Джером Бар - Супермен (сборник)

— Можете не сомневаться, джентльмены, — повторял Кип, — мы шутя победим на этих гонках.

— Едва вы доплывете до моста, они лопнут от натуги, — сказал его брат Эд. — Сегодня утром я смотрел на них в бинокль во время тренировки.

— Да все остальные скорей потонут, чем догонят эту команду! — ответил Кип. Его как-то уязвило это дружелюбное поддразнивание. Он впервые по-настоящему ощутил свею принадлежность к новой команде — и сам этому удивился.

Потом его оставили в покое, и они с Мэри Эдемс выскользнули из квартиры. На усаженных деревьями окраинных улицах царила тишина; со стороны реки дул ветер, принося весенние запахи.

— Надо же, какой ты спокойный! — заметила Мэри. — Я-то думала, перед гонками ты будешь волноваться.

— Становлюсь старше, — объяснил Кип. — Уже умею скрывать свое настроение. Гонки меня волнуют, но что-то другое успокаивает. Что-то другое, не считая тебя. — Он обнял ее за плечи. — С тобою я всегда успокаиваюсь. Просто потому, что ты рядом.

— Я так рада этому, Кип…

— А «другое», — серьезно продолжил он, — это мысль о том, что я был не прав. Я свысока смотрел на ребят из моей новой команды, а надо было бы мне постараться сойтись с ними поближе. Почему я так себя вел — не знаю. Ведь они отличные парни!

— Понимаю, — тихо сказала она. — Наверно, было бы честнее, если бы ты сразу отказался от этой команды и остался со своими — кажется, они теперь стали юношеской?..

— «Со своими»! — повторил Кип, и голос его прозвучал раздраженно. — Ты видела, как эти «свои» надо мной издевались? Они в ярости, и не исключено, что они уже решили выгнать Эла Лейдена с работы.

— Едва ли, — сказала она. — Когда мы ехали в поезде, они договорились, что лишь посоветуют ему никогда больше не делать таких вещей.

— Имеется в виду, что первыми нам не бывать?

— Конечно. Никто не думает, что ты победишь.

Раздался визг тормозов, и рядом с ними остановился старый автомобиль с пенсильванским номером. Оттуда высунулась голова в потрепанной шляпе и выкрикнула что-то неразборчивое. Оставив Мэри на тротуаре. Кип подошел к машине.

— Есть здесь один парень, Пит Ковалик, — вы не знаете, где его найти? — с заметным польским акцентом проговорил водитель. — Он гребец из лучшей команды.

Кип выпрямился.

— Боюсь, — ответил он, — что сегодня вам не удастся его увидеть. Все гребцы уже спят.

— Целый день мы не вылезали из этого драндулета, — забубнил водитель. — То и дело он ломался. А Пит Ковалик — он же о нас волнуется. Мы ведь и позвонить ему не смогли.

— Ну, в такой час его не позовут к телефону, — пожал плечами Кип и вернулся на тротуар к Мэри. Та неуверенно тронула его за рукав:

— Кип, эти люди… Они приехали издалека и… Разве ты не можешь передать это Ковалику? Ведь он из твоей команды, разве не так?

— Наверно, — вздохнул Кип, — я до смерти останусь снобом. — Он снова подошел к обшарпанному автомобилю, смиренно поджидавшему на том же месте, и сказал: — Я увижусь с Коваликом. Если не сегодня, то завтра утром. Что передать?

— Скажите ему только, что его брат Джо здесь, и Мейли Стефанчик тоже, и завтра мы будем за него болеть — он нас услышит!.. Простите, мистер, а вы кто? Мне кажется, я вас уже видел.

— Я менеджер, — сказал Кип и пошел прочь вместе с Мэри.

— Знаешь, — призналась ему Мэри, — мне как-то легче на сердце оттого, что ты согласился ему помочь.

— Да, — кивнул Кип, — мне и самому теперь легче.

