Стэн Барсто - Задиры (сборник)

Однако ранее, чтобы как-то обосновать увольнение Баудера, фирма сообщила ведомству по вопросам труда, что «на него заведено уголовное дело», хотя в то время никакого расследования против Баудера не велось, никакого иска к нему предъявлено не было, о чем суд дал соответствующую справку.

Лишь когда делом Баудера заинтересовывается пресса, уголовная полиция принимается за расследование, правда, не комиссариат в Хейденгейме, а политическое ведомство близлежащего Эльвангена.

После того как на допросе в полиции Брахерт, Кеттлер и Трауб запутываются в противоречивых показаниях, а пресса предает гласности предысторию этого дела, фирма отказывается от первоначальной мотивировки увольнения Баудера.

Но прежде чем это произошло, производственный совет сделал следующее заключение:

«В течение нескольких месяцев производственный совет имел возможность наблюдать, как Баудер непрерывно подвергался клеветническим выпадам; причиной этой травли послужили его политические взгляды. Производственный совет, заслушав показания трех слесарей, имеет все основания подозревать, что выдвинутые в настоящее время против Баудера обвинения послужили причиной его увольнения без предупреждения, не соответствуют истине. В отличие от вышеупомянутых слесарей член производственного совета Лохштампфер, работающий в том же самом помещении, не обнаружил никакого запаха газа».

Тем временем делом Баудера занялся баденвюртембергский союз предпринимателей металлопромышленности. Его председатель Гильдебрант дает делу об увольнении Баудера неожиданный поворот:

«И тогда жалобщик, демонстративно взглянув на часы, заявил, что его рабочее время истекло, так как уже 15.47 (то есть две минуты спустя после окончания рабочего дня), и покинул помещение. Начальник отдела кадров Кёпф успел лишь крикнуть вслед жалобщику, что отныне тот уволен». Такое поведение, по Гюльдебранту, «представляет собой грубое оскорбление, наказуемое согласно § 123, пункт 5 ремесленного устава, — уже одно это оправдывает увольнение без предупреждения».

И при рассмотрении жалобы Баудера в суде по трудовым спорам, как мотив увольнения, указывается лишь… «недостойное импульсивное поведение» Баудера.

Баудер продолжает настаивать на том, что его увольнение — это акт мести одиночке, политически инакомыслящему. В доказательство он привел ряд небезынтересных фактов. Так, оберкомиссар Бурбах, приказавший своим молодчикам притащить к нему Баудера для допроса прямо с собрания Союза немецких землячеств, пригрозил: «Мы еще сотрем тебя в порошок, пока же займемся расследованием. Ах ты задница, да с твоим ли умишком тягаться с капитализмом?! Погоди, боссы научат тебя жить».

А вот случай, который произошел ровно за два года до увольнения Баудера, — его встреча с неизвестным господином. Предварительно незнакомец позвонил по телефону Баудеру на работу и сказал, что им непременно нужно переговорить. Баудер вспоминает, что в ту пору ему было уже запрещено пользоваться служебным телефоном, однако на сей раз представитель администрации сделал почему-то исключение и позвал к аппарату. Встретившись с Баудером в ресторане «Чрево», неизвестный назвался Бернхардом Зонненбергом и предъявил ему удостоверение Социалистической единой партии Германии. По его словам, он прибыл из ГДР, чтобы организовать новые и расширить старые нелегальные ячейки, и просил содействия Баудера. Рабочий ответил, что он легально занимается политической деятельностью в рамках Немецкого союза мира, и не поддался на провокацию. Тогда Зонненберг изменил тактику и предложил для начала три тысячи марок, если Баудер согласится «работать на его союз», подразумевая под этим ведомство по охране конституции. Он хотел, чтобы Баудер стал осведомителем ведомства в Немецком союзе мира и одновременно снабжал бы информацией о коллегах по работе. Когда Баудер отверг предложение, Зонненберг на прощание заметил, что придет время и тот пожалеет о своем отказе.

После увольнения Баудера подобный случай произошел с левым демократом Максом Кюблером. Того пригласили в погребок «Ягненок», где в отдельном кабинете его ожидал господин, назвавшийся Леопольдом. Выпивка уже стояла на столе. «Нам здесь никто не помешает». Леопольд прямо отрекомендовался служащим ведомства по охране конституции и дал Кюблеру понять, что если тот пожелает, то ему не придется больше ездить на работу на велосипеде. Он получит новенький автомобиль в обмен на согласие поставлять информацию о деятельности Союза немецких землячеств и о своих коллегах по работе. Когда Кюблер отказался, Леопольд пригрозил: «Если вы хоть кому-нибудь расскажете об этом разговоре, то с вами произойдет то же, что с Баудером, вы потеряете не только работу, но и служебную жилплощадь».

7 октября, за две недели до муниципальных выборов, единственный представитель Союза немецких землячеств в муниципалитете Карл Хитцлер неожиданно заявил о своем выходе из партии. Подобное решение его заставил принять страх потерять работу. Тем не менее администрация цементного завода Швенка, где он работал мастером в гараже, перевела Хитцлера на нижеоплачиваемую должность.

Баудер, которого тремя месяцами ранее по решению суда выгнали из фирмы Обердорфера, пытается вновь устроиться на работу. Перспективы, казалось бы, неплохие — Хейденгейм промышленный город, слесари-ремонтники нужны, в настоящее время в Хейденгейме имеется две тысячи вакантных рабочих мест.

Баудер, выброшенный за ворота левый, выпрашивает работу. Ему нужно кормить жену и троих детей. Он предлагает свои услуги, но, услышав в ответ: «А, Баудер? Мы в курсе дела, принять вас не можем», — не отступает и говорит:

— Я целиком отошел от политики. Если нужно, я даже выйду из партии. Сейчас мне нужно думать о своей семье.

Он пускает в ход эти доводы, чтобы выяснить, как далеко зашел бойкот.

Я тоже займусь поисками работы, предложу через день свои услуги той же самой фирме. Скажу, что я слесарь, что я также уволен без предупреждения за свои политические взгляды, правда, как активный член НДП — распространял у заводских ворот листовки в поддержку своей партии. Скажу, что переезжаю из Гессена в Хейденгейм, чтобы продолжить работу для партии, которая на выборах в здешний ландтаг получила 10,6 процента голосов избирателей…

Руководитель ведомства по вопросам труда Бенц разъясняет Баудеру, что тот поступил опрометчиво, придав своей истории широкую огласку. Теперь это будет серьезным препятствием при его приеме на работу. (Однако Бенц умалчивает, что еще до того, как дело получило такой резонанс, он разговаривал о трудоустройстве Баудера с Поммеранке, представителем фирмы «ИГ-металл» в Хейденгейме. Не давать Баудеру в Хейденгейме никакой работы — это Бенц знал уже тогда.) К тому же вряд ли где сейчас требуются слесари. Несмотря на это, Баудер хочет попытать счастья.