Дарья Березнева - Когда растает снег

Спросонья Микки почудилось, что перед ним стоит не кто иной, как Ваган: такие же чёрные волосы, такой же огненный безумный взгляд. Мальчишка не дал Микки опомниться: он медленно наступал, грозя в любое мгновение нанести ему новый удар.

– Пошёл вон! Вон! – крикнул черномазый и замахнулся на пса ногой. А зря, потому что наш отважный Микки решил не сдаваться без боя. Сейчас он был окончательно уверен, что это его жестокий хозяин, его мучитель явился за ним из той, прошлой жизни. И интонация голоса и слова те же. «Пошёл вон!» кричал ему Ваган в тот памятный день. Сообразив это, пёс напрягся всем телом, хорошенько изловчился и схватил обидчика за штанину.

– Ну, сейчас я тебе покажу! – рассердился незнакомец и отбросил Микки ногой. Через мгновение в смуглой руке паренька мелькнул перочинный ножик.

Пёс приготовился было атаковать во второй раз, но стоило мальчишке достать нож, как Микки вдруг поджал хвост, и жалобно скуля, забился в угол. Нет, этот дьявол во плоти сильнее его и сейчас он покарает Микки за то, что тот осмелился пускать в ход зубы. Пёс знал, для чего человеку это оружие. Чтобы причинять другому боль. Сильную боль. Он запомнил это блестящее и такое острое лезвие. Не раз хозяин в гневе хватался за него и угрожал щенку, а однажды даже ранил его им. Было невыносимо больно, но Микки не скулил, не выл, потому что знал: хозяин этого не любит. Он забился под диван и в темноте зализывал свою рану. На всю жизнь в том месте, на правом боку, остался памятный шрам. И теперь пёс понял, что это конец. Избавления ждать неоткуда. Враг решительно наступал.

– Сейчас ты узнаешь, глупое животное, на кого посмело наброситься! – проговорил «хозяин», занося нож над замершим от ужаса Микки, но в ту же минуту пёс услышал скрип входной двери и сейчас же вслед за этим прозвучал знакомый голос:

– Постой, постой Жук! Не тронь его! Микки – мой пёс!

С этими словами Стёпа (это был он) подбежал к мальчишке и схватил его повисшую в воздухе руку, готовую нанести удар. Цыган разжал кулак, и острый отцовский ножик со стуком упал на каменный пол. Микки был спасён. Друг, его маленький друг вернулся как раз вовремя. Жизнь пса висела на волоске. Ещё секунда, и Микки, наверное, уже не было бы в живых. Пёс перевёл дух, со всех ног кинулся к своему избавителю и прижался к его ногам. Первый раз он просил защиты и покровительства у человека.

Видимо Жук не ожидал такой реакции со стороны приятеля и потому даже поперхнулся от неожиданности.

– Слышь, Малой, ты это чего? Бродяг уже жалеешь? – он покрутил пальцем у виска. – Забыл что ли, как мы их с тобой травили?

Стёпа виновато опустил голову, но ему не удалось скрыть краску стыда, пятнами залившую его лицо и шею: он встретился взглядом с преданными глазами пса и покраснел ещё сильнее. Мальчику стало очень стыдно перед своим четвероногим другом.

Жук смерил Стёпу оценивающим взглядом.

– Что же ты раскраснелся, словно красна девица? – Цыган язвительно засмеялся. – Ты, я вижу, больно правильный стал, сочувствием проникся. Смотри, как бы в кисейную барышню не превратился!

Стёпа, конечно, обиделся. Он чуть было не бросился на Жука с кулаками, но успел-таки сдержать себя и как можно спокойнее произнёс:

– Во-первых, не кричи – Розу разбудишь. А во-вторых, ничего я не забыл. Но это было давно и…

– Давно? – перебил цыган. – Пару месяцев назад ты называешь давно?

Мальчик смешался, отвёл было взгляд, но тут же смело вздёрнул подбородок и, открыто глядя в чёрные глаза приятеля, сказал как отрезал:

– Знаешь, а я ведь только теперь, с появлением Микки, понял, что мы с тобой поступали плохо.

Насмешка вмиг исчезла с лица цыгана и он сразу посерьёзнел. Нависло молчание. В наступившей тишине слышно было, как постанывает во сне Роза. Пёс недоумённо переводил взгляд с одного на другого и не мог понять, что же связывает этих двоих таких разных людей. Дружба? Но разве можно дружить с таким, как Жук?

Первым тишину нарушил цыган.

– Малой, давай забудем о ссоре, – миролюбиво предложил он и переменил тему: – Лучше расскажи-ка, зачем ты притащил к себе этого блохастого дворнягу?

Микки не был настолько умным псом, чтобы сообразить, что слова «блохастый дворняга», сказанные в его адрес, оскорбляют собачье достоинство, зато теперь, слегка успокоившись, он понял, что ошибся насчёт цыгана. Этот незнакомец не был его прежним хозяином, хотя поначалу казался похожим на него. Пёс не знал, что в минуту гнева человек теряет свой облик, данный ему Богом, и становится страшен. Именно по этой причине для него оставалось загадкой, почему сейчас этот мальчишка стал даже как будто красивее и перестал походить на Вагана.

В это время Стёпка, не помня обиды, рассказал Жуку, как он нашёл Микки, а потом объяснил, для чего ему понадобилось забрать пса с собой. Суть его объяснений сводилась к следующему. Несколько дней назад Стёпа побывал в метро, где встретил двух ухоженных и совершенно здоровых на вид овчарок. Они сидели на полу в вестибюле рядом с табличкой, на которой крупными буквами было написано: «Подайте бедным артистам на лечение!» Здесь же стояла большая эмалированная кружка, куда сердобольные пассажиры бросали мелочь. И мальчик заметил, как часто подавали этим так называемым больным, в особенности дети.

– Я сам видел, что тем бедным артистам подавали намного больше, чем нищим, стоящим в том же метро, – утверждал Стёпка.

– И что ты предлагаешь делать? – поинтересовался цыган, уже догадываясь, что тот ему ответит.

Стёпа вкратце изложил свой план.

– Видно хозяин тех овчарок был не горазд на выдумки. Не придумал ничего лучше как посадить своих псов возле кружки для пожертвований. Мы поступим по-другому. Я всё обдумал и решил, что мой пёс будет показывать трюки, как настоящая цирковая собака. Да что там – мы и Хану задействуем в номере!

При слове «Хана» пёс, до этого момента внимательно прислушивавшийся к разговору, встрепенулся. Его хозяин сказал «Хана»? Микки уже слышал от него это слово – чьё-то имя или кличку. Однако наш герой и не подозревал, что в скором времени ему предстоит лично познакомиться с прелестной обладательницей этого имени.

Лицо Жука вытянулось от изумления.

– Хану? – он не верил своим ушам. – Ты сказал Хану?

– Ну да.

– Да ты в своём уме? Она же сле…

Стёпа не дал ему договорить.

– Не велика беда.

– То есть как?

Цыган смотрел на Малого с беспокойством, словно сомневаясь в его умственных способностях. Он всё никак не мог взять в толк, к чему тот клонит. Шутит ли, смеётся ли над её бедой, над бедой этой несчастной девочки, которая не виновата же, что всё так вышло.

– Хана станет петь свои чудесные песни, – сделав весомую паузу, не без гордости, объявил Стёпа. – В результате мы заработаем много денег. Как тебе моя идея?