Некоторое время они шли молча.

— И все таки, — сказала Мэри, — мне кажется, тебя что-то мучает.

— Я думаю о том, что завтра мы, наверное, проиграем. Я должен был прямо сказать об этом своей команде, но эти парни — совсем еще дети, при всех их способностях и мускулатуре.

— Ерунда. Просто сейчас ночь — вот и мысли у тебя угрюмые.

Она остановилась и повернулась к нему. Он поцеловал ее и почувствовал, как одно волнение сменяется в его сердце другим.

— Ну, мне пора, — сказал он, выпустив ее из объятий.

У гостиницы Мэри сжала ему руку и сказала на прощание:

— Увидимся после гонок.

Когда Кип добрался до эллинга, там было уже темно. Он поднялся по деревянным ступенькам и прошел в комнату, где спали гребцы. По пути он заметил полоску света под дверью Эла Лейдена. Заснул Кип не скоро.

После завтрака он сказал Ковалику:

— Хочу вам кое-что сказать. Давайте выйдем на свежий воздух.

Долговязый Ковалик удивленно взглянул на Кипа, и они вышли из эллинга.

— Вчера в городе повстречал вашего брата, — сказал Кип. — Он просил передать вам, что уже приехал, хотя добраться было непросто.

— Спасибо вам большое, Грант, — сказал Ковалик с благодарной и несколько растерянной улыбкой. — Я страшно рад, что брат уже приехал. Но мне показалось, что вы звали меня сюда затем, чтобы сообщить что-то важное насчет гонок.

— Нет, — ответил Кип и, покраснев, быстро отвернулся.

И все-таки, спрашивал себя Кип, кто виноват? Он ли сам с его снобизмом или стипендиаты с их неотесанностью? Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал даже об этом мимолетном разговоре его с Коваликом. При всем при том Кип, как ни странно, чувствовал свою связь с новой командой — ощущение это возникло у него в споре с братьями и друзьями и усилилось благодаря случайной встрече с братом Ковалика и спокойной беседе с Мэри Эдемс.

К Кипу подошел один из менеджеров и сказал, что тренер просит его зайти. Кип сразу же направился к Лейдену, в комнату, стену которой украшали два скрещенных весла. Шесть лет назад одно из этих весел принадлежало Эду Гранту.

— Закрой дверь и присядь, — сказал Лейден. — Ты, наверно, не выспался. Я видел у тебя свет поздно ночью.

— Перед гонками всегда не могу заснуть. А ребята спали.

— Да, вид у них бодрый…

Лейден смотрел в сторону, и Кипу казалось, что слова падают в пустоту. Наконец тренер обернулся, устало взглянул на Кипа и сказал:

— Это хорошая команда. Но едва ли они победят.

Кип кивнул.

— Грести они умеют, — продолжал Лейден, — сила воли у них есть. Но им не хватает опыта. Они перенапрягутся в самом начале, а потом сломаются.

— Ну, теперь уж поздно, за полчаса мы их не переделаем, — заметил Кип и тут же добавил: — Нет, ты не думай, я сделаю все, что могу.

— Не сомневаюсь. А я для себя уже все решил и буду стоять до конца. За свое место я не волнуюсь. Вчера, когда тебя не было, мне звонили твои братья и старик Колдер из гоночного комитета — сказали, что чем бы гонки ни кончились, на моей судьбе это не отразится. Так что дело не во мне, а в этих парнях. Ты их не любишь. Я тебя понимаю, хотя я сам из простых, как и они. И я дал им шанс, разве не так?

— Не нужно меня уговаривать, — сказал Кип. — Знаешь, во мне уже что-то изменилось. Трудно сказать почему… В общем, я сделаю для них все, что могу. Да и сам я хочу победить. Ведь для меня это — последняя надежда. Из всей семьи только я один ни разу не приходил первым на гонках к Поукипси.