Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Со стороны мотеля послышались возгласы. С мансарды кто-то показывал туда, где над перелесками возвышалась ретрансляционная башня и, если приглядеться, различалось слабое свечение. С верхних окон было видно, как правее башни происходят множественные ядерные взрывы – далеко, скорее всего, в районе Барнаула (там тоже имелся позиционный район РВСН).

В нескольких шагах от Рахматуллина смешались паника и цинизм. Кто-то кричал от горя, произнося имена родных людей, остававшихся в эти минуты в городе, а на обочине трассы компания молодых людей, обмениваясь меж собой матерными репликами, снимала на мобильники небывалое «кино».

Ильяс сел за руль, выехал на дорогу и направил машину в сторону Новосибирска. Сейчас он находился в таком состоянии, что не задумывался о смертельной опасности, которая могла ему грозить: все мысли были заняты судьбой семьи.

Когда автомобиль набрал скорость, Ильяс снова попробовал дозвониться до супруги. И опять высветилось сообщение об ошибке сети. Включил радио. На коротких волнах раздавался только шум, иногда перекрываемый треском. На средних волнах стоял беспрерывный треск и сопровождался он подвыванием на низких частотах, на длинных – приёмнику удалось найти три рабочих канала, но на них был лишь какой гудок, который искажался и через несколько секунд тонул в шуме. Приёмник, теряя волну, начинал автоматический поиск. Потыкав кнопки, он нашёл волну радиостанции «Маяк».

Мужской голос дважды повторял сообщение: «Внимание всем! Воздушная тревога! Радиационная опасность!» – после этого, женский голос зачитывал инструкцию. Рекомендовалось немедленно укрыться в подвале, цокольном помещении или в бомбоубежище. Звучали слова: «Возьмите с собой личные документы, средства индивидуальной защиты, запас воды и продовольствия. Примите меры по защите пищевых продуктов и воды от возможного заражения. Перед уходом отключите нагревательные приборы, электричество, перекройте газ и воду. Плотно закройте окна и форточки, вентиляционные отверстия». Помехи то полностью заглушали голос диктора, то искажали его. «Если вы находитесь на открытом пространстве, примите меры защиты от поражающих факторов атомного взрыва: светового излучения, ударной воздушной волны и радиации…» Треск и вой, какие-то непонятные звуки. «Если вы совершаете поездку на личном транспортном средстве, немедленно остановитесь…»

Ильяс раз за разом пытался дозвониться до жены, до родителей, до брата и сестёр – увы, мобильник сигнализировал отбой и высвечивал сообщение «Ошибка сети».

Рахматуллина покинула решительность. Его внимание совершенно отвлеклось от дороги, в руках была слабость, грудь сдавливали спазмы, как при рыдании. Он остановил машину и выскочил из неё, даже не закрыв дверь. Пробежал с десяток метров вперёд и остановился. Несколько секунд смотрел вдаль, где восходящее солнце красной каймой обрисовывало чёрные силуэты смертоносных туч. Потом вернулся, облокотился на кабину и обхватил голову ладонями. В сторону Омска проехала фура: её водитель дважды просигналил, моргнул «дальним» и что-то прокричал в открытое окно… Ильяс различил лишь слово «война».

Что же делать? В городе огонь и радиация, каждый вдох чреват смертельной опасностью для человека. Да что там для человека – для всего живого! Одежда, волосы, кожа – всё моментально впитывает распадающееся вещество, превращая живые организмы в такую же распадающуюся субстанцию. Можно ли там спасти кого-нибудь? Надо ли рисковать своей жизнью ради тех, кто в ближайшие часы превратится в радиоактивное мясо?

На мгновение в памяти всплыла история, поразившая его в детстве. Эпизод из жизни Чингсхана – он бросил свою молодую жену Бёрьте на поругание врагу… бросил, чтобы спасти собственную жизнь. Ах, судьба! А что в Казани? Что с родителями? Он поедет туда… и что им скажет? если найдёт их живыми… Брату, сёстрам, что скажет? Что остановился, не доехав до города… и повернул обратно?! А перед собой он сможет оправдаться?

Ильяс отошёл от автомобиля, встал лицом к востоку. Постоял так со сжатыми кулаками, потом опустился на колени и поднёс ладони к лицу. Он произносил дуа 33 33 [33] Дуа – мольба, молитва; в отличие от обязательной молитвы (намаза) произносится на любом языке, любыми словами и не сопровождается ритуальными действиями. . Совсем не религиозный в повседневной жизни Рахматуллин в этот момент искал помощи у Всевышнего.

Минуты две он молился. Затем поднялся на ноги, машинально стряхнул с брюк пыль и травинки.

Самообладание возвращалось к Ильясу. Он едет в сторону взметнувшихся к небу дымов, но тех, к кому он спешил, возможно, уже нет в живых. Там – ад. Он и сам сгинет в этом аду. Но он – мужчина. Он должен дойти до конца, и если суждено ему сгинуть – сгинет. По крайней мере, его совесть будет чиста. Лучше погибнуть, чем до конца жизни носить на сердце клеймо труса. Но нет! Не может быть, чтобы они погибли – жена и дети! Ведь была объявлена тревога, хотя и поздно. А в городе есть убежища, и метро недалеко от их дома. Надо спешить к ним!

Он сел в машину и продолжил путь. Почти все встречные автомобили сигналили и мигали дальним светом. Попадался транспорт, оставленный на обочине: видимо, люди, выполняя рекомендации МЧС, покидали авто, чтобы найти более-менее безопасную лёжку. Но вообще, в этот ранний час автомобилей было мало.

У перекрёстка напротив посёлка Лесная Поляна Рахматуллин увидел десятка два фур, стоявших на обочине в направлении Омска, и три машины автоинспекции: одна – у середины колонны, где собралось полтора десятка водителей и четверо полицейских (между ними, кажется, шёл спор), другая – во главе, третья – метрах в ста от конца, и её экипаж останавливал грузовики, проверял документы, после чего некоторых отпускал.

«Маяк» всё так же передавал предупреждение о воздушном нападении и инструкции МЧС. Как показалось Рахматуллину, помехи усилились. Вскоре помехи и бесконечное повторение одних и тех же фраз стали раздражать Ильяса – он выключил приёмник. Дозвониться до родных по-прежнему не удавалось.

У деревни Белобородово стояла «пятнашка» 34 34 [34] Пятнашка – автомобиль ВАЗ-2115 (LADA Samara) ДПС. Вооружённые автоматами полицейские, выбирая по каким-то признакам машины из потока, останавливали некоторые, проверяли документы водителей. Ильяс на своём «форде» проехал мимо беспрепятственно.

За тридцать пять вёрст до города он попал в автомобильный затор. В этом месте трасса «Иртыш» делала крюк в обход посёлка Коченёво, а старая прямая дорога к Новосибирску проходила по окраине населённого пункта. На объезд Рахматуллина не пустили: перед ним был пикет, и около двух десятков уполномоченных (составлявших пары инспектор ДПС—солдат ВАИ) останавливали всех без исключения. Долговязый, немного хромающий инспектор, с противогазной сумкой через плечо, в каске и бронежилете, поинтересовался у Ильяса, куда тот направляется? Рахматуллин объяснил, что едет домой. Тогда долговязый скороговоркой спросил, не является ли Ильяс сотрудником специальных служб, действующим офицером армии или полиции? Услышав «нет», предложил оставить машину где-то поблизости, после чего решать вопрос дальнейшего продвижения в комендатуре Коченёвского района.