Монахиня Евфимия - «Возвращение чудотворной» и другие рассказы

– Видите ли, – промолвила она, украдкой смахивая слезу. – нас сюда направил епископ… Раньше мой муж был инженером, а потом захотел стать священником…

– О, как же я понимаю вас обоих! – сочувственно произнес незнакомец. – Духовно одаренные люди всегда вызывали неприязнь у погрязшей в консерватизме церковной иерархии. Лев Толстой, Коперник, Джордано Бруно…сколько великих умов прошлого и настоящего стали ее жертвами! Вот и вы тоже…

И тут Ольга не выдержала и, захлебываясь словами и слезами, принялась рассказывать участливому незнакомцу про то, как они с мужем (между прочим, в свое время он был многообещающим ученым!), страдают тут по вине епископа Максима. Им приходится колоть дрова, топить печи и ходить по воду на колодец. А в каком храме служит ее муж! Полы там гнилые, так что в алтарь забегают мыши. Хор поет настолько фальшиво, что просто уши вянут. Но этого мало! Они еще обязаны заплатить в епархиальное управление налог. А сумма его, между прочим, составляет… Где они возьмут такие большие деньги?

Незнакомец ласково коснулся рукой ее плеча:

– Понимаю, милая, понимаю. Я сразу почуял в вас родственную душу… Послушайте! Мы могли бы быть счастливы вместе. Если бы вы только согласились… Впрочем, не смею настаивать. Подумайте. И, если решитесь, найдите меня.

– Хорошо, я подумаю, – медленно ответила Ольга, несколько смущенная подобным предложением. – А-а…где вы живете? И, кстати, как вас зовут?

– «Что в имени тебе моем?..» – процитировал незнакомец. – Что ж, если вам угодно его знать, меня зовут Сергеем. Но лучше зовите меня просто Сережей. Кстати, отчего бы нам не перейти на «ты»? Не возражаете? Так вот, милая Оленька, я живу недалеко от магазина. Помните, там рядом стоит двухэтажный серый дом? Он еще немного покосился… Вот там, в третьей квартире, я и живу. Надумаете – приходите. А пока – позвольте откланяться. Но помните – я жду вас… До свидания!

После ухода Сергея Ольга еще долго не могла успокоиться. Как же он умен! Как красноречив! Как внимателен! Разве ее муж-тихоня способен сравниться с этим обаятельным красавцем? Разве он когда-нибудь говорил ей: «я почуял в вас родственную душу»?..

Увы, Ольга не догадывалась, что они с Сергеем и впрямь были весьма родственными душами…

Сергей Громов с детских лет усвоил: творцом своей судьбы является сам человек. И он привык оценивать все с позиций собственной выгоды. В конце концов, так поступают все люди. Правда, далеко не всем из них везет. Вот и ему, талантливому молодому журналисту, который год приходится торчать в этом убогом Н-ске, кропая статейки для захудалой газетенки. Видите ли, в редакции областной газеты находится место для всяких бездарей и недоучек, но не для него! Правда, в последнее время, после серии антиклерикальных статей, получивших широкий резонанс среди общественности Михайловской области, ему дали понять: еще один подобный материал, и он получит место в редакции «Северной Звезды». Однако легко сказать, да трудно сделать. Как говорится, нужны факты, причем как можно более скандальные. А где их взять в таком тихом омуте, как отдаленный тихий Н-ск?

И тут сама судьба послала ему эту дурынду-попадью. Ишь, как она разрюмилась, стоило ему изобразить из себя ее восторженного поклонника! Что ж, ему не впервой очаровывать глупых бабенок! Впрочем, эта являет собой весьма неприглядное сочетание редкостной дуры с редкостной стервой. Бр-р-р… Зато теперь у него в руках такие факты, что можно загодя собирать чемоданы: место в редакции областной газеты ему обеспечено. Остается лишь придумать, как назвать статью. «Откровения попадьи». Или «Тайны Михайловской епархии»? В любом случае скандал на всю область обеспечен. Как, впрочем, и место в «Северной Звезде». Что ж, он явится в Михайловск победителем. А там… со временем он найдет способ перебраться и в столицу. Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше… Чем он хуже других?

