есть. С чего бы мне кого-то одного запоминать?

Готфрид сначала подумал дать ему денег, но потом вспомнил, что денег осталось совсем мало. Да и жирно будет этому паскудному лавочнику.

— Грамоте обучен? — спросил он.

— Нет, — трактирщик помотал головой.

— А кто обучен?

— А мне откуда знать?

— А оттуда, — с нажимом сказал Готфрид, — что тот, кого мы ищем — колдун и чернокнижник. А это, — он достал и развернул перед трактирщиком бумагу, — приказ арестовать его. Подписанный самим викарным епископом Фридрихом Фёрнером.

Хозяин сразу смекнул, чем дело пахнет и, ударив себя по лбу, выдал:

— Ах да, останавливался у меня такой! Назвался, кажется, Иоганном Хартманом. Одет был не то чтобы богато, но в новую одежду. Странный какой-то был. Явно бежал от кого-то.

— Давно уехал?

— Позавчера, кажется. Сначала словно опасался кого-то, а как собирался уезжать, то быстро-быстро своё барахлишко собрал и драпанул так, что пятки сверкали. Вы уж, майстер ведьмоискатель, не обессудьте. Я вам про него поостерёгся рассказывать, потому что решил что вы разбоем каким занимаетесь или убить его задумали.

— В какую сторону уехал?

— Не знаю. Собрал вещи, оплатил постой и был таков. Я его до тракта не провожал, не знаю.

— Понятно. А кто ещё про него что знать может?

Трактирщик пожал плечами.

— Тоже не ведаю. Он разговоров не разводил тут, ходил мрачный, как туча. Жил всего, наверное, дней пять. То ли ждал кого знакомого, то ли оказию искал. А потом будто случилось что — собрался быстренько и бежать. Как будто вас почуял. Колдун ведь, говорите?

Готфрид рассеяно кивнул.

— А куда он ходил, пока жил здесь? Не может же быть, чтобы он всё время здесь сидел.

— Ходил куда-то. Вот только я не знаю, куда. Может и вправду оказию искал? А может и в лесу свои чёрные дела делал. Колдун ведь!

— Может быть остались какие-то его вещи? — встряла в разговор Хэлена. — Может быть, одежда?

— А книга у него с собой какая-нибудь была? — тут же спросил Готфрид.

Трактирщик немного опешил, не зная, на какой вопрос отвечать первым, но быстро пришёл в себя и сказал:

— Вещей у него с собой мало было — одна сумка, набитая до отказу. Насчёт книги не знаю, может она у него в сумке и лежала. А что за книга? Колдовская?

— Можно ли осмотреть его комнату?

— Конечно можно! — усмехнулся хозяин трактира. — Я же в неё вас и поселил! Чего-нибудь ещё?

Готфрид не ответил и уже повернулся, чтобы уйти, однако трактирщик окликнул его:

— Подождите, подождите, герр ведьмоискатель! Ради успеха вашего дела, разрешите вас бесплатно угостить пивом? У меня оно лучшее в Эрлангене! Помните, «Закон о чистоте пива?» С прошлого века? Так вот: только солод, хмель и вода. Уж не откажите…

И он скрючился, достал из-под стойки две оловянные кружки и метнулся к бочке с пивом.

— Нет-нет! — остановил его Готфрид. — Понимаете, мы с фройляйн стеснены в финансах… Можно нам лучше один ужин?

Трактирщик немного помедлил, соображая, а потом улыбнулся:

— Конечно можно… герр?

— Айзанханг.

— Вот, ага, Айзанханг. Сегодня вас будет ждать королевский ужин, уж поверьте мне!

Он немного помедлил, всматриваясь в лицо Готфрида, а потом вдруг, с удивлением и какой-то нарастающей злобой процедил:

— Постойте-ка… это что же получается? Вас на тракте тоже…

Договорить он не успел, потому что герр Айзанханг приложил палец к своим тонким губам.

— Ну это же ни в какие ворота не лезет! — озлобленно заворчал трактирщик. — Проклятые оборванцы!

Он злобно засопел.

— И часто так бывает? — в голосе Готфрида не было никаких эмоций, только лёд.

— Да уж бывает! — скривился трактирщик от злобы и отвращения. — Но чтобы церковных людей грабить — это они уже обнаглели!..

— Кто — они?

— Да разбойники эти, падаль паскудная. Едут от нас в Бамберг люди или обратно — грабят, деньги отбирают, убивают, кого придётся… Люди теперь без охраны по тракту не ездят. Видано ли это, чтобы самый задрипанный крестьянин вёз свою вонючую репу под охраной троих вояк? Нападают в масках, мужиков режут, девок насилуют и тоже режут. Деньги забирают, коней уводят непонятно куда. Продают, наверное. И вещичками награбленными торгуют. Приходилось мне видеть, как вещь какого-нибудь убитого ими другого хозяина тут находила. Недавно у одного кольцо серебряное увидел, которое нашему Йоргу принадлежало. «Где взял?» — спрашиваю, а он мне в ответ, мол, подошёл мужичишка какой-то и предложил купить по цене дешёвой. Ну он, не будь дурак, и купил. А то что кольцо с трупа сняли, не ведает. Такие вот дела.

Раньше-то людей святых не трогали. Ну там, священников разных или иных духовников. Да наших, вроде, тоже не сильно обижали. А нынче, стало быть, всё равно им. Что же теперь-то будет?