Елена Пильгун - Мысленный волк, или Точка росы

– А зна-аешь, – тихо протянул Овер, еще раз проматывая список, – с такими характеристиками только серваки взламывать. Ты знаком с этим парнем?

– В глаза не видел, – признался Флин.

– Погнали? – улыбнулся темноволосый хакер своему отражению в серой воде Ледовитого океана.

– Погнали!

Запрос. Ответ. Синхронизация.

Черная бездна цвета #1b1e21 усыпана иголками звезд. Пульт управления напоминает геймерскую заставку из «Космической одиссеи», но это лишь видимость. Каждая иконка продумана, каждый клик осознан. Ни капли лишней информации, перед глазами только первостепенное. Кислород. Переход в гибернацию (ты позорище, Флин, ТЗ читал по диагонали и понятия не имеешь, что это за зверь). Автоштурман. Программы автопилота… Носовой обтекатель машины плавно разворачивается и теперь весь обзор занимает земной серп со светящимся одеялом атмосферы и огнями ночных городов. Все прорисовано настолько четко, что даже десятикратное увеличение не бьется на битовую картинку.

Ты бог, отец.

– Осторо-о-ожно, двери закрыва-аются – передразнил Овер латышскую неспешность. – Следующая станция – Планета Земля.

Ионосферу они прошли за доли секунды, и сразу начался пожар за стеклами. Языки пламени, как живые, лизали обшивку, а Флина уже откровенно тошнило от жесткой перегрузки в несколько «жэ»… Как ты сумел это сделать, папа, если твой вестибулярный аппарат сбоит уже после двух часов в Пустельге?

Звон бьющегося стекла и короткий вскрик Овердрайва слился с гулом еще не созданных фотонных двигателей. Флин остановил эмуляцию без сохранения, в тайне надеясь на резервную копию оболочки где-нибудь в недрах письменного стола, и метнулся в тот угол, где стоял Овер перед запуском проги.

С хрустом давя осколки фаерволла, Овер вместе с кукольником катались по полу. Раскрашенный во все оттенки зеленого Паяц звенел бубенчиками на колпаке и подминал под себя хрупкую птицу, не давая даже секунды, чтобы набрать заряд.

– Какого… Эта… Хрень… Здесь… Делает? – рявкнул Флин, рождая в открытых ладонях синие сгустки энергии.

Десять. Пятнадцать. Двадцать…

Только не промахнуться.

– Да-а-анные-е, – прохрипел Овер, с невероятным усилием удерживая в своих цепких объятиях кукольника, уже метнувшегося было к столу со схемами и алгоритмами.

Флин рывком развел руки в сторону, натягивая силовое поле. Кукольник, вырвавшийся из хватки Кристиана, не глядя налетел на бледно-голубую преграду, истошно взвыл и отлетел к дальней стене. Кукольник стремительно таял, оставляя по себе в пространстве транскода только белое нарисованное лицо с зелеными бровями и алой полосой разорванного рта.

– Чтоб тебе…

– Па-апа, ты меня слышишь? Ну хоть слово, Овердрайв…

Флин рухнул на колени рядом с отцом, раздирая в кровь колени об осколки стекла. Руки дрожали. Никогда еще он не поднимал высокое до стольких киловольт. Но отцу было хуже, в разы хуже. Подбитой птицей он дышал на руках сына, и не было способа унять эту судорогу под тощими ребрами, залатать рваный пульс, дозваться, докричаться…

Раз раз два

Первый настолько плох что хочется повторить

Второй лучше но срывает на хрип

Третий как набат

Раз раз два

Флин осторожно откинул голову Криса назад, немея от плохих предчувствий.

Щеки отца были испачканы белой краской кукольника. Ты не сумел увернуться от этой атаки, Овердрайв.

А теперь любая дверь и на выход.

– Что им нужно? – Тихо спросил Флин, когда полчаса спустя они приходили в себя на скамейке в Михайловском саду.

