Софья Ролдугина - Кофе, можжевельник, апельсин

«Бедный мистер Блаузи! – сочувственно подумала я. – Он ещё не знает, что переубедить Эллиса невозможно».

Театр мне никогда не нравился.

Эта неприязнь, зародившаяся ещё в детстве, со временем лишь окрепла – сперва Патрик Морель, затем история Мадлен Рич… То есть Хэрриет. Театр был тем местом, где по одну сторону кулис царит скука, а по другую – прорастают шипами ядовитые интриги. Глупо, конечно. Нельзя отвергать целый мир искусства только потому, что малая часть его оказалась неприглядной.

Цирк же, стыдно признаться, манил и притягивал, хотя настоящее представление я видела только раз в жизни. Отец тогда поехал навестить маркиза Рокпорта, а меня взял с собою. И, пока рычащий автомобиль взбирался на один из бромлинских холмов по скользкой после дождя брусчатке, я неотрывно смотрела сквозь боковое стекло на цветной шатёр на площади у подножья – и на циркачей. Они словно пришли из другого мира, чужие и одновременно знакомые. Рыжая девочка с десятком косичек жонглировала, стоя на мяче; светловолосый юноша в наряде колдуна выдыхал огонь в серый, смрадный туман, ползущий с Эйвона; чуть поодаль перебирал гитарные струны высокий мужчина, чьи чёрные с проседью волосы были заплетены в косу. Музыка оставалась там, внизу, точно рёв двигателя стал той самой мистической стеной, которую все иные звуки преодолеть не в состоянии. Я зажмурилась, пережидая кратковременную дурноту – и циркачи исчезли, а за стеклом потянулась бесконечная кованая ограда, увитая плющом.

Сейчас Эллис будто вернул меня в то время.

Его гениальная идея балансировала между театром и цирком; она восхищала, пугала и смешила одновременно, и увлекла всех, включая скептичного поначалу мистера Панча и откровенно скучающего Клэра. Подготовка к представлению началась ещё ночью, к счастью, без моего участия, а продолжилась уже утром.

Детектив снова завтракал с нами. Но на сей раз он не стал выставлять миссис Аклтон из гостиной. Я же, якобы пользуясь отсутствием сурового дядюшки, пригласила её попробовать «кофе по особенному рецепту, сваренный лично моей компаньонкой и подругой». Разумеется, никаких особенных ингредиентов в скромном провинциальном доме не водилось… Однако в саду рос можжевельник, усыпанный сморщенными тёмно-синими ягодами, а среди гурманских сокровищ мистера Панча обнаружился апельсиновый ликёр – такой сладкий и некрепкий, что, скорее, правильней было назвать это сиропом. Рецепт мы с Мэдди изобрели буквально на ходу, но кофе в итоге получился изумительный: зимний, пряный, с едва заметной кисловато-смолистой ноткой можжевеловых ягод и освежающе-сладким апельсином.

Эллису даже не пришлось притворяться благодушным, умиротворённым и расслабленным, а ключевая фраза вписалась в разговор совершенно естественно.

– Божественный напиток… Не думал, что так соскучусь по рецептам из «Старого гнезда», леди Виржиния.

– Мне тоже не терпится вернуться к делам кофейни, – согласилась я, догадываясь, к чему он ведёт. – Но, боюсь, нам придётся немного задержаться.

– Отнюдь! – Эллис отсалютовал мне чашкой, точно бокалом. – С убийцей я разберусь не позднее завтрашнего утра. Только и осталось, что получить маленькое подтверждение… Собираюсь наведаться сегодня на кладбище после часа пополудни. И, возможно, поброжу там немного. Надеюсь, отец Адам не станет возражать.

– Сэр Клэр Черри наверняка будет расстроен, если вы снова позаимствуете его камердинера, – заметил мистер Панч. – Возможно, вам следовало с самого начала найти подходящего ассистента.

Эллис поднял руки в защитном жесте:

– Нет-нет, никаких ассистентов! И сам справлюсь, пожалуй. Чем меньше свидетелей – тем лучше. Да и как раз метель начинается – прекрасная погода, что ни говори.

Миссис Аклтон следила за разговором, пожалуй, немного более внимательно, чем требовала простая вежливость. Я незаметно обменялась с Мадлен улыбками: всё шло по плану.

– А для прогулок погода не слишком подходит, – подытожила Паола. – Полагаю, нам сегодня следует последовать примеру сэра Клэра Черри и остаться дома. Вы бы не хотели посмотреть, какие успехи делает ваш воспитанник?

И беседа плавно свернула к трудностям воспитания молодого поколения. Если миссис Аклтон и было, что сказать по этому поводу, она предпочла промолчать и уйти сразу после завтрака, сославшись на дела в деревне.

Эллис победно улыбнулся:

– Ну, что ж, можно и начинать. Ждите в условленном месте. Лайзо вас заберёт…

«…если всё и дальше пойдёт по плану», – это так и осталось не озвучено.

Мы с мистером Панчем нужны были в самом последнем акте грандиозного представления – адвокат и землевладелица, два безупречных свидетеля, которые подтвердили бы показания. Поэтому нам следовало ожидать неподалёку от места, где разворачивались основные события… Места в партере не только обеспечивают наилучший вид, но и становятся весьма опасными, если артисты вдруг принимаются жонглировать острыми ножами или выдыхать пламя. Впрочем, беззащитной я не была; компанию мне составляли трость, револьвер и Мадлен.

Когда Эллис ушёл, то через некоторое время коттедж скрытно покинули и мы с мистером Панчем. Клэр и Джул ушли ещё на рассвете, дабы подготовить место. Таким образом, у Аклтонов оставалась только Паола – присмотреть за детьми и за сёстрами Лоринг заодно.

Ожидать пришлось в двухэтажном кирпичном доме здешнего доктора неподалёку от церкви и кладбища, ближе к холмам, чем к деревне. В подвале уже сидел связанный Руперт. Полагаю, уже это порядком выбило из колеи престарелых хозяев и проживавшую с ними вдовую племянницу с маленьким сыном, однако возражать детективу из Управления, облечённому немалой властью, никто не стал. Доктор и его семья тихо сидели в гостиной на первом этаже, а нам уступили кабинет на втором. Оттуда открывался прекрасный вид на сцену, где творил Эллис.

Я не могла точно видеть, что происходило там, однако догадывалась – по торопливому перемещению человеческих фигурок между кладбищем и холмами, по вспышкам, по клубам дыма, сопоставляя всё с изложенным накануне планом и надеясь, что никто не пострадает.

Воображение рисовало картины так ясно, как если бы я сама находилась там.

…приглушённый из-за расстояния хлопок. Майлз Дарлинг попадает прямо в ловушку и пытается застрелить Эллиса, но «ранит», разумеется, загодя изготовленную куклу. Та падает, как подкошенная, заваливаясь в овражек между холмами – это Клэр тянет за верёвку, утаскивая муляж. Дарлинг, разумеется, не может удержаться от искушения и лезет следом.

…дым валит прямо из-под ног. Роберт Блаузи так и не раскрыл своего секрета, но помочь всё-таки согласился. В багрово-чёрных клубах с перепугу мерещатся жуткие лица; они стекают к овражку, там снова густеют и взмывают вверх – заложенные в снегу дымовые шашки, хитроумные трубки, алхимические смеси? А из-за этого зыбкого занавеса выступает воистину чудовищная фигура в два человеческих роста и рокочет: « Да падёт на осквернителя наказание! »