Монахиня Евфимия - «Возвращение чудотворной» и другие рассказы

Ольга похолодела от ужаса. Потому что таинственный С.А. Громов знал на редкость много для атеиста. Более того – даже для церковного человека. Откуда он мог знать о прежней профессии ее мужа? А также о плачевном состоянии Покровского храма. Похоже, этого врага Церкви информировал кто-то «из своих». Но, самое главное – откуда он узнал точную сумму злополучного налога? Ведь это было известно лишь отцу Михаилу. И ей…

Она еще раз пробежала глазами фамилию и инициалы автора статьи. И содрогнулась от страшной догадки. «С.» наверняка значит «Сергей». Так вот, кем был ее участливый, сладкоречивый гость! Выходит, он лгал ей, называя милой Оленькой и предлагая руку и сердце! А она, как последняя дура, поверила ему. И разболтала то, о чем ей случайно проговорился муж. Он доверял ей. А она… выходит, она предала его! Впрочем, разве она сделала это только один раз?

Но наверняка все еще можно исправить. Разумеется, прежде всего она спрячет газету. Отец Михаил вернется с треб только под вечер. Значит, у нее есть время. Сейчас она пойдет к этому лживому писаке! Как-никак он сам разболтал ей, где живет. Что ж, сейчас выскажет этому обманщику в лицо все, что о нем думает! И заставит его написать в газету опровержение… Иначе! Иначе…

Он горько пожалеет о своем обмане!

Ольга вбежала в подъезд покосившегося серого домика. Вот она, квартира номер три. Она постучала. И, не услышав за дверью ни звука, изо всех сил забарабанила по ней кулаком. Никто не откликнулся. Тогда она принялась яростно колотить по содрогающейся двери обоими кулаками, пинать ее ногами… Он что, решил поиграть с нею в прятки? Не на ту напал! Пусть даже ей придется выломать дверь – она все равно доберется до этого подлеца!

Но тут за спиной Ольги раздался недовольный женский голос:

– Ты чего тут расшумелась? Тебе кого нужно?

Ольга обернулась и увидела неряшливо одетую мужеподобную женщину средних лет, от которой густо разило перегаром. Похоже, та была настроена весьма решительно в отношении незваной гостьи, посмевшей нарушить ее покой.

– Так кого тебе нужно-то? – переспросила та, с угрожающим видом перешагивая через порог.

– А-а… где Сережа? – испуганно пролепетала Ольга, пятясь к лестнице. – Ну, то есть Сергей…

– А ты кто ему будешь? – с нескрываемым презрением поинтересовалась женщина. – Очередная подружка, что ли? Если хочешь знать, дружок твой в Михайловск укатил. Что смотришь-то? Не сказал? Так я тебе это скажу. Я-то, в отличие от него, всегда правду говорю… Вчера собрал манатки и укатил. Еще похвастался, будто его там в какую-то газету работать взяли. Так что опоздала, детка! Раньше надо было думать-то…

Ольга не помнила, как дошла домой. Господи, что же ей теперь делать? Рассказать обо всем мужу? Но как она решится сделать это? Нет, лучше молчать. Может быть, все еще обойдется. В конце концов, никто не докажет, что именно она выболтала ушлому журналисту все известные ей церковные тайны. Ведь они беседовали наедине. Хотя… этот Сергей Громов из тех, кто ради красного словца не пожалеет и отца. Так что, если его призовут к ответу, он не пощадит ее. Собственно, он уже это сделал…

Ее размышления прервал телефонный звонок. Наверняка им звонят по поводу злополучной статьи… Но кто именно? И что ей делать? Снять трубку? Или пусть люди на другом конце провода сочтут, что их с мужем нет дома? По крайней мере, это на некоторое время отдалит развязку… А там она наверняка что-нибудь придумает. Ведь не зря же говорят: безвыходных положений не бывает. Вот и тут наверняка найдется какой-нибудь выход…

Прозвонив с полминуты, телефон наконец-то смолк. Однако на дворе послышались чьи-то шаги. Ольга метнулась к окну и облегченно вздохнула. Это вернулся домой отец Михаил. Ольга давно не видала своего мужа таким радостным. Впрочем, она сразу заметила, что ее супруг немного навеселе. После переезда в Н-ск такое с ним случалось все чаще и чаще: отец Михаил явно начинал спиваться…

– Ну, Оленька! – произнес он, едва переступив порог. – Кажется, Господь нас услышал. Освящал я сегодня дом у одного местного бизнесмена. У него под Н-ском свой лесопильный завод. А он за это пообещал, что когда нам старый храм вернут, поможет с ремонтом. Так что «с нами Бог, разумейте языцы и покоряйтеся: яко с нами Бог!» – пропел он, размахивая рукой на манер регента.

Увы, Ольга была не в силах разделить его радость. Пожалуй, впервые за полтора года, прошедшие со времени ее крещения, она искренне молилась Богу: «заступи, спаси, помилуй»! И в этот миг телефон зазвонил снова. Отец Михаил подошел к нему и снял трубку.

Ольга смотрела, как его лицо становится все более серьезным. Кажется, он что-то произнес… повесил трубку. Неужели это конец?

Отец Михаил резко обернулся к ней:

– Это звонил отец секретарь. Меня вызывает епископ. Срочно. Ума не приложу, что могло случиться… Завтра после Литургии я поеду к нему. Пожалуйста, погладь мой парадный подрясник. Оля, Оля, ты меня слышишь? Что с тобой, Оля?!

тец Андрей медленно шел по безлюдному двору Н-ского женского монастыря и вслушивался в царящую вокруг тишину. Хотя это была отнюдь не полная тишина. Ее нарушали щебетание ранних птиц и шум деревьев, что росли возле храмов и монастырских корпусов. А вот в пруду, который он только что миновал, вдруг плеснула вода… Наверное, это рыба, которой наскучило шумное общество ей подобных, решила хоть миг, да побыть в одиночестве, глотнуть еще по-ночному прохладного воздуха, посмотреть на небо и тоже послушать тишину…

Впрочем, отец Андрей вовремя пресек полет своей разыгравшейся фантазии. В самом деле – что за нелепость: разве какая-то там рыба может страдать от невозможности побыть одной? Это удел лишь людей. Пусть другие твердят о пресловутой «роскоши человеческого общения». А ему сия роскошь опостылела. Потому-то он так рад сейчас идти по двору еще погруженной в сон обители. Можно было уехать отсюда еще вчера вечером. Ведь монастырский священник, отец Стефан, попросивший отца Андрея заменить его на день, уже вернулся из города, куда ездил по каким-то неотложным делам. И сегодняшнюю Литургию он будет служить сам. Так что отца Андрея ничто тут не задерживало. Но все-таки он решил повременить с возвращением домой и остался в монастыре на ночь. Именно ради возможности насладиться предрассветной тишиной и одиночеством. Такого счастья ему не выпадало давным-давно…

Новодевичий монастырь. 1890 г. Худ. Алексей Саврасов