Альбер Робида - Война в двадцатом веке

— Что это за люди? — требовательно осведомился генерал, отдававший по телефону приказы.

— Браво! — сказал генерал после того, как Молина объяснил появление отряда на поле битвы. — Но прежде, чем вас увезут санитары, у меня имеется для вас поручение.

— К вашим услугам! — отвечал Молина.

— Вам придется вернуться в воду!

— Есть! — произнес Молина.

— Вы спуститесь в реку вместе со своими людьми; в лиге от нас проходит первая линия неприятеля — вы ее пересечете! Далее расположена батарея громадных бронированных локомотивов; вы преодолеете это препятствие, несмотря на неприятельский огонь! Еще дальше вы обнаружите телефонные линии, служащие для связи между левым флангом противника, где я устрою превосходную диверсию, и правым флангом, который я сокрушу… Вы перережете телефонные провода. Выполнив операцию, вы вернетесь обратно под огнем вражеских локомотивов. По возвращении явитесь ко мне с рапортом. Пошевеливайтесь!

Молина, однако, был уже в пути.

Успешно завершив свою миссию, Молина вернулся с двумя новыми ранениями. Он направился прямо к санитарам и был спешно эвакуирован во французский госпиталь. Спустя три недели он оправился и получил приказ вновь присоединиться к воздушной эскадре, где ему надлежало принять под свое командование «Воздушного вольтижера № 39».

Следуя указаниям главного инженера, Молина окольным путем достиг северных провинций врага, совершая время от времени быстрые налеты с целью расстроить неприятельские службы, перерезать телефонные линии, наложить на города военную контрибуцию и по возможности разбомбить с воздуха вражеские укрепления.

«Воздушный вольтижер № 39», под командованием Молина, своими стремительными нападениями, внезапными появлениями и неожиданными атаками причинял врагу невероятное беспокойство. Неприятельские аэронефы напрасно тратили время, бесплодно рыская по какому-либо участку, тогда как он уже сеял разрушения в пятидесяти лигах от них. В отчаянии враг бросил на его поиски целый флот при поддержке малых самостоятельных воздушных торпедоносцев. Наконец один из разведчиков заметил «Вольтижера», и вскоре корабль нагнали и окружили бесчисленные торпедоносцы, малые и крупные, с экипажами от двух до шести человек. Молина понимал, что спасти его может лишь дерзновенная отвага. Он решил все поставить на карту, атаковал первым, прорвал строй вражеских торпедоносцев и помчался прочь, преследуемый всей эскадрой.

— Черт подери! — произнес Молина. — Раз уж здесь больше нечего делать, устрою-ка я сюрприз их колониям!

И, пользуясь благоприятным шквальным ветром, он немедленно повернул на юг; за ним последовали лишь несколько упорных торпедоносцев, которые разгадали план Молина и попытались на всей скорости нагнать «Вольтижера». Но Молина так и не позволил врагам приблизиться к кораблю или застать себя врасплох; искусно маневрируя, он сбил один за другим все торпедоносцы. Тем не менее, отчаянные выстрелы последнего корабля повредили пропеллерный вал и рули «Вольтижера». Неприятельские колонии были спасены.

Нанесенные кораблю повреждения принудили Молина спуститься в лесистой местности, на берегу реки; оглядевшись вокруг, он сейчас же признал в этой реке Белый Нил. «Вольтижер» находился в сотнях лиг от африканской Бельгии, от империи озер, французского Конго и американских колоний.

Молина и его команда были заняты ремонтом «Вольтижера», когда вдруг появились дикие звери, привлеченные запахом свежего мяса и немало устрашившие путешественников. Пренеприятнейшая встреча! Здесь было семейство львов, носорог и его супруга, разнообразные змеи и целая стая крокодилов!

— Дичи что-то многовато! — вскричал Молина, поспешно отступая на корму.

Двигатель корабля был снят для ремонта, что обрекало «Вольтижер» на неподвижность.

Вторжение хищников тем временем продолжалось; львы и крокодилы проявляли все большую невоспитанность.

— Выбирайте по своему вкусу, не стесняйтесь! — произнес заместитель Молина, лейтенант, отличавшийся любовью к мрачным шуткам. — Что предпочитаете — желудок льва или утробу крокодила?

— Довольно! — в сердцах воскликнул Молина. — Говорю вам, это всего лишь дичь! Разве у нас не осталось запасов серной кислоты? Быстрее, в трюмы!

С превеликим трудом команда установила на кормовой артиллерийской площадке сосуд с серной кислотой и подсоединила к нему ручной насос.

Когда оборона была организована по всем правилам, Молина угостил первым зарядом тупоголового носорога, который грозил «Вольтижеру» дальнейшими разрушениями. Эта горькая пилюля заставила того взорваться, разлетевшись на пятнадцать кусков — к величайшему удивлению его супруги.

— Желаете также попробовать, мадам? — любезно спросил Молина.

Звери начали наступать на позиции Молина и его людей, но в этот миг заработал насос! Струи серной кислоты, угодив сперва в величественного отца львиного семейства, а затем в наползающую стаю крокодилов, значительно охладили пыл нападавших. Как они прыгали! Как извивались! Как ревели и рычали!

— Качайте, качайте! — велел Молина. — Осторожнее, и мы их всех достанем!

Команда искусно управлялась с ручным насосом, и дождь серной кислоты орошал полчища хищников; пока битва продолжалась, двое людей принялись поспешно устанавливать двигатель на место.

Внезапно «Вольтижер», направляемый самой фортуной, взмыл в небо. Львы, змеи и крокодилы — поджаренные, обожженные, горящие — бросились с палубы вниз и разбились о камни.

«Вольтижер 39» снова присоединился к воздушному флоту над Средиземным морем. Время было дорого, и поэтому инженер-адмирал, поздравив Молина, немедленно определил его корабль в авангард. Согласно приказу адмирала, передовые корабли должны были сообщать о передвижениях неприятельского флота, не вступая в бой.