Тимофей Еперин - Серебряные линии

– Вот видишь старина, она его даже разбудила. Всего с трех раз, а ты говоришь, я не занимаюсь собой, – ожидая оправдательных извинений, Морис похлопал по плечу кузнеца. Отто, молча признав свою ошибку, пригласил гостя за стол.

– То, что Тин там задумал, так это и обломает ему рога, а вот то, что он перестает соблюдать уговор, это уже общая проблема, – Морис еще раз взглянул на Марка и добавил, – Если ты будешь угрожать жизни кого-то из нас, у меня рука не дрогнет. – После чего, тут же перевел взгляд на Отто. – Значит так, помнишь тот корабль, что дрейфовал вдали от берега? А ведь он все еще там, – многозначительно нахмурив брови и больше не говоря ни слова, он покинул дом. Отто проводил Мориса до самой двери, наблюдая за тем, как гость удаляется, скрываясь в пелене тумана.

– Кто этот Морис? – спустя некоторое время, поинтересовался Марк.

– Это мой друг. Некоторые называют его Душеедом. Мало кто после встречи с ним, остается в здравом рассудке, – пытаясь укрыть горечь в своем голосе, ответил кузнец Отто.

С тех самых пор многое изменилось в жизни Марка. Взрослея и работая над развитием своих способностей, ему все чаще приходилось бывать в лесу, слушаясь запрета кузнеца – не приближаться к Ласмиру.

– Пойми, Марк. Не у всех есть то, что есть у нас, и далеко не всякий развивает то, что имеет. Я бы жил в Ласмире, будь у меня хоть шанс ужиться с людьми. Именно по этой причине, мы обязаны ограждать себя от общества, в противном случае, от нас только беды.

– Вот который раз я это слышу и все равно не могу понять. Какие беды могут идти от бородатого кузнеца? – уже не задирая вверх головы, как раньше, спросил Марк.

– Десять лет назад, думая о том же, я вытащил тебя из канавы, почти бездыханного и воняющего нечистотами. Теперь же, я думаю, что тебя нужно увести отсюда подальше, дабы не потянуло в город. Ты даже не понимаешь, каких бед можешь натворить, если рядом окажутся не самые благородные люди. Мне осталось недолго и нужно размышлять о вечном, а вместо этого я думаю о том: что произойдет с тобой, куда тебя заведет твое чутье, каких ты людей встретишь, чем это закончится? – Отто тяжело выдохнул и жестом руки позвал за собой Марка, выходя из дома.

– Морис, так же как и я, обязан ограждать себя. Мы с ним чужие в этом мире, нас здесь не должно быть, а между тем, мы существуем и превосходим большинство людей в своих начинаниях. Не найди он себя в медитации, одна лишь судьба знает, что могло бы произойти с городом. Не открой я для себя огонь и метал, многие бы дети остались без своих родителей. Не мне тебе рассказывать о том, как это нелегко, остаться один на один с этим миром, – Марк всегда внимательно слушал Отто, не осмеливаясь его перебивать. – Прими одну простую истину, то, что ты отличаешься от большинства людей, это твое проклятие, а не дар. Если люди прознают об этом, они либо попытаются подчинить тебя, либо попытаются приклониться. Оба этих варианта заканчиваются пролитой кровью невиновных. Тот, кого ты встретил, будучи еще совсем юным, один из нас. Его имя Тин. Ему позволили покинуть эти земли, взяв с него обещание того, что он никогда сюда не вернется. Видимо мы ошиблись, поверив ему. Теперь он представляет опасность и когда он снова здесь появится, ничего хорошо с собой не принесет. Марк, мальчик мой, – Отто крепко взял его за плечи, – пообещай мне, что ты проживешь жизнь честного человека, принося в этом мир лишь справедливость и процветание. – Марк, кивнув головой, ответил: – Обещаю.

На следующее утро, кузнец не проснулся. Его бездыханное тело было похоронено вблизи кузницы вместе с молотом. Ни слова не произнесший Марк, послушно выполнял указания Мориса. Дом, со всем содержимым, был сожжен. Собрав личные вещи, Марк шел за Морисом.

– Что он тебе сказал? – не оборачиваясь, спросил друг кузнеца.

– Рассказал о Тине, взял с меня обещание, – поникшим голосом, ответил Марк.

– Значит так, тот ключ, что он нашел у тебя при первой вашей встрече, у меня. Если ты найдешь замок, который он способен открыть, я верну его тебе. По поводу Тина, – Морис обернулся к Марку, – когда он появится, а он обязательно появится, ты должен найти меня. Тот маяк, что стоит у моря, мой дом. Без нужды – не беспокой. Все остальное тебе подскажут линии. Если узнаю о том, что ты используешь свои способности в корыстных целях, то заставлю задушиться собственными руками. Не забывай обещание, данное наставнику. Пока я жив, я буду следить за его исполнением, – после этих слов, Морис свернул в лесную чащу, где и вышел из поля зрения Марка. Нет, это была не очередная иллюзия, кровь, стекающая по пальцам на землю, подтверждала это. Образовавшаяся пустота внутри Марка, призывала покончить с собой, остановив этот кошмар, преследующий его с самого детства, боль потери близкого человека не то чувство, к которому можно привыкнуть. Обещание, данное кузнецу, оставалось единственной причиной жить.

Искупление

Отто, хоть и был самым близким Марку человеком, но, он был в первую очередь – человеком; а человеку свойственно ошибаться. Может быть, именно в этом случае, он и был неправ? Как он мог себе позволить, оставаться вне проблемы, владея такой силой? Зная о том, что Ласмир нуждается в помощи, предпочел не вмешиваться, опасаясь сделать хуже. Да куда еще хуже? Кругом нищета. Жизнь человека лишена всякой ценности. Разве это правильно, оставаться в стороне и не вмешиваться? В конце концов, по отношению к слабым. К тем самым, на фоне которых, родившийся под нужной звездой и от правильных родителей ребенок, важнее десятка непородистых щенков. Почему, всё та же слепая вера, сильнее колючей справедливости? – размышлял Марк, следуя за серебряными линиями, ведущими его по катакомбам Ласмира. Построенные когда-то для обороны города, они так и не сыграли свою роль. За многие сотни лет, ими не воспользовались даже сами Военные, предпочтя просто забыть про их существование. Откуда про них знал Вилоу? Не ясно, но, он не обманул. Тот разговор, что состоялся у Марка на болоте, открыл глаза на многие вещи. С этим не могли справиться годы, проведенные в попытках, научиться честной жизни. Стараясь найти работу в Ласмире, он был готов, как на самый грязный, так и на самый тяжелый труд, пытаясь сдерживать обещание, данное кузнецу. На деле же, выходило так, что находил он лишь неоплачиваемый. Без документов ничего другого ожидать и не следовало. Любой мог закрыть перед его носом дверь, пригрозив позвать Дозор. Если давали кусок хлеба, то день проходил не зря. Это было скорее исключением из правила, чем нормой. Так, оказавшись снова в порту, он и попал в лапы к Дозорным, проводившим очередной рейд, ради выслуги перед начальством. Верховный суд предложил ему сделку: документы, в обмен на оказание услуги по очистки леса от бандитов. Это должно было служить доказательством его верности городу. Но все пошло не так, как было задумано. А может и наоборот, все случилось именно так, как и должно было произойти.