Михаил Огарев - Страсти в неоримской Ойкумене – 2. Истерическая фантазия

Снова вдавив мизинец в надпись «Stop», я впилась взглядом в табло.

Прошло минут пять. Мизинчик начал ощутимо уставать, но отнять его не было никакой возможности – разве что заменить на другой. Завороженный взор трансформировался сначала в напряженный, а потом и в равнодушный.

Самая дурацкая ситуация: система безопасности срабатывала слишком быстро, чтобы человеческий взгляд успевал подметить причину. В железячно-листовом пространстве размером девять на шесть футов располагались десятки световых окошек – как определить, которое из них перемигивало в течение считанных долей секунды? Случайно, если повезет.

Мне упорно не везло. И, по обыкновению, под конец смены!

Прижав кнопку коленкой и облизнув уставший, покрасневший пальчик, я активировала раскритикованное давеча Гаммием женское логическое мышление и пришла к выводу, что с наибольшей вероятностью безобразничает «воздух» или «разрежение». Параметр «давление пара высоко» исключался: давно бы уже предохранительный клапан засвистел.

Но мог и упасть-подняться напор воды в сети. Только этого не хватало!

Я отдернула колено (на нежной коже четко отпечаталось: «potS…») и, периодически нажимая ладошками на уши, потащилась в сторону приямка, где едва слышно жужжало ПоПСУ. Беглый осмотр показал, что сальничек давно пора менять, а корытце чистить, но в остальном придраться было не к чему.

И куда это там Лео запропастился? Отчего не помогает, не хлопочет, не сочувствует?

Обозлившись на весь белый свет, я строевым шагом вернулась к щиту и с отчаянной страстью пропела строфу из трагедии «Медея» Сенеки-младшего:

После чего пятью короткими щелчками сняла с автомата главные датчики. И собственноручно установила все стрелочки на указателях ровно посередине.

Вызывающе стукнула кулачком по кнопке – и… и все стихло! Кроме моего торжествующего крика:

Позади чмокающе зашлепали одна о другую чьи-то мощные ручищи. Хотя чего тут догадываться? Явление Шурейры перед уходом.

– Не кажется ли тебе, душенька, что бестолкового шума за последний часок было явно через край? – подковырнула меня мавританка. – Говорят, твоих беспутных ручонок дело!

Я снисходительно оглядела мою любимую толстуху и сотворила названными конечностями очередное беспутство в виде непристойнейшего жеста – к тому же типично мужского. Затем голосисто осопранила загадочное: «И никто не узнает, где ее саркофа-а-а-ааг!» и убежала переодеваться.

Как оказалось, Шушечку здорово обеспокоил потусторонний намек, и она приперлась в операторскую в целях выяснения подробностей. Чтобы развязать язык, мне было предложено слегка промочить горлышко полной фиалкой фирменного напиточка «My God!» Отказа не последовало, а вот кашель после употребления и усвоения высокоградусного продукта пробил меня аж до слезок.

– Часок назад Локисидис мне предсказал: я могу стать беспал… беспилот… бесплотной! – с третьей попытки выговорила я и, переведя дух, агрессивно потребовала: – Дай же хоть чем-нибудь загрызть! А не то здесь будет зафиксирован первый случай людоедства!

Порывшись в сумке, Шурейра достала изрядно обкрошившийся коржик размером с тарелочку, куснула сперва сама за бочок и лишь потом поделилась со Старшей в Смене. Я мигом сжевала пережаренное тесто, запила холодным, горьким чаем и ощутила в себе новые слабые силы.

Выслушав сбивчивое толкование сегодняшних событий, аппаратчица призадумалась и вдруг не без смущения призналась, что…

– И ты туда же, бочка глазастая из эбенового дерева?! – страшно возмутилась я и попыталась высыпать крошки с бумажки Шушечке за шиворот. Меня скрутили тремя пальцами и усадили на место. Отвесили подзатыльник, попали по «хвосту» и оцарапались о бронзовую заколку. Злорадно каркнув: «Ага!», я отползла в дальний диванный угол и оттуда продолжила шпынять и укорять. Все попреки сносились воистину с крестианским смирением, что вполне сочеталось с очередным приступом свободы Шушкиной совести. Попытка стукнуть по затылку, вообще-то, сюда не вписывалась, но то было остаточное влияние самой знаменитой заповеди Моисея, не иначе. Ну, «око за зуб» или что-то похожее…

– И как же тебе не ай-ай-ай! – я успокаиваться не собиралась. – Наверное, все земные вероисповедания перепробовала, а вот неймется! У буддистов о Высшей Правде узнавала? В прошлом году! К иеговистским учениям проявляла интерес? Неоднократно. С варяжскими Богами ознакомилась? Еще бы! Гермесу-Трисмегисту поклоны била? С величайшим усердием. К египетскому Тоту за мудростью обращалась? То-то! Даже вишишта-адвайтой увлекалась, но шиш унесла, ибо выяснила: ведантистами становятся исключительно уроженцы Индостана. Разве что у магометан не была?

– Наведывалась как-то, да сразу сделала ноги, едва получила по рукам за винопитие, – хладнокровно пояснила мавританка. – В принципе, женщинам там неплохо: работать необязательно, сиди себе за надежной мужней спиной да сплетничай с другими женами. Кухня, киндер, коран – четвертого не дано и не требуется.

– Сначала замуж надо выйти!

– Не вопрос, имелось бы приданое. Но у крестиан все-таки лучше – проще, спокойнее. Вдобавок прочие божества несчастного человечка если и не в бараний рог согнуть норовят, то уж унизить не забывают! Доброго слова не дождешься, а преподношения давай, законы исполняй… А Спаситель за нас, убогих и недостойных, бескорыстно такую муку принял!

– «Господь, одно из двух: либо под Твоей защитой, либо под защитою Рима!» – усмехнулась я и выразительно добавила: – Предпочитаю второе. И не потому, что в первом сомневаюсь, – просто не выношу, когда к Богам относятся потребительски!

– Мишну цитируем? – (ну, Шурейра меня и удивила!) – Или Гемару? Ишь ты, талмудисточка образованная нашлась! А знаешь, я тоже стала кое-какие древние свитки почитывать. И вчера наткнулась на восхитительное высказывание: «О, Всевышний, помоги мне подняться – падать я умею и сам». И теперь я уверена: никому это не под силу, кроме Иисуса. Возлюби Его – и встанешь! Основательно и навсегда.

– Да не пойдет на пользу «убогим и недостойным» никакое божественное вмешательство! – завопила я. – Ни от Христа, ни от Зевса, ни от Иеговы, ни от Брахмана с Атманом! Извольте предварительно подлечиться и обрести достоинство! Тогда вами наверху, может, и заинтересуются!

Тут вбежал Леонтиск и уставился на крикунью со встревоженным видом. Пришлось спешно усесться в приличную для воспитанной барышни позу (ручки на коленочках, коленочки вместе) и показать, что я уже при полном параде. Не сразу, но это заметили и, спохватившись, отбыли. А через очень быстро – вернулись. При параде полном.