Екатерина Сереброва - Охотник Рик

– Фред, пора раскрыть карты. Я кое-что видел в багажнике твоей машины.

Фредерик прикусил губу.

– Я накину что-нибудь, подожди, – бросил он, скрываясь. Затем вернулся уже в халате.

– Что ты видел? – спросил Фредерик.

– Ножи, обрез, другие виды оружия – там целый арсенал, а ты спрашиваешь что?

– Боже мой, отец, зачем полез туда? – Фредди хлопнул себя по лбу: он так устал, что выпустил ключи из виду.

– Что это за арсенал? Серьезно. Киллер ты, что ли?

– Нет, – он помотал головой, потерев глаза.

– Фредерик, ты с ума сошел? Я даже половины из твоих боеприпасов не знаю!

– Вот и не нужно знать, – отрезал Фред, сверкнув глазами. – Я не хочу, чтобы ты лазил в моих вещах. Будь добр, прекращай это, все-таки я в гостях.

– Ты дома, Фред…

Он сурово посмотрел на отца. Фрэнк и не подумал сбавить обороты.

– Тебе всего девятнадцать, твое оружие стопроцентно незаконное, Фред. Тебе уже за это угрожает опасность. Так что, слава богу, что ты дома, сын, где тебя никто не выдаст, но мне нужна от тебя правда. Это все, что требуется от тебя, и тогда я смогу помочь.

– Рано или поздно, я, возможно, все расскажу, пап, – устало проговорил Фредерик. – Но я не могу сейчас, я на полном серьезе. Не надо никаких версий. Если ты не выдашь меня – прекрасно, я благодарен и все такое… Ты ведь мой отец, я рассчитываю на тебя. Не сдашь меня?..

– Фред, ну конечно, нет, – качнул головой Лоуэнс. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Ты надолго дома?

– Прилично. Пробуду дольше обычного.

– Скрываешься?

– Работаю.

Фрэнк кивнул, словно бы что-то понял и ушел спать. Фред, обхватив голову, просидел так какое-то время, да так и заснул, за обеденным столом.

***

Кристин проснулась, когда Фрэнк уже ушел на работу.

Она знала, что сегодня он, скорее всего, и не вернется: обычно по пятницам мистер Лоуэнс якобы задерживался на ночных совещаниях. Кристин было без разницы, где он, но в данный конкретный момент у нее был план, как узнать правду о сыне, и помощь мужа пригодилась бы.

Женщина встала, да собралась заглянуть в комнату к сыну. Она тихонько прокралась к соседней двери, чуть-чуть приоткрыла ее, но в спальне никого не увидела. Тем не менее, Кристин зашла внутрь. Постель была не заправленной, и мать машинально стала прибираться. В его комнате прямоугольной формы стоял давно нетронутый письменный стол, на котором когда-то лежали такие же нетронутые тетради с двойками и тройками, учебники – теперь на столе не было и этого. Если и имелись у Фреда какие-то записи, то они точно были не здесь. В спальне имелся шкаф, но главное, на что в первую очередь обращалось внимание, это застекленные полки с кубками за спортивные успехи: в начальной школе Фредерик, послушный и хорошенький, бойкий мальчишка подавал надежды и в лыжах, и в беге, и в регби. Еще он тайком ходил пострелять в тире, родители думали отдать его в стрелковую секцию. Пока все не изменилось…

Кристин не могла понять, с чего все началось. Когда ее сын вдруг забросил всякий спорт, а потом и стал сбегать из дома. Она присела на его кровать, растеряно проводя рукой по одеялу, словно пытаясь уловить какую-то магическую ауру ее ребенка, найти разом все ответы. Взгляд матери случайно упал на подушку, из-под которой торчал краешек бумаги. Она легонько потянула ее на себя, обнаружив, что это фотография. Кристин не верила своим глазам: со снимка на нее смотрела белокурая, счастливая, кареглазая, навечно пятилетняя девочка – ее дочь, трагически погибшая пять лет назад. На фото Эмма, как Кристин прекрасно помнила и сейчас, долго корчила рожицы, ее всегда непросто было усадить, а тут вдруг нелепая гибель от совершенно непонятной инфекции, буквально через месяц после этого запечатленного кадра… Мать ахнула, прижав ладонь ко рту. Кажется, она, наконец, поняла, что Фред поддался вовсе не подростковым гормонам, не каким-либо собственным «тараканам в голове», друзьям или чему-либо еще… Но как связаны, если связаны, гибель Эммы и постоянные отлучки Фреда – оставалось большой загадкой.

– Мам? – ее вернул в реальность голос Фредерика, стоявшего за спиной.

Кристин обернулась, неловко улыбнувшись. У Фреда в глазах промелькнул страх, когда он понял, что мать о чем-то догадалась, но довольно быстро он успокоился.

– Ты все еще переживаешь из-за Эмми?..

Он подошел и мягко забрал фото из рук матери, прибрав его в карман рубашки, в которую был одет.

– Да, но я не хочу это обсуждать.

– Сынок, никто не поймет тебя так, как я или папа…

– Мне пора идти, – бросил Фред, выждав секунду паузы и выдержав цепкий взгляд матери.

Он похватал джинсы, еще одну рубашку и вышел из комнаты. Уже через пару минут хлопнула и дверь в прихожей. Кристин смахнула слезинку и набрала по мобильному номер Стива. Но в ответ услышала лишь «абонент недоступен».

***

Фредерик постучал в детский дом. Ему открыла женщина, лет пятидесяти, с цепким, подозрительным взглядом, ее нос был слегка искривлен, черные волосы стояли торчком – она напоминала жуткую ведьму из сказок, не меньше.

– Мое имя Норман Мастерс. Мэм, я ищу работу, готов на самую маленькую зарплату. Подумал, может, вам нужна помощь, а я очень люблю детей… – Фред сделал жалостливый вид. На лице женщины и мускул не дрогнул. – Я живу тут рядом, снимаю маленькую комнатушку… В вашем городе всего несколько дней, ничего не знаю здесь.

– Я мисс Сара Нилс, – поджав губы, представилась она, наконец. – Я заведующая. И нам не нужны работники, – она сложила руки на груди. – Но я вижу, человек вы хороший. Давайте, посмотрим, что вы можете. Пройдем.

Она открыла дверь и впустила Фредерика-Нормана внутрь. Мисс Нилс вела Фреда по коридорам, где полы были деревянными, а стены – уныло серыми, попутно объясняла ему о том, как у них в детдоме все принято. Про распорядок дня и прочее, мало интересующее Лоулла. Фред внимательно осматривал другое: наличие подозрительных следов, объектов… Вокруг было тихо, что удивляло, ведь в месте, полном детей, обычно не так. Сара рассказала, что помимо нее у детдома есть сторож, педагоги приходили к ним из других школ, в этом здании дети в основном только проживали.

– И что же, вам никто не помогает?

– Есть две воспитательницы, они работают посменно. Детей немного, поэтому мы справляемся. Так что вы умеете, Норман?

– Я могу починить что-нибудь.

– Хорошо. В комнате 17 сломалась дверь, не закрывается на заложку. Справитесь?

– Да, мне нужны инструменты. Я вам все раздобуду. А у вас много детей здесь?

– Из младших – около десяти, подростков – двадцать три человека, старших мало. Взрослые детишки, после пятнадцати где-то, у нас не задерживаются.

Фредерик действительно насчитал примерно двадцать комнат, не больше.