Юрий Чучмай - Ведьмы танцуют в огне

— Не хочу там, — снова сказала Хэлена, словно оправдываясь. — Сегодня хочу только с тобой…

— Я тоже, — и он впился в её губы.

Его жадные руки с силой утопающего стиснули её тело. Она попыталась высвободиться, чтобы сбросить платье, но он порвал его и начал мять грудь.

— Что ты делаешь, Барс? Мне больно…

Но Барс не слушал, только мычал и рычал, словно одичавший, а его руки пробирались всё ниже по её телу.

Соединение их было коротким. Однако потом было следующее. И следующее. Сила колдовского зелья всё ещё бурлила в Барсе, и хотя с него сошло уже семь потов, глаза вращались, не видя ничего, а тело сотрясалось в конвульсиях, он хотел снова и снова. И она отдавалась ему снова и снова, неумелому и грубому. Кто знает, так подействовало на него зелье, или же он всегда был таким в постели.

Только ближе к утру он пришёл в себя, когда сжимал Хэлену в своих объятьях.

— Тебе понравилось? — спросил он.

— Да, — ответила Хэлена, хотя внутри у неё всё болело.

— И мне, — сказал он. — Даже не жалко, что танец плодородия пропустил…

Они помолчали какое-то время, а потом Хэлена, чтобы нарушить тишину, спросила:

— Как тебя зовут… звали до вступления?

— Ганс. Ганс Адльмюллер. А тебя?

— Хэлена Каленберг.

Снова повисла тишина, а потом Ганс спросил:

— Хэлена, а ты не знаешь, кто должен будет провести ритуал с Эрикой?

— Если ты хочешь лишить её девственности, говори с Матерью, — ответила она недовольно.

Ганс приподнялся на локте.

— Что случилось?

— Ничего.

— Почему ты злишься?

— Потому, — Хэлена помолчала. — Потому что Эрике вечно всё самое лучшее достаётся.

Ганс смотрел на неё, силясь понять.

— Её выбрали в невесты Цернунну, за ней все бегают, будто она из золота отлита. Как будто она так важна! — объяснила она.

— Но она и вправду важна, — робко заметил Адльмюллер.

— Да совсем она не важна, — фыркнула Хэлена в ответ. — Эта девчонка только всё портит. А Мать этого не замечает. Я стараюсь, помогаю Матери, поддерживаю её во всём, а она думает только об Эрике! Она хочет сделать её следующей жрицей, хочет, чтобы она заняла её место…

— Её желание вполне понятно, ведь Эрика…

— Не хочу больше слышать о ней! — прошипела Хэлена и отвернулась. Она возненавидела его за то, что ему, как и всем, нравилась эта глупая девчонка.

Ганс аккуратно обнял её и прижал к себе.

— Ничего, всё будет хорошо.

— Не будет, — сказала Хэлена.

— Ты мне нравишься.

А она промолчала в ответ.

Воскресное утро благоухало, и цвело всеми красками солнца. Дождь прекратился ещё ночью, поэтому улицы были почти сухими, а от земли подымался запах сырости. В этот день многие жители Бамберга, ища заслуженного утешения или незаслуженного прощения, стремились на воскресную мессу. Они шли группками, хлюпая по лужам, кутаясь от холодного ветра в серые тряпки.

— А зачем мы идём в церковь? — спросила Беттина. Ветер раздувал её золотые волосы.

— Я не могу тебе этого сказать, — после паузы ответила Хэлена. — Мне просто… нужно. Вот и всё.

И вот церковь. Возвышенное здание, выполненное из песчаника, тяжёлое и давящее.

Арка входа надвинулась на них, словно они попали в пасть к каменному гиганту. Их подхватила людская толпа и они пошли в её потоке вглубь. Над головой проплывали высокие своды, и Хэлена невольно залюбовалась ими.

Цветные витражи пропускали серый уличный свет, оживляя его, окрашивая в рукотворное подобие радуги.

— Прикрой голову! — зашептала какая-то старуха слева.

— Что? — не поняла Хэлена.

— Голову прикрой, доченька!

Хэлена обернулась на Беттину — та спрятала свои кудри под белый чепец. Другие прихожанки также были в головных уборах. Хэлена поспешно накинула платок на голову и поблагодарила старушку.

Они прошли внутрь и сели на скамью в середине ряда. Ина знала здесь всё и, не стесняясь, рассказывала и показывала Хэлене.

— Сейчас выйдет предстоятель, — сказала девочка.

И действительно, появился предстоятель, сопровождаемый входным песнопением.

— Я слышала, что в императорском соборе, когда епископ ведёт службу, на него смотрят черти, — сказала Беттина, задумчиво глядя на священника.

— Черти? — переспросила Хэлена.

— Ну, да. Говорят, что епископ, который строил этот собор, был очень жаден, — ответила девочка. — А деньги, на которые он планировал закончить собор, начали подходить к концу. Вместо того, чтобы взять денег из своей собственной казны, он созвал всех работников, мастеров и строителей и сказал им, что теперь они будут меньше зарабатывать. Тем же, кому новые порядки не понравятся, он велел искать другую работу. И они вынуждены были согласиться с ним, потому что всем нужно было кормить свои семьи. И в то время, когда они впали в нищету, епископ всё так же купался в роскоши и сорил деньгами, — она брезгливо приподняла верхнюю губу.

И вот, когда строительство собора было почти закончено, один из мастеров поднялся на самые высокие леса и изобразил морды двух чертей на потолке так, чтобы их мог видеть только епископ во время богослужения. Эти морды, говорят, показывают языки епископу и насмехаются над ним. Потом строительные леса обвалились, и уже никто не мог уничтожить их.

Беттина хитро улыбнулась, будто это она насолила епископу.

— Странно, я здесь с рождения живу, а этого не знала, — сказала Хэлена.

— Я тоже не знала, но мне родители рассказали. Простым-то людям в императорский собор нельзя, так что правда это или нет — никто не видел.

Потом были какие-то ритуалы и молитвы, которых она не запомнила, но Ина назвала каждый из них:

— Обряд покаяния, ой, нет. В воскресенье вместо него Сумма.

Их окропили святой водой.

— А теперь молитва «Kyrie eleison». А сейчас гимн «Gloria». А вот и первое чтение из Ветхого Завета — это такая книга, где говорится о том, как Бог создал землю.

Называя обряды, ритуалы и молитвы, Ина каждый раз поднимала взгляд на Хэлену, словно говоря при этом: «Видишь, сколько я знаю!». Она была очаровательным ребёнком.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Моя мама очень сильно верит в Господа.

— А ты?

— А я не верю, — просто ответила Ина.

— Но почему? — удивилась Хэлена.

— Я его не чувствую, — просто ответила девочка. Ответ достойный юной колдуньи.

— А для чего нужны все эти обряды? — спросила Хэлена.

— Не знаю, — Беттина пожала плечиками. — Да они и сами, наверное, не знают.

Хэлена оглядела ряды прихожан. А ведь они не знают, зачем сюда ходят, с ужасом подумала она. Им обещали прощение и счастье после смерти… Но разве они когда-нибудь искали счастье сами? Делали что-то, что могло бы перевесить их грехи?

Предстоятель продолжал назидательным голосом читать Ветхий Завет. Хэлене стало скучно, и она попросила Беттину рассказать ей ещё что-нибудь об императорском соборе. Наверное, он больше подошёл бы для её цели, но простому люду туда вход заказан.