Евгений Эс - Медиа-магнат ренессанса

— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнул Сомов, — Привет, Крон.

— Привет, Вик, — очень натурально удивился герцог, — А ты что здесь делаешь?

— Так отчисляют меня.

— Как отчисляют? Что за вздор?! Ладно с этим разберемся позже. Присаживайся, чего стоишь-то. Господин Абас, вы тоже можете сесть.

— Почему так долго? — не удержался Сомов от упрека в адрес сыщика, опускаясь в мягкое кожаное кресло.

— Дела государственной важности, — ответил герцог Гросс и снова повернулся к ректору, — Кстати, господин Абас, я к вам как раз по такому государственному делу. Правда оно носит несколько личный характер и поэтому я решил предварительно переговорить с вами здесь, в академии, прежде чем вызывать в солнечную башню.

— Я весь во внимании, достопочтимый господин Гросс, — ректор и не подумал сесть, а застыл в напряженной позе и было видно, как на его лбу проявляются капельки пота.

— Вчера тайной стражей был задержан опасный бунтовщик Рухас. Заговор против самого короля! — Крон внушительно поднял палец вверх, — На допросе третей степени этот негодяй выдал всех своих сообщников и среди прочих имен неожиданно назвал имя вашего сына. Представляете каков мерзавец? — тонкие губы сыщика застыли в ледяной улыбке, — Я полагаю, что он попросту солгал, не выдержав боли. Как-никак третья степень. Но я обязан проверять всякую поступающую мне информацию. Именно поэтому я здесь. Кому как ни вам знать собственного сына.

— Ну что вы, господин Гросс, — начальнику академии вдруг стало трудно дышать, и он задергал ворот своего камзола, — Помилуйте, какой может быть заговор? Вы же знаете моего мальчика. Он так далек от политики. Кроме лошадей и охоты он вообще больше ничем не интересуется. Даже женщинами.

— Именно это я и хотел услышать. Вашего слова вполне достаточно, господин Абас. Будем считать, что бунтовщик Рухас попросту оболгал вашего сына. Надеюсь вы не дадите мне повода думать иначе, — многозначительно произнес начальник тайной стражи, — Ну, а теперь расскажите, что это за нелепая история с отчислением господина Сангина? Я знаю Виктора также хорошо, как вы своего сына и также в нем абсолютно уверен.

— Ну что вы, какое отчисление? Так, всего лишь профилактическая беседа, — сразу пошел на попятную ректор, — Просто я вынужден был отреагировать на разрушение памятника. Впрочем, господин Сангин уже пообещал оплатить все восстановительные работы, так что претензий у меня к нему нет.

— Рад, что мы понимаем друг друга, — удовлетворенно произнес сыщик, а заметив, как Сомов выразительно постучал пальцем по тыльной стороне руки, добавил: — И вот что еще, господин Абас. Виктор молод и бывает небрежен в вопросах своей безопасности. Вижу, что несмотря на мои рекомендации он даже не носит боевую перчатку. Поэтому прошу, вас, как его руководителя, проследите, чтобы он всегда был вооружен.

— Как скажите, уважаемый Крон, — елейным голоском пообещал начальник академии и засеменил, провожая до двери своих посетителей, — Рад был вас видеть. Всего вам наилучшего, господа.

А как только двери закрылись, ректор первым делом схватился дрожащими руками за разговорный амулет.

— Сынок, ты где? С тобой все в порядке? От охоты отвлекаю? Ну и слава великой Уре, — он шумно выдохнул и пробормотал: — Вот же проклятый Инквизитор. Чуть до смерти не напугал.

Абас обессиленно сполз в кресло, вытащил батистовый платочек и еще долго вытирал им мокрые лицо и шею.

— Ну и что это была за клоунада? — сердито спросил Крон, когда они с Виктором вышли во двор академии, — По цирку соскучились, господин барон? Захотелось вернуться на арену?

Сомов без всякого раскаяния пожал плечами и беспечно усмехнулся:

— Весь ваш мир моя арена. А это так… Досадный эпизод. Я давно не употреблял спиртное, а вчера отмечали студенческий праздник. С непривычки немного не рассчитал. Бывает. Спьяну подумалось, что неплохо было бы одернуть господина ректора. Не понравился он мне или, точнее сказать, я ему. Абас сходу начал выпытывал об устройстве АМЭ, сулил золотые горы, а потом запретил носить боевую перчатку. Я же объяснял это по телефону. Ректор явно ко мне придирался, а от имени магистра Сиана его буквально коробило. Может он вообще альтийский шпион. Ты бы его проверил хорошенько по своей линии.

— Вздор насчет шпиона. Просто Абас с Сианом всегда были на ножах, — раздраженно отмахнулся Крон и повысил голос, — Ну а вот это-то зачем было делать?!

Он остановился и указал на покосившийся и обезглавленный памятник Первому Зрячему, в пьедестал которого упирался разбитый паровой механизм, а вокруг были рассыпаны шестеренки и блестели осколки стекол в черной от пролитого масла траве.

— Во-первых, — терпеливо продолжил объяснения Сомов, — Винс Милан по заказу академии уже давно сделал новую скульптуру. Ты бы только видел этот монумент, Крон! Пятиметровое обнаженное тело, лицо суровое, мышцы напряжены, в ладони горит вечный огонь, на который, кстати, я лично пожертвовал парочку АМЭ. Настоящий мировой шедевр! И тут академия вдруг уперлась. У нее якобы не предусмотрено средств на замену памятника. Хотя на самом деле причиной отказа явилось то, что основатель магии изображен полностью обнаженным и это вызвало возмущение ученого совета. Что мне оставалось делать? Милан мой друг, а я как-то имел неосторожность пообещать, что его скульптура обязательно будет стоять перед академией. Ты же ведь знаешь, Крон, что я не обманываю своих друзей.

— Ну да, — скептически скривился начальник тайной стражи, — А во-вторых?

— Во-вторых, паромобиль который я разбил принадлежит моему новому приятелю Итрису, а его отец могущественный глава гильдии промышленников граф Шон Карт. Как-то давно я уже пытался попасть к нему на прием, но безуспешно. Есть у меня наработки одного проекта, как раз для промышленника такого ранга. А завтра я и Итрис едем к господину Шону в гости. Итрис для ремонта транспорта, я с извинениями. Там и поговорим.

— Я тебе поражаюсь, Сомов. Ну зачем нужно придумывать такие сложные многоходовые схемы? Ты что не мог просто попросить меня об организации встречи с Картом?

— Я же говорю, что был пьян, — буркнул Виктор, — Вчера мне этот план казался гениальным.

— Ну да, — ехидно усмехнулся сыщик, — Хорошо, что напомнил. А то я чуть было не забыл, что ты у нас гений.

— Хватит издеваться, Крон, — не выдержал Сомов, — Я, между прочим, с тебя беру пример. И замечу, что твои постановки тоже далеко не идеальные. Готов биться об заклад, что бунтарь Рухас не называл среди своих сообщников сына господина Абаса.

— А вот и нет. Тут ты ошибаешься, — начальник тайной стражи самодовольно улыбнулся, — Сильно ошибаешься. Бунтовщика Рухаса вообще не существует.