Сергей Владич - Слуги дьявола

— Я не хотела доставить тебе страдания, прости меня… — Софи погладила его по спине. — Я только пыталась сказать, что если наше учение — ересь, то остается только одно: согласиться, что дьявол — это такое же порождение Всевышнего, как и ангелы небесные, и мы должны принять Зло как равное Добру благо. Однако это совсем не страшно, ведь Тьма — это просто отсутствие Света, и она без Света не существует. Зло, созданное Богом, — это лишь возможность делать то, чего Он не хочет, но позволяет, дабы у человека был выбор… Но ведь как покаяние рождается внутри греха, так и Свет творится внутри Тьмы. Тот, кто создал внешнюю сторону, создал и внутреннюю… Мир, как и любовь, существует вечно, он не имеет ни начала, ни конца. Наш закон — это закон Любви, а наша Церковь так и зовется — Церковь Любви. И нас предали анафеме и огню… — Она печально вздохнула. — А теперь иди ко мне, — тихо прошептала Софи, — не бойся, ну что ты, что ты…

Она прижала его к себе и стала гладить. Герман вдруг потерял ощущение реальности, у него закружилась голова. Он уже давно и прочно забыл, что такое нежность, а тут… Софи помогла ему освободиться от сутаны, стала ласкать и помогла сделать все, что нужно. Она не произнесла больше ни звука, но ее движения говорили больше, чем любые слова… Так Герман познал женщину. Став мужчиной, он ощутил себя на вершине блаженства. Чувства, которые он испытывал, были необыкновенными. Но это наслаждалось его тело, дух же был раздавлен. Он лежал рядом с полуобнаженной, божественной красоты еретичкой и, приходя в себя, с каждым мгновением все острее осознавал, что отныне гореть ему вечно в аду, ибо согрешил он страшно… Герман с трудом оторвал взгляд от молочной кожи и упругой, высокой груди Софи, которая мерно вздымалась с каждым вздохом.

— Знаешь, — вдруг сказала Софи, приподнимаясь и натягивая платье, — ты не один из них, я чувствую это.

— О чем ты? — испуганно проговорил Герман. Он испытывал стыд, который был, наверное, сродни первородному стыду Адама и Евы, и поэтому тоже поспешил прикрыть свою наготу сутаной.

— Этой весной в Лангедок пришла армия крестоносцев, посланная Папой Иннокентием III… Они полностью вырезали население Безье — двадцать тысяч человек — мужчин и женщин, стариков и малых детей, католиков и катаров. Я сама слышала, как Симон де Монфор, их предводитель, кричал: «Убивайте всех, Бог на небе узнает своих!» Отец спас меня, отправив прочь из города вместе с несколькими вооруженными слугами. Мы скакали день и ночь, пересекли всю Германию, где за нами охотились, как на дичь, пока однажды не пал последний слуга. Благородные рыцари, которые скорее напоминали кровожадных головорезов, чем воинов Христа, надругались надо мной и, видимо решив, что я умерла, бросили на околице какой-то деревни. Сердобольные крестьяне забрали моего коня, но побоялись оставлять меня у себя. Они просто уложили меня в старую телегу, закидали тряпьем и перепоручили милости мерина. Так скажи мне — кто из нас одержим дьяволом? Разве не именем Христа его рыцари нарушили половину Божьих заповедей? Так кто же из нас больший грешник и еретик?

Они помолчали несколько минут. А потом Герман, сам не зная почему, рассказал ей о своем падении и о страшном сне с нечистым. Ему вдруг показалось, что Софи стала частью его самого, его внутреннего мира, первой и единственной из смертных, кому он не побоялся поведать о зеленом дьяволе. Она выслушала его, сидя на полу и обхватив руками колени, а когда Герман закончил, вдруг произнесла:

— Знаешь, я верю, что ангельские души, созданные добрым божеством, томятся в темницах наших тел по велению сатаны. Земная жизнь есть наказание и единственный существующий ад. Но жизнь, слава Богу, конечна, и души наши в конце концов спасутся… Твой горб… он не навечно с тобой. Однажды ты выберешь свободу и избавишься от него. Верь мне.

