Либба Брэй - Мятежные ангелы

— Я так по ней скучаю, — говорю я.

— Я тоже, малышка…

Мы снова молчим, и никто не знает, чем заполнить возникшую между нами пустоту.

— Я знаю, она была бы рада, что ты учишься в школе Спенс.

— Ты уверен?

— О да. Это ведь была ее идея. Она говорила, что если с ней вдруг что-нибудь случится, я должен отправить тебя именно туда. Странно, если подумать. Как будто она знала…

Отец умолкает и смотрит в окно.

Я впервые слышу, что мать сама хотела отправить меня в школу Спенс, в ту самую школу, где она едва не погибла, в школу, где она подружилась с девушкой, позже превратившейся в ее врага, Сарой Риз-Тоом. С Цирцеей. Но прежде чем я решаюсь расспросить отца поподробнее, он встает и прощается со мной. Все его оживление исчезло, он не в силах больше оставаться рядом.

— Мне пора, мой ангел.

— Разве ты не можешь посидеть еще немножко? — хнычу я, хотя и знаю, что он терпеть этого не может.

— Я не должен заставлять себя ждать, мои старые друзья уже собрались в клубе.

Почему мне постоянно кажется, что я вижу лишь тень прежнего отца? Я себя чувствую ребенком, который пытается ухватить папу за полу пальто, но промахивается.

— Да, конечно, — говорю я.

Я улыбаюсь отцу, стараясь выглядеть веселой, бодрой девочкой. «Не разбей ему сердца, Джемма…»

— Увидимся за ужином, малышка.

Он целует меня в лоб и уходит. Но его уход никак не ощущается. Он даже не оставил вмятины на кровати, на том месте, где сидел.

Миссис Джонс суетливо входит в комнату, неся еще чай и дневную почту.

— Письмо для вас, мисс.

Я ума не приложу, кто бы это мог послать мне рождественскую открытку, и удивляюсь до тех пор, пока не замечаю, что письмо пришло из Уэльса. Миссис Джонс тратит целую вечность, чтобы навести порядок в комнате и открыть занавески. Письмо лежит у меня на коленях, дразня.

— Вам нужно что-нибудь еще, мисс? — спрашивает экономка без особого энтузиазма.

— Нет, спасибо, — отвечаю я с улыбкой.

Наконец миссис Джонс уходит, и я открываю конверт. Это письмо от директрисы школы Святой Виктории, миссис Моррисей.

Дорогая мисс Дойл!

Спасибо за Ваше письмо. Я с радостью узнала, что Нелл нашла себе столь добрую подругу. В школе Святой Виктории действительно служила учительница по имени Клэр Мак-Клити. Мисс Мак-Клити работала у нас с осени 1894 года до весны 1895-го. Она была исключительно хорошей преподавательницей живописи и поэзии, и ее, безусловно, любили наши девушки, и Нелл Хокинс среди прочих. К несчастью, у меня, похоже, не осталось фотографии мисс Мак-Клити, о которой Вы просите, и мне неизвестен ее новый адрес. Она покинула школу Святой Виктории потому, что ей предложили должность в какой-то школе рядом с Лондоном, где директорствует ее сестра. Я очень надеюсь, что мое письмо Вам чем-то поможет и что Вы радостно встретите Рождество.

Значит, она действительно там служила! Я так и знала!

«…ей предложили должность в какой-то школе рядом с Лондоном, где директорствует ее сестра…»

Школа рядом с Лондоном. Школа Спенс? Значит ли это, что миссис Найтуинг и мисс Мак-Клити — сестры?

Я вдруг слышу внизу голоса.

В мою дверь врывается Фелисити, за ней — смущенная Энн, а за ними — разъяренная миссис Джонс.

— Привет, Джемма, дорогая! Как ты себя чувствуешь? Мы с Энн подумали, что следует тебя навестить.

— Доктор сказал, что вам необходим отдых, мисс! — Миссис Джонс проглатывает окончания слов, как рассерженный садовник обрезает концы веток.

— Все в порядке, миссис Джонс, благодарю вас. Я уверена, визит пойдет мне только на пользу.

Фелисити победоносно улыбается.

— Как пожелаете, мисс. Короткий визит, — подчеркивает миссис Джонс, с силой закрывай за собой дверь.

— Ну, вы этого добились, — смеюсь я. — Вы ее довели до бешенства.

— Какой ужас! — восклицает Фелисити, закатывая глаза.

Энн изучает платье, висящее на дверце шкафа.

— Ты ведь поправишься к вечеру и поедешь на танцы в госпиталь? — спрашивает она.

— Да, — отвечаю я. — Поеду туда обязательно. И не беспокойся, Том будет там непременно. Он от меня не заразился.

— Рада слышать, что он в добром здравии, — говорит Энн так, будто не желала услышать именно это, спеша сюда.

— Ну, выглядишь ты не очень-то хорошо, — говорит Фелисити.

— Зато у меня есть интересные новости.

Я протягиваю подругам письмо.

Фелисити и Энн садятся на край кровати, молча читают письмо — и их глаза округляются.

— Так это она? — спрашивает Энн. — Мисс Мак-Клити — действительно Цирцея!

— Но мы ее разоблачили, — говорю я.

— «Она покинула школу Святой Виктории потому, что ей предложили должность в какой-то школе рядом с Лондоном, где директорствует ее сестра…» — вслух читает Фелисити.

— Если это так, — говорю я, — то миссис Найтуинг тоже под подозрением. Мы больше не можем ей доверять.

После примерно получасового обсуждения мы решаем, что должны отправить сообщение тому единственному человеку, который может нам помочь, — мисс Мур. Я с нетерпением жду возвращения посыльного, и как раз перед тем, как я должна уже отправляться на танцевальный вечер в Бедлам, прибывает ее ответ.

Дорогая Джемма!

Я тоже весьма обеспокоена такими совпадениями. Возможно, всему этому и есть какое-то объяснение, но прямо сейчас я советую Вам быть настороже. И если она появится в Королевском госпитале в Бетлеме, Вы должны приложить все усилия, чтобы не подпустить ее к Нелл Хокинс.

Отец не вернулся домой к ужину, как обещал. И не прислал весточки. А поскольку он забрал Картика и карету, нам с Томом приходится брать наемный кэб, который и доставляет нас в Бетлем. Госпиталь чудесно выглядит, его украсили остролистом и плющом, а пациенты надели лучшие наряды и полны радости и озорства.

Я принесла для Нелл цветы. Сиделка провожает меня в женское отделение, чтобы я могла сама отдать их девушке.

— Какой у вас чудесный букетик на корсаже, — говорит сиделка.

— Спасибо, — бормочу я.

— И для мисс Хокинс сегодня счастливый день. Она уже второй букет получает.

— О чем это вы?

— Ее сегодня навещали, подарили прелестные розы.

Какой-то больной вальсирует мимо нас, обнимая невидимую партнершу.

— Навещали? Кто это был? — спрашиваю я. — Как ее звали?

Сиделка задумчиво поджимает губы.

— Боюсь, мне не припомнить. Сегодня такой хлопотливый день! Мистер Сноу впал в сильное возбуждение. Доктор Смит сказал ему, что если он не постарается совладать с собой, ему не разрешат танцевать. Вот мы и пришли.

Мы входим в маленькую гостиную. Нелл выглядит такой же растрепанной, как и прежде. Тонкие волосы, перепутанные, ломкие, неопрятно падают ей на плечи. Нелл сидит в гостиной одна, на коленях держит клетку с Кассандрой. Птица что-то бормочет, и Нелл ласково отвечает ей. На столе рядом с девушкой стоит ваза с ярко-красными розами.