Три дня Ольга до головной боли раздумывала над предложением Сергея. И наконец, решилась. Он прав – оставаться в Н-ске значит губить себя. В конце концов, она оказалась здесь по вине мужа. Ведь не ее же сюда направил епископ. Михаил сам хотел стать священником… Что ж, в таком случае пусть он и остается здесь. Как говорится, за что боролся, на то и напоролся… А она не намерена преждевременно состариться в этом захолустье. Она вернется в Михайловск…вместе с Сергеем. Медсестры востребованы всегда, так что проблем с работой у нее не будет. Что до Сергея… Кстати, она совсем забыла поинтересоваться его профессией… Впрочем, разве это так важно? Главное – они с ним – родственные души. И он ждет, когда она подтвердит это, придя к нему.

Ее раздумья прервали шаги за окном. Это почтальон принес свежую газету. Сразу же по прибытии сюда отец Михаил выписал «Северную Звезду». Потому что так захотела Ольга. Это давало ей возможность узнавать областные новости. По этой причине она всегда начинала просматривать газету с последней страницы, где они обычно публиковались.

Но что это? Почти половину ее любимой страницы занимала статья, озаглавленная «Лицемеры в рясах». Внизу стояла подпись автора: С. А. Громов. Ольга недовольно поморщилась: опять какой-то продажный писака поливает грязью Церковь. Причем наверняка не просто лжет, но лжет нелепо, как это делают недалекие атеисты, путающие дьяка с дьяконом, а кадило – с паникадилом.

Однако, пробежав глазами статью, Ольга убедилась: С.А. Громов был на редкость хорошо осведомлен в церковных сплетнях, которыми еще месяц назад она сама обменивалась с матушками-попадьями и матушками-дьяконицами, стоя на левом клиросе собора. Он знал и о легендарных кутежах соборного протодьякона отца Павла в ресторане «Сполохи». И о таинственном исчезновении из кладбищенского Ильинского храма нескольких икон, подаренных туда прихожанами, которые вскоре с великим удивлением узрели свои пропавшие дары на полках антикварного магазина, куда их, по слухам, сдал сам отец настоятель. И о бурных сценах, которые устраивает соборному священнику отцу Николаю его ревнивая матушка, так что он уже собирается с горя податься в монахи … Досталось и прежнему епископу, Владыке Паисию, слывшему столь страстным любителем кошек, что, как поговаривали злые языки, он даже посетителей принимал, держа на коленях любимого персидского кота Барсика, и приставил к его персоне одного из своих иподьяконов. Однако все это было мелочью по сравнению с теми громами и молниями, которые автор статьи обрушивал на нового епископа, Владыку Максима:

«Этот служитель культа, из молодых, да ранних, отличается редкостным лицемерием, – писал С.А. Громов. – Едва прибыв во вверенную ему епархию, он во всеуслышание заявил, что намерен возродить в ней духовность. Вероятно, именно с этой целью он произвел рокировку среди местного духовенства, отправив в захолустье молодого соборного священника, отца Михаила Т., в прошлом известного ученого, и приблизив к себе недалеких личностей вроде игумена Гермогена, печально известного тем, что он привел вверенный ему храм в городе Н-ске в столь плачевное состояние, что там по алтарю прямо во время Богослужений разгуливают крысы. Между прочим, этот пастырь не имеет никакого духовного образования, и еще в недавнем прошлом работал комбайнером. Вероятно, именно поэтому он и угодил в фавор у епископа Максима. Ведь и сам Владыка горазд собирать урожай с приходов, облагая их непосильным налогом. Так, для Покровского храма города Н-ска эта сумма составляет… р. Или, по мнению епископа Максима, возрождение духовности состоит в собственном обогащении? В таком случае, ему стоит вспомнить слова Христа: „не можете служить Богу и маммоне“ (Мф. 6, 24)».