– Твой заказ, – Кристиан старательно прятал взгляд. – Уже была одна попытка, когда они брали штурмом вашу штаб-квартиру. Но тогда их разорвал белый волк.

Флин сжал пальцами виски.

Слишком много совпадений, слишком много.

Но сейчас меня волнует только одно.

Что этот кукольник украл у тебя самого, изменив твой код в Сети?

Первое правило фрилансера – бойся дедлайнов, как огня.

Первое правило хакера – не связывайся с госорганизациями.

Крис на ходу вогнал флэш-карту в импланты, в фоновом режиме запустив последнюю проверку. Дома на это времени уже не хватило. А ведь раньше, хакер, ты никогда не позволял себе выпускать даже в альфа-версию настолько сырой код. И несмотря на то, что ты оставил там себе лазейку в виде оперативного подключения под логином разработчика, с трудом выбил из Флина пропуск на показательные смотры и заблокировал любой уровень реалистичности, кроме нуля, в визуальной оболочке, смутное беспокойство осталось.

Отчасти оно было спровоцировано именно упорным нежеланием сына приводить Криса в питерскую штаб-квартиру «Дивайн». Впервые в жизни Флин пошел в глухой отказ и не сказал отцу истины. Но спорить с Овером было делом бесполезным, особенно когда он уже шел на принцип «не дашь возможность лично присутствовать на тестах – не получишь ни строчки кода». Наверно, это было жестоко, но Крис объяснил свою позицию одной фразой:

– Там будет летать живой человек, а я не хочу его на тот свет отправить.

И Флин сдался.

В редких для февраля лучах низкого питерского солнца высотка «Дивайн» на Московском казалась парящим в воздухе ангелом, стоило лишь прищуриться на две хрустальные башни с закругленными вершинами и ажуром металлоконструкций. Крис, серебристой тенью слившийся с толпой у пешеходного перехода, едва заметно качнул головой. Пока я жил в Москве, штаб «Дивайна» был там, стоило же перебраться в Петербург – появился новый генеральный, который имел на Северной столице пунктик и переехал к сплоченной маленькой команде петербуржцев, заодно сделав Флина своим заместителем. Вот и спросишь тут, это просто совпадение или давно выросший птенец неосознанно стремится быть ближе к своему создателю?

[Смотри, хакер, еще в кресло руководителя вернешься…]

Голос пана Лисовского из Праги был немного хриплым со сна. Еще бы, там вообще еще шесть утра, и двойной экспозицией накладывается на небоскребы потолок из мореного дуба. Да, наверно мешал я вам знатно ночью, пан, когда крыл матом требования военпредов о троировании всех сигналов, будто для того, чтобы удержаться в мире, недостаточно одного коннекта, нужна еще пара крючков-гарпунов. А теперь на последних секундах стоп-сигнала вдохнуть полной грудью и…

[Доброе утро, профессор. Вот вам немного ветра с Финского, а то все сигареты одни. Только не надо мне руководителя, ей-богу, после Алекса не выношу что-то решать за других.]

[Знаешь, Крис, ты другой в эти дни стал. Все чаще распахиваешь дверь в прошлое и стоишь на сквозняке, все призраков ждешь. Давно такого с тобой не было.]

Кристиан почти перелетел перекресток, просочившись через встречный поток людей, пытаясь отрубить мысли. Ибо ты прав, пан, черт побери. Я устал, до ужаса устал. Я вообще не понимаю, как я выдержал еще четверть века «после Алекса». И вроде ж не по накатанной жил, цели были, мечты… А сейчас словно я не я и свечка не свечка, чужой человек влез в мою шкуру и задал себе вопрос: «Ну и как тут, что видно вокруг?». А выходит, что ничего и не видно. Вакуум. Пустота. Может и гнал с этим проектом не ради сына вообще, а чтоб с тоски не сдохнуть.