Алексей Арутюнов - Вне сна

– И что ты здесь делаешь? – терпеливо дослушав собеседника, спросил Семен.

– Сейчас точно не знаю…, – честно признался Альберт.

– А почему ты решил, что окружающий тебя мир и, в частности, люди, его составляющие, сами по себе? Только потому, что кто-то сказал тебе, что вечером будет смотреть телевизор? Или поедет на выходные в дом отдыха с семьей? Или потому, что какие-то вещи происходят за пределами твоего поля зрения, а ты узнаешь о них позже? Такая позиция не выдерживает никакой критики. Этот мир выстроен вокруг тебя для того, чтобы принять твою работу над ним. Вокруг тебя, но не для тебя. Состояние этого мира зависит от твоих действий, но создан он не для развлечения, а именно для действий. А ты бездействуешь, ты тратишь свое время и время жизни этого мира, того, который создан вокруг тебя, с неисчислимым количеством других жизней, жизней людей, животных, растений и других элементов. Ты думаешь, что я сейчас философствую, придумываю какие-то красивые аллегории, а я говорю тебе непосредственно о том, что есть здесь и сейчас. В самом прямом смысле, который только и может быть. Ты сидишь, сложа руки, а мир вокруг тебя давно начал исчезать – уже не где-то в абстрактных далях, а прямо перед твоим носом. Ты думаешь, что твоя жизнь слегка пошла под откос, и завтра все встанет на свои места. А я говорю тебе, что этот мир не имеет тенденций к самовосстановлению. Если ты не исправишь ситуацию, то остатки твоей жизни истлеют прямо в твоих руках. И если по каким-то лишь тебе ведомым причинам твоя жизнь тебя не интересует, то моя меня интересует, и, уверяю тебя, всех остальных тоже интересует их дальнейшая судьба.

Семен допил чай. Все происходило наяву.

– Должен признать, разговор для меня необычный и интересный. Я бы, может, даже подумал, что Вы меня разыгрываете или снимаете для какой-нибудь веселой телепрограммы… Но то, что Вы говорите, для анекдота слишком самоуверенно. Вы сказали, Вас зовут Семен?

Семен кивнул.

– Семен, кем бы Вы ни были, и вне зависимости от того, насколько все, что Вы говорите, разумно и имеет под собой основания… Вы действительно считаете, что можно вот так просто подойти к человеку и зараз вывалить на него новое описание мира? Аналог или даже замену того, что человек впитывает в себя десятилетиями в обычных условиях?

– Альберт, давайте начистоту. Я Вам говорю те вещи, которые Вы и так знаете, должны знать к этому моменту. Может быть, без каких-либо деталей, может, что-то называете другими словами, может, что-то, о чем давно догадались, до сих пор не решились озвучить себе. Но Вы это знаете. Ваши задачи давно стучатся в Вашу жизнь. А то, что Ваш мир разваливается, говорит о том, что с определенного момента, – Семен отчетливо проговаривал каждое слово, – ты посчитал возможным игнорировать свою интуицию. А именно интуиция должна являться для тебя основным поставщиком верной информации.

Тебе уже тридцать лет, а ты изо дня в день открываешь электронные газеты и читаешь всякую ерунду, не имеющую под собой вообще, вообще ничего. Газетная информация – это просто набор слов, никак не относящийся к реальности, самая безмозглая и безвкусная, с моей точки зрения, часть фона. Но вот ведь феномен!! Газетам ты веришь, а интуиции…ты НЕ ВЕРИШЬ!

От восхищения сказанным и от абсурда описанной ситуации Семен расхохотался в голос, вытер выступившую слезу и продолжил, не переставая смеяться:

– Ты веришь газетам больше, чем самому себе, чем даже увиденному собственными глазами. Глядя на тебя, я вообще не понимаю, зачем было создавать все эти декорации такого потрясающего качества!!! Один я чего стою, а здесь таких миллионы! Клянусь, достаточно было дать тебе одну толстую газету, где написать, что угодно, – и вуаля! Ты уже обо всем в курсе!!!

Семен перестал смеяться и уже серьезно взглянул на Альберта:

– Ты уж не говори мне, что я тебе что-то совершенно новое рассказываю. А теперь давай, пожалуйста, перейдем к делу. Какие изменения ты собираешься подарить этому миру? Скажу сразу, уже нет времени дальше мямлить, отвечать, что не знаешь, и всякими другими способами посылать жизнь в далекие места.

Альберт по каким-то неведомым для него причинам уже несколько минут вполне четко понимал, о чем говорил собеседник. Нельзя сказать, чтобы Семен в какой-то момент изменил свою речь или вдохнул в слова исключительный смысл: скорее, будто на физическом уровне изменилось восприятие Альберта.

Восприятие изменилось. Но ответа на заданный вопрос все равно не было.

Альберт понимал, что не очень важно, откуда поступил этот вопрос, неважно, насколько прямо он поставлен и при каких обстоятельствах. На этот вопрос нужно было давать ответ, и ответ этот нужно было давать срочно. Более того, именно он сам был ответствен и за длительную проволочку при постановке перед собой этого вопроса, и, видимо, за форму, в которой этот вопрос, в итоге, перед ним материализовался.

Застывший вопросительный взгляд собеседника не давал Альберту шансов на какое-либо замыливание вопроса. Альберт глубоко потянул в себя воздух, как бы планируя сказать что-то, и… выдохнул.

– А если я действительно не знаю, что мне надо делать? – спросил он.

– Думаю, это ерунда. Точнее, ты, конечно, можешь не знать об этом открыто для себя, можешь только догадываться, можешь только чувствовать это… Может, ты эти мысли для себя пока четко не сформулировал или, там, забыл их на сегодняшний вечер, – не буду утверждать. В общем, должен знать. И я хотел бы их услышать. Хотя бы частично.

– А зачем?

– Этот вопрос настолько же сложный, насколько и простой. Ты как бы хотел, чтобы я на него ответил: сложно или просто?

– Средне. Чтобы было понятно, – максимально миролюбиво ответил Альберт, который, впрочем, обратил внимание на некоторое нахальство собеседника.

– Люди, которые окружают тебя, не все, но некоторые, и я в частности, помнят, для чего мы здесь. Мы здесь, чтобы составить тебе полигон для действий. У нас есть и другие, менее важные, задачи, но основная – в том, чтобы, как я уже говорил, являться твоим фоном. Ты реализуешься среди нас, и, поскольку мы составляем один и тот же мир, у нас общая эволюция, и мы вместе сделаем шаг вперед. Или вверх. Как тебе больше нравится…

…Итак, мы выполняем свои роли с ощущением ожидания. Мы не только выполняем то, что должны сами, но и ждем твоих действий. И на данный момент я наблюдаю, что ты крепко застрял в изучении этого мира и пользовании его благами. Вместо того, чтобы заниматься эволюцией. Своей и нашей. Из-за чего твой (и наш) мир постепенно покрывается трещинами.

Альберт обернулся по сторонам: люди продолжали заниматься своими делами, и лишь два временно скучающих официанта поглядывали на них, беседуя возле барной стойки. Эти двое точно не ждали, что Альберт вот сейчас встанет и займется их эволюцией.