Столица Швеции — город во многих отношениях удивительный. Разбросанный по островам, умело соединивший архитектурные стили по меньшей мере шести прошедших веков, по-скандинавски сдержанный и по-шведски роскошный, он был свидетелем многих исторических событий, горьких поражений и славных побед. Именно так — в обозе армии победителей — в середине XVII века и попала в Стокгольм Библия дьявола. Сергей Михайлович прилетел вслед за ней триста шестьдесят два года спустя на обычном рейсовом самолете. К тому времени книга уже вернулась домой после выставки в Праге, где ее смогли видеть сотни тысяч людей. Всего три раза за три с половиной столетия эта Библия покидала Стокгольм: Нью-Йорк, Берлин и вот теперь — Прага.

В Шведской Королевской библиотеке, расположенной в живописном парке Хумлегартен, недалеко от королевского дворца, его действительно ждали. Однако приветливый директор библиотеки, доктор Конрад Густаффсон, не спешил перейти прямо к делу. Ни для кого не секрет, что скандинавы вообще люди спокойные, неторопливые и обстоятельные. Так вот, для начала господин Густаффсон устроил как бы невзначай, за чашкой кофе Сергею Михайловичу небольшой экзамен и, лишь убедившись, что тот превосходно осведомлен о структуре и особенностях различных вариантов библий, их композиции, о проблемах с их переводом, успокоился и вызвался лично проводить Трубецкого в хранилище. Было видно, что он очень волнуется перед тем, как показать Codex Gigas киевскому гостю. Густаффсон все время поправлял безукоризненно сидящий твидовый пиджак, стряхивал с него невидимые пылинки и подтягивал узел аккуратнейшим образом повязанного галстука. Его волнение передалось и Трубецкому. Наконец они оказались в специальной комнате, где в стеклянном шкафу при постоянной температуре и влажности хранилась необыкновенная книга.

Доктор Густаффсон жестом пригласил Трубецкого подойти к стеллажу, надел перчатки, напоминающие хирургические, и приподнял изготовленное из особой ткани покрывало, которым была прикрыта Библия. Сергей Михайлович обомлел. Он видел в своей жизни множество книг, древних и современных, но сейчас перед ним было и вправду грандиозное творение.

— Я смогу детальнее ознакомиться с книгой? — спросил он после нескольких минут восторженного молчания и разглядывания.

— Разумеется. Мы предоставим в ваше распоряжение все необходимые принадлежности и аппаратуру, — ответил директор библиотеки. Даже безмолвное восхищение гостя доставляло ему очевидное удовольствие.

Книга лежала на специальной подставке и была раскрыта — считалось, что так хранить ее правильнее. Доктор Густаффсон аккуратно перевернул несколько страниц до места, отмеченного закладкой. Это была та самая страница 290, где во весь ее громадный размер красовался красно-зеленый рогатый и четырехпалый князь Тьмы. Страница несколько потемнела, очевидно, от воздействия света, однако и в таком состоянии изображение нечистого поражало своей экспрессией. И хотя дьявол на рисунке напоминал скорее забавного чертенка из детской сказки, чем того ужасного демона, каким его стали представлять позднее художники Средневековья, следует помнить, что в начале XIII века с подобными изображениями не шутили. Появление князя Тьмы в Библии вполне могло быть расценено как святотатство с очевидными последствиями для автора, кем бы он ни был. Сергей Михайлович с минуту рассматривал рисунок, затем вдруг отстранился и на несколько секунд прикрыл глаза. Совершенно неожиданно ему на какое-то мгновение стало дурно. Трубецкому даже пришлось опереться руками на стеллаж, чтобы не упасть. Директор библиотеки, который внимательно наблюдал за гостем, тактично отвернулся, сделав вид, что не заметил происшедшего.