Инна Александрова - Колдунья

– Прекрати это, – властно сказала Кэрри, но её голос заглушили вопли и визг детей. Она попыталась вырваться силой, но Мартин снова втолкнул её в середину круга.

Кэрри было обидно, и злые слёзы уже готовы были сорваться с её ресниц. Но она не плакала, а только смотрела на детей горящими ненавистью глазами.

Через какое-то время им надоело её дразнить. Дети понемногу начали расходится. Во дворе их ждали другие забавы. Только Мартин, самый упорный, остался здесь и пытался схватить её за косичку.

– Дохлая ведьма! – не унимался он.

– Посмотри на меня, – еле слышно сказала Кэрри. – Посмотри мне в глаза. Разве ты не боишься? Или ты не знаешь, что я могла бы сделать с тобой?

Кэрри серьёзно, без улыбки, смотрела на Мартина, и ему стало жутко, неизвестно почему. Он был почти вдвое сильнее её, но жёлтые огоньки в глубине её глаз завораживали и пугали. Мартин неуверенно отступил назад.

– Не двигайся, – сказала Кэрри, и он, как завороженный, подчинился ей. – А теперь обернись. Тебе не страшно? Я вижу что-то чёрное… и оно движется… это смерть, она стоит у тебя за спиной…

Мартин резко обернулся, и глаза его наполнились ужасом; как подкошенный, он упал на холодный пол, лицом вниз, закрывая глаза руками, как будто боялся увидеть то, о чём говорила она…

Кэрри говорила так тихо, что Мартин едва мог расслышать её; потом перешла на шёпот, и непонятные слова заклинания долетали до Мартина как будто издалека… Он катался по полу, дрожа и вскрикивая, как одержимый, на губах выступила пена; широко открытые глаза стали безумными…

– Это смерть! Она гонится за мной! – кричал он, задыхаясь и хрипя.

…Перепуганные дети выбежали во двор монастыря.

– Сестра Агата, сестра Агата! – кричала Лиа. Её лицо раскраснелось, голубые глаза сделались круглыми от страха. – Идите скорее сюда! Мартин умирает!

Монахиня, спокойно собиравшая бельё в огромную корзину, оставила работу и недовольно взглянула на детей.

– Что за шум? Что ещё там случилось?… Не кричите все сразу. Говори ты, Лиа.

– Мартин умирает, – сказала девочка. – Пойдите туда, и вы увидите сами. Кэрри…

– Он поссорился с Кэрри, и та что-то сказала ему. Мартин упал на пол, и тогда…

– Я иду, – быстро сказала монахиня, подхватив подол своего длинного чёрного платья. Она предчувствовала: случилось что-то недоброе…

Мальчишка лежал на полу, беспомощно вращая глазами. Сестра Агата протянула руку, коснувшись его побелевшего, холодного лица.

– Что с тобой, Мартин?

Мартин ничего не мог ответить, тело его дрожало мелкой дрожью, и он только едва повёл глазами в сторону Кэрри.

– Дайте ему воды.

Мартин почти не понимал, что с ним творится. Чьи-то руки приподняли его, и, с трудом разжав челюсти, он сделал несколько глотков. Вода была обжигающе холодной.

– Отнесите его в постель, сестра, – сказала сестра Агата другой подошедшей монахине. – Я помогу вам. Что такое случилось с ребёнком?

Дети молчали. В молчании монахини вышли, неся на руках всё ещё дрожавшего Мартина.

Как победительница, Кэрри осталась стоять среди испуганных ребятишек.

– Мартин говорил правду, – не смущаясь, заявила она. – Но я никому не советую больше называть меня дохлой ведьмой. Да, в эту ночь я ходила на кладбище, на собрание ордена ведьм, чтобы учиться там колдовать. Вы видели, чему они научили меня. Любой из вас может пойти и рассказать обо мне монахиням… если хочет быть на месте Мартина. Но я не завидую тем, кто это сделает. Я знаю, ты следила за мной, Лиа… что ж, отправляйся, и, может быть, тебе дадут награду… оладьи к завтраку… может быть, ты успеешь получить их… пока ещё жива.

– Я не следила за тобой, – сказала Лиа. – Но мне сказали, что ты похожа на дочь колдуна Ортона, которого сожгли полгода назад, и я решила…

– Что?

– Я думала, что ты пойдёшь поближе к её дому. К тому месту, где она утонула. Привидение всегда возвращается на место своей гибели. И я решила посмотреть…

– Это сестра Агата приказала тебе следить за мной?

– Я только…

– Знаю. Ты меня не обманешь. Она ждёт; что ты скажешь ей теперь?

Лиа помедлила; было видно, что ей было страшно. Она была уже не рада, что ввязалась в эту историю, которая к тому же закончилась для Мартина так печально, – и неизвестно, чем она могла закончиться для неё.

– Что ты хочешь, чтобы я сказала?

– Ты была на кладбище, но никто туда не пришёл. Я всю ночь проспала в своей постели. Ты подождала меня и вернулась домой. Ты поняла меня?

– Да.

– Что вы стоите? Идёмте! – с раздражением сказала Кэрри малышам, сгрудившимся в углу. – Идите на улицу, играйте и веселитесь, как раньше, иначе монахини заподозрят что-то неладное.

Малыши несмело потянулись к приоткрытой двери. Кэрри подождала, пока толпа поредеет, и вышла за ними, подставив лицо свету вечернего солнца… На душе у неё было легко. «Привидение всегда возвращается на место своей гибели», – вспоминала она слова Лии. Пусть Лиа думает, что хочет, она не посмеет больше высказать свои мысли вслух. «Я уже не та беззащитная девочка, какой была полгода назад, – думала она. – Я многому научилась и смогу постоять за себя…» Ей было всего десять лет, но она знала, что не стала бы больше плакать, если бы сэр Альфред попробовал снова отображать у неё дом и семью. «Когда-нибудь я отомщу ему», – подумала Кэрри, и страшная, злая улыбка заиграла у неё на губах…

Вечером Мартину стало легче. Он лежал у камина, и сестра Мириам поила его тёплым молоком. Огонь в камине не согревал его, он чувствовал слабость и разбитость, но холодная дрожь уже не сотрясала всё его тело, сознание прояснилось. Когда сестра Эделина ушла, в комнату пришла Кэрри. Он не видел, как она вошла, и знал, что, наверное, никто не пустил бы её, но она была здесь, – стояла, склонившись над кроватью.

– Что со мной? Я умираю? – спросил он слабеющим голосом.

– Я хотела напугать тебя, – сказала Кэрри, – но ты от этого не умрёшь. Завтра утром ты будешь здоров и сможешь играть со своими друзьями. Но на твоём месте я бы не делала глупостей впредь.

– Мартин сосредоточенно смотрел на неё и пытался произнести нечто невразумительное – обрывки заклинаний, которые повторяла она. – Как ты это делаешь? Я не понимаю…

Кэрри рассмеялась, не смотря на всю серьёзность положения.

– Этому надо учиться. Ты же знаешь, что я колдунья. Так сказала сестра Агата, а она никогда не лжёт, правда? Ну вот… Скоро я отсюда уеду, – пока не знаю, куда и как. Здесь случится что-то недоброе… но вам нечего больше бояться, потому что я не держу на вас зла. Скажи это остальным. Ты скажешь?.. А теперь я уйду, и ты уснёшь и забудешь, что видел меня.

Кэрри неслышно выскользнула из комнаты, где горел камин и так тепло освещал всё своими красноватыми лучами. На улице начиналась ночь…