Василий Фомин - Демоны Египта

Конечно, за ним господин Уаджар и это большая сила, но никакая сила не спасет, если в спину нож засунут. Ночью, по рукоять и под левую лопатку.

Старший писец въехал в обширную пальмовую рощу, по сути, целый лес, тянущийся до самого подъема на плато Сокара, с удовольствием скрывшись от лучей уже начинающей припекать священной золотой ладьи Ра. Высоко вверху, широкие резные листья соединялись в почти сплошной полог, создавая приятное затенение. Правда в лесу этом не стоило находиться после заката, ибо северной стороной он упирался в воровские кварталы и именно по нему пролегали тропы, по которым грабители гробниц выходили к городу мертвых. Собственно, и днем нельзя было считать, что здесь находишься у Осириса за пазухой.

Осел ленивой трусцой взобрался на подьем и перед Хеви открылся город мертвых – священное поле Сокара.

Прямо перед ним устремились ввысь горизонты Усеркафа и Тети, с сияющим золотым наконечниками высоко вверху, а чуть далее на юго-запад возвышался ступенчатый горизонт великого и мудрого Нетджеритхета, окруженный белой стеной в двадцать локтей высоты – Кебеху Нетеру.

Чувство благоговения заставило старшего писца пробормотать несколько молитв, а вспомнив цель своего прибытия, он непроизвольно схватился рукой за амулет. Впрочем, что еще за нежности!? – он перед мертвыми совсем и не виновен! Он ведь по гробницам сам не шарит. Он вообще тут ни при чем.

Так, где тут та самая?

Ха!!!

Ха-ха-ха-ха!

Напрасно он изощрял свой ум для предстоящего разговора со стражей – возле взломанной гробницы не было ожидаемой суеты. Стража, видимо, еще ничего не знает. Нет! – ну никому и ничего и ни хрена не надо! Хоть стадо бегемотов пройдись по всему Сокару вдоль и поперек и завали навозом бегемочьим все гробницы скопом. Ни фиги никому не надо! Ну, дожили, Краснолапый нас всех забери! Что ж за времена-то в самом деле?! Вот ведь хрень, какая!

Хеви зажег лампадку и спустился в темные недра гробницы по узкому наклонному коридору более похожему на щель.

Да, все оказалось так, как и говорил Нофри. Дверь в захоронение вскрыта, инструменты грабителей валяются на полу. А так же и мешки, приготовленные для сокровищ.

Старший писец опустился на колени и начал детальный осмотр помещения сердаба, искоса поглядывая на черное отверстие, за которым находился хозяин гробницы. Смех смехом, а тяжелые волны загробной жути явственно вытекали из этой дыры в верхний мир. Сидя в беседке можно было, конечно, и посмеяться над младшим коллегой, но здесь, на первой ступени в неведомый мир Дуата, что-то было совсем и не смешно. Тем более совсем не смешно пробраться сюда ночью, когда силы мира Загробного… но об этом лучше не думать.

Однако, поиски ровным счетом ничего не дали, и Хеви сел на пол, привалившись к стене, и тут в темном отверстии что-то такое обозначилось. То ли какое-то движение, то ли…

Старший писец вытер со лба пот, вытащил кремневый нож (не очень-то надежная защита от мертвецов) и, стараясь дышать размеренно, подкрался к темной дыре, изо всех сил сдерживая жгучее желание с нечленораздельными воплями кинуться вверх по узкой лестнице.

Он взглянул на свою ладонь сжимающую нож и удостоверился, что перстни с магическими камнями по-прежнему на пальцах и браслет тоже, и начал вглядываться в отверстие, за которым уже явственно виднелись какие-то блики.

Ну, конечно же! Хеви выдохнул и присел на пол – это же золотые, серебряные и алебастровые кубки, чаши и кувшины – необходимые предметы обихода покойника. Вот они сокровища – прямо перед ним! Но естественную мысль – прихватить с собой две-три-двенадцать ценных чаш, Хеви даже и не стал серьезно в своем уме обсуждать.

Во-первых, опять-таки, не его это дело, а во-вторых, – хорош он будет, выезжая днем из города мертвых с вазами и чашами в руках или с мешком сокровищ за плечами. Он здесь совсем не за этим, а… оп-па!

Старший писец заметил волос, зацепившийся за его перстень, и довольно ухмыльнулся – он знал, что преступления без следов не бывает. Все наверх! Пусть те, кому положено ходят по ступеням, ведущим в царство Инпу – страшного бога мертвых и пусть ему потом дают ответ за свои дела земные. Он-то, старший писец, здесь совсем и ни при чем.

Наверху, очень обрадовавшись солнечному дню, Хеви рассмотрел волос и сильно задумался. Волос имел длину чуть больше локтя и весьма странный серебристый цвет. Седой? Это что же получается – старики взялись за грабителей? И на хрен перебили всех грабителей из чувства …ну типа великого государства.

А че, они это могут. Да запросто! Только старье седое еще какие-то понятия сохранило о государственном порядке и мечты о мощном государстве. Они и вправду могут. Белые орлы, Асет их мать!

О, Осирис! Так мумия наверняка принадлежит пожилому человеку! Хеви мгновенно покрылся потом.

Надо было все-таки более тщательно осмотреть помещение с саркофагом.

Но сейчас старший писец, ни за какие сокровища не полез бы обратно. Да и вообще – надо отсюда быстро удаляться. Когти рвать! А волос прихватить!

– Господин старший писец! Господин Хеви, есть! Есть, есть, есть!

Нофри от избытка старания чуть было не влез в окно, забыв о субординации, но повинуясь раздраженному взмаху ладонью, ударился в другую крайность, присел под окном так быстро, что Хеви чуть было, не решил, будто видение коллеги среди ночи ему почудилось.

Выйдя на крыльцо, он заглянул за угол, ожидая увидеть там пустоту, но, тут же, наткнулся на азартный блеск глаз младшего коллеги. Хеви приложил палец к губам, кивнув на дверь, где сном блаженных спало его счастливое семейство. Нофри скорчил понимающую рожу, зажал рот ладонями, усиленно закивал головой и на цыпочках последовал за старшим писцом в беседку.

– Чего ты орешь. – зашипел старший писец. – Ну, че ты орешь? Ни днем, ни ночью от тебя покоя. – затем с усмешкой посмотрел на Нофри, чуть не подпрыгивающего от возбуждения, и усмехнулся. – Эк, тебя коровка-то разобрала.

– Козочки, господин старший писец, козочки – штук пять-шесть, если на то бу…

– Говори, по сути.

– … дет ваша воля. Так вот, обнаружился, наконец, продавец планов подземелий.

– Та-а-ак! Так-так! Говори дальше.

– Он предложил свои услуги банде «пыльных крыс». Но на сей раз, ох, господин старший писарь, если б вы знали, что он предложил! – Нофри от восторга закатил глаза.

– Я, конечно же, не знаю, но очень рассчитываю, что ты поделишься со мною этой тайной. Или она не для ушей старшего писца? Может, мои уши ее недостойны?

– О, прошу прощения, у господина старшего писца. Так вот, кое-кто предложил… – Нофри воровато оглянулся, что было совершенно бесполезно глубокой ночью, потянулся к старшему коллеге и прошептал на ухо два слова.