Борис Батыршин - Клык на холодец

– Всё же, к железке надо. – буркнул второй боец. – До базы, конечно, не дойти, нам бы только подальше от МКАД. А там – пошлём белку к путейцам.

– А дальше?

– А дальше – в Лосинку. Пусть там с ними возятся.

Лиска задумалась. В предложении был резон: хотя они и планировали доставить спасённых на одну из Полян, большая часть «зеленушек» рано или поздно окажутся у аватарок.

Правда, тут имелась сложность: аватарки, истинные дети Леса, люто ненавидели путейцев с их коптящими, громыхающими дрезинами, воняющими углём и биодизелем.

– Пожалуй. Сколько у нас сейчас на руках, подсчитали?

– Тринадцать. Из них трое на носилках. Остальные отбились по дороге. Плюс двое наших раненых.

– Тогда так и делаем. – Девушка решительно тряхнула головой. – Десять минут на сборы, и выступаем. – Ребята, поменяйте «зеленушек»» которые с носилками. Подберите тех, кто покрепче – идти придётся долго, когда ещё остановимся. Слизни остались?

Оба синхронно помотали головами.

– Вот и я пустая. Палыч… – она повернулась к Виктору – пойдёшь замыкающим, хорошо? Только смотри, не отстань, а то ты у нас новичок, Леса не знаешь, пропадёшь.

– Не боись, соска! – прилетел из окружавшей предутренней черноты глумливый голосок. – Никуда он, замкадыш долбаный, не денется! Доставим в целости, как Хозяин велел. Да и тебя придумаем, каким способом употребить!

Санкт-Петербург, Литейный, д. 4

Штаб-квартира ФСБ Российской Федерации.

Представительный референт в строгом костюме (никаких длинноногих блондинок в форменных юбках, туго обтягивающих бёдра) умело сервировал столик – чай в стаканах с мельхиоровыми подстаканниками, розетка с кубиками сахара, блюдце с тонко нарезанными дольками лимона – и неслышно удалился.

Мамонов огляделся. В Большом Доме предпочитали имперский стиль. На него тут работало всё: солидный референт, обтянутые лаковой кожей кресла, плотные, тёмно-зелёного плюша, гардины на окнах. Даже телефонные аппараты – в стиле имперского «ретро», с латунными гербами вместо наборных дисков. Что, впрочем, не отражалось на ультрасовременной начинке, исключавшей всякое прослушивание.

– Прошу, Алексей Петрович! – хозяин кабинета сделал приглашающий жест. Надеюсь, перелёт вас не слишком утомил?

– Спасибо, всё в порядке. Даже успел немного отдохнуть.

Аналитик соврал. С того момента, как его выдернули из командного пункта, развёрнутого на химкинской базе РИИЛ, прошло всего два часа – и эти часы дались ему нелегко. Военный конвертоплан сел на вертолётную площадку, и двое подтянутых молодых людей, предъявив удостоверения, бесцеремонно затолкали аналитика в машину. А заодно, отобрали коммуникатор и решительно пресекли попытку связаться с РИИЛовским начальством: «не волнуйтесь, Алексей Петрович, распоряжения отданы, все, кому надо, в курсе».

Не успел он пристегнуться жёсткими, рассчитанными на десантника в боевой амуниции, ремнями, как конвертоплан взвыл турбовентиляторами и подпрыгнул вверх. Набрав высоту, пилот развернул крылья в маршевое положение и наддал. Полтора часа полёта до столицы (десантно-штурмовая машина – это всё же не реактивный лайнер, преодолевающий такое расстояние минут за сорок) Мамонов предавался самоедству, раз за разом прокручивая в голове проваленную операцию. Потом – посадка на военном аэродроме, гонка с мигалками по питерским улицам.

И вот – Большой Дом. Цитадель государственной безопасности в новой столице России.

– Итак, я вас слушаю. – владелец кабинета позвенел ложечкой в стакане. – Как вы объясните произошедшее? Насколько я понимаю, военные патрули не должны были оказаться в районе спецсанатория?

– Идиотская случайность.

Он много раз прокручивал свои реплики – и в конвертоплане, и в автомобиле, и позже, когда шагал по пустым, выложенным ковровыми дорожками, коридорам.

– Командование соседней воинской части затеяло внеплановую переброску техники. Нас не предупредили. Как только вояки услышали пальбу – сразу двинули туда. Согласно инструкции. Подоспели к шапочному разбору, – «Доберманы» уже уходили с освобождёнными, – и с ходу открыли огонь.

– Хорошо, с этим ясно. То есть, плохо, разумеется. Следовало предусмотреть подобные случайности, Алексей Петрович!

Генерал кривил душой. Планирование боевых операций – не дело штатского, будь он хоть трижды гений. Тут нужен исполнитель в погонах, с соответствующей квалификацией, а его-то как раз и не стали вводить в список допущенных, в угоду чрезвычайным мерам секретности.

В итоге – глупейший провал на пустом месте. Тем не менее, виновные будут назначены и строго наказаны. В соответствии.

– Жертв много?

– Из пациентов спецсанатория восемнадцать убитых, тридцать семь раненых. – начал перечислять аналитик. – Ещё девятнадцать уведены в Лес. Потери охраны – шесть убитых, девять раненых. У военных двое раненых, один убитый – экипаж взорванного броневика. У нападавших – пять трупов, среди них командир группы, он опознан. Раненых, похоже, унесли с собой. Объект «Ольха» ушёл с ними.

Генерал аккуратно подул на чай, отхлебнул.

– Откуда такая уверенность?

– Тела нет.

– Искали?

– Организовали прочёсывание местности в радиусе трёх километров. Кроме того, во время медосмотра под кожу объекта вживили чипы-радиометки, ими же снабжены предметы одежды. Метки отслеживали с коптера в течение четверти часа после того, как объёкт пересёк МКАД. К моменту выхода чипов из строя, объект углубился в Лес более чем на километр. И ещё один момент…

Аналитик замялся.

– Вместе с ним был Алитет. Тоже отслежено по меткам. Это не было предусмотрено – у него нет иммунитета к Лесной Аллергии.

Хозяин кабинета удивлённо вздёрнул бровь.

– Почему тогда он ушёл в Лес? Он что, самоубийца?

– Предположительно, был ранен, и его унесли вместе с другими. По оценкам медиков Алитет обречен – смерть от анафилактического шока должна была наступить в течение тридцати-сорока минут максимум.

Генерал закаменел лицом.

– Что ж, от подобных трагедий никто не застрахован. Но дело своё он, так или иначе, сделал: объект «Ольха» внедрён в Лес, а это и было целью операции, не так ли?

Аналитик кивнул, едва заметно поморщившись. Начинались по- настоящему неприятные новости.

– В назначенное время группа «Доберман» в точку рандеву не вышла. Пропустила и запасной срок, через шесть часов. По резервному каналу связи – тоже ничего. «Аргус» полагает, что случилось что-то непредвиденное.

– Пытались выяснить, что именно?

– Мы можем действовать только через «Аргуса». Иных каналов ни у РИИЛ ни у вашего…хм… ведомства там нет.

– Так действуйте! – генерал не скрывал раздражения. – Что вам мешает?