Владимир Буров - Небо в алмазах

– Подполье, – что значит: находящееся под нами.

Сам-то Кетч вместе с Питом жил в соседнем сарае, под одиозным сообщением:

– Флигель.

Ибо, как и констатировал Пит – Владимир:

– Мы здесь гости.

– Что это значит?

– Значит скоро улетим в Ванкувер.

– Почему именно в Ванкувер, приснилось?

– Не знаю. Более того, есть какое-то сомнение, что именно в Ванкувер.

– Всё просто, – сказал Кетч: – Ванкувер будет потом, а сейчас мы сделаем пробный вылет в какой-нибудь другой город.

– Так, значит, наше будущее – это Америка? – сказал капитан.

– Или Австралия, – сказал Ивановский.

– Нет, точнее, да, завтра полетим в Америку, – выдохнул, как тяжелую ответственность полковник Бутлеров.

Все ахнули: никто не готовился к полету.

Самолет вывел планер, и исчез в тумане облаков, как будто его здесь никогда и не было.

– Ты знаешь, куда мы летим? – спросил Пит. Сегодня он был вторым пилотом – вел планер Кетч – Валера. И он хотел спросить Майера об этом, несмотря на то, что давно уже было ясно: Майера лучше не спрашивать, ибо после ответа будете знать не больше, а меньше.

Никто ничего не знает.

Но и сами руководители полетов знали немного, почти ничего, так как не хотели мешать Маю своими вопросами, как он выразился:

– Найти здесь Точку Опоры.

И все же Кетч сказал:

– Я так больше не могу лететь, ибо: скажите куда?

– Я не говорил? – спросил Ма, как будто встретил на вершине своей пирамиды очередного испытуемого и удивился:

– Ты кто, собственно?

Кетч хотел ответить прямо и зло:

– Нет, сэр! – но Пит опередил его:

– Спасибо, что напомнили, а то я чуть не забыл: в Америку, конечно.

– Почему? – решил добраться до логики этих реципиентов Ма.

– Вы ищете пирамиду, на вершине которой можно узнать правду.

– Так-то бы, да, милый мальчик, но не в этот раз. По крайней мере, не сразу. Сначала мы выполним вашу миссию.

– А именно?

– Вы познакомитесь с Авиа-Тором.

– Зачем? – спросил Валера.

А Владимир добавил:

– Это действительно очень важно, так как, если договоримся с ним, то свяжем Ялту и Техас в одно целое.

– Мы сможем ходить друг к другу в гости, как могли бы, но не делаем этого в наших Верхнем и Нижнем домиках? – спросил Кетч.

– Ну, не знаю, можно ли будет вот так просто, в домашнем халате, бродить оттуда сюда, но по специальному приглашению, как делал Очень способный Мистер Рип, думаю, получится.

– Но а нам-то какой смысл, в этом вашем открытии, закрытии всех заграждений? – спросил Владимир. – Мы, кажется, не получаем ничего.

– Я куплю вам шоколадный торт с изюмом и орехами.

– Этого мало, – ответил Валерий.

– Ну-у, пожалуйста, попросите сами чего-нибудь, – махнул лапой Май.

– Нам нужен личный канал связи с Техасом и его Ванкувером.

– Там нет никакого Ванкувера.

– С тем, что есть.

– Зачем вам связь?

– Честно?

– Только. Только честно.

– На случай вашей смерти, мистер, – ответил Владимир.

– Я никогда не умру, – ответил Майер.

– Так-то, да, возможно, но мы имеем в виду частично.

– Что значит, частично?

– Частично – это значит: тело ваше умрет, а мысли останутся.

– Ах, это! Да, мей би, мей би.

И прежде чем Майер успел продолжить, Владимир добавил:

– Мы не хотим стоять с поднятыми вверх в сторону Ориона руками, и задавать недвусмысленные вопросы по каждому пустяковому поводу.

– Связь!

– Связь!

Начали они молотить лапами – один по штурвалу, другой по навигационным приборам.

Ма посмотрел вниз, и сказал:

– Мы не пролетели Гнездо Кукушки?

– Может быть, – радостно ответил Валера.

– И что теперь, придется делать круг вокруг?

– Если бы Кетч не разбил навигационные приборы – нет.

– Развернемся и так! – радостно сообщил Валера.

– Как, так сказать, так? – не понял Май.

– Как обычно, наугад.

– Наугад мы может уйти в отрытый океан, а там – как иногда бывает – может не быть ветра для нашего э-э само-лёта.

– Тогда оставьте нам на память связь с Америкой.

– Но вы не того? не грохнете меня раньше времени?

– Раньше времени, мистер Икс, могут, конечно, кого-то грохнуть, но только не вас.

– Почему?

– Вы уважаемый человек, поэтому ваша смерть может наступить только вовремя.

– Вы знаете это время? – спросил Майер.

– Почему-то идет цифра шестнадцать, – сказал Пит.

– Это небесный огонь, – сказал Кетч. – он разрушит корону на башне.

– И двое упадут с разрушенной башни, – сказал Пит.

– Если башня – это я, то упадете с меня вы, – сказал Ма. И добавил: – Но в разное время.

– Капитан Буров сказал, что в шестнадцатом году рухнет Империя, а в семнадцатом возникнет другая, которой будет управлять девушка, одна нога которой опущена в воду, а левая рука поднята вверх.

– Это Сириус, – сказал Ма, – я оттуда.

– Вы с Ориона, сэр, – сказал Пит, – не путайте, пожалуйста, нас.

– Но у меня еще есть время, как вы считаете? – спросил Майер.

– Мало, – сказал Кетч.

– Больше, чем вы думаете, – сказал Майер – ибо шестнадцать – это не только шестнадцатый год падения империи, но одна тысяча девятьсот двадцать четвертый год моей консервации. Поэтому.

– Поэтому?

– Поэтому исчисляйте год своей смерти, исходя из даты моей, – определил Ма.

– Когда мы умрем, мы сможем приходить к вам в гости? – спросил Владимир.

– Думаю, что сможете и раньше, если разгадаете пароль-загадку Сфинкса.

В это время планер пошел вниз и упал в Мексиканский залив.

– Здесь мы точно не выплывем, – сказал Владимир. – Нет, точно, я чувствую, здесь что-то не то.

И действительно, через полчаса уже мимо них прошел катер на большой скорости, но только нагнал еще больше волну, и обрызгал.

– Не остановился! – удивились все. Даже Майер констатировал:

– Хотят, чтобы утонули, по крайней мере, не спаслись.

– А разница? – спросил Валера.

– Им нужен планер, – догадался Владимир.

– Верно, – подытожил Ма. – Надо его утопить.

– Тогда мы никогда не вернемся назад, мистер! – воскликнул Валера. – И более того, их либэ дих. Я его люблю.

– Пока он еще не утонул нужно его продать, – сказал Май.

– Как? – только и ахнули оба.

– Поставьте на нем цену, ибо я уверен, катер только для того и приближался к нам, чтобы понять именно это.

– Что именно?

– Продадим мы его или нет, или нас придется грохнуть. А умереть в Техасе не хочется.

– Почему?

– Не хочу конкурировать с древними пирамидами, которые здесь находятся в большом количестве.

– Жаль только, что у нас нет пера и бумаги.

– Рядом плавает что-то.

– Это фломастер.

– Вот из ит, фло-мастер. Впрочем, я сам вижу, что это банка с краской и привязанная к ней кисточка.

– Они знали наши намерения, продать катер? Прошу прощения, планер.