Александра Чумакова - Точка возврата

верила любой рекламе в надежде на исцеление. К нам приходила медсестра, ставила мне

уколы и капельницы. Каждый день жена говорила:

– Не бери в голову, Сашка, ты справишься, ты сильный и крепкий!

Мои родные постоянно молились о моем выздоровлении, но чуда не произошло, его и так

было много в моей жизни. Я умирал. Мучительно, больно. Позже моя Катя скажет, что я

до последнего оставался мужиком и ни разу не сходил «под себя», хоть я уже и не мог

передвигаться, превозмогая боль, на костылях я доходил до туалета. Настал самый

страшный день. Я не знал как лечь, не находил себе места, но не смел кричать, не хотел

делать больно семье. А потом я провалился в забытье. Во мне еще была жизнь, но я уже

видел себя со стороны: высушенное от боли тело, сведенное судорогой лицо, закрытые

глаза, а из горла непрерывный стон. В соседней комнате жена и дочь стояли у иконы, но

просили уже не исцелить меня, а поскорее лишить страданий. Бог их услышал, я больше

не стонал, плоть умерла. Удивительное чувство, я ходил по дому, и у меня ничего не

болело, я хотел утешить жену, но даже не смог ее коснуться, я стал Тенью. Катюша

раздела меня и помыла, я видел ее лицо – оно навсегда изменилось в момент моей смерти,

на нем появилась скорбь. Я видел, как мое тело забирали в морг, слышал, как дочь

позвонила моему старшему брату и произнесла, рыдая навзрыд:

– Теперь вы должны жить за троих, отца не стало ночью..

Был я и на собственных похоронах. На них не пришел никто из моей прошлой жизни. Из

жизни наркомана. Меня провожали в последний путь нормальные люди, в их глазах были

искренняя боль и сожаление. Жена у моего гроба сказала, что если бы ей предоставилась

возможность прожить жизнь заново, она бы все равно прошла этот путь со мной, и она не

лукавила.

– Берегите мужчин, они очень рано уходят – говорила Катя за поминальным столом,

вытирая слезы – цените каждый прожитый вместе день и обязательно прощайте. Жизнь

– штука сложная, но истинная любовь способна побороть самые большие трудности. И

если мы их смогли побороть, значит, она существует.

Знал я и то, что дочь не держит на меня зла и обид и для нее я навсегда останусь лучшим

на свете отцом, безмерно ее любящим и готовым на все для ее счастья. Чтобы легче

пережить боль потери, она придумала для себя дивную историю, будто я уехал в другую

страну и обустраиваю все для встречи с семьей.

Глава 8

Так закончилась моя земная жизнь. Меня встретил мой Ангел – Гавриил и повел в

иной мир. Он показал мне то, о чем на земле спорят столетиями: я увидел ад и рай.

Несмотря на свой образ жизни, я был человеком верующим и крещеным, представление о

рае и аде у меня были такие же, как у большинства живущих. Рай в моем понимании был

садом, где царят любовь и гармония, а душа обретает вечный покой и блаженство. Ад –

огненная геенна. Все оказалось не совсем так: и у рая, и у ада было много уровней. На

низшей ступени ада находились души людей, которые при жизни не знали доброты и

сострадания. Их действительно обрекли на вечные мучения и боль. На высшей ступени

рая обитали Святые, многих из них в миру называли «юродивые». Каждый умерший

видит все ступени, он как гость, до тех пор, пока Высший суд не определит пристанище

для его души. Не могу сказать, сколько именно времени я провел, наблюдая жизнь после

смерти, но поведаю о том, что увидел.

Я слушал Мафусаила, сгорая от любопытства. Передо мной был тот, кто доподлинно знал,

что ждет нас после смерти.

–

В раю, возле необычайной красоты озера, расположенного среди величественных

гор со снежными вершинами, в гамаке друг против друга качались и вели неспешную

беседу два человека. Их лица были преисполнены счастья и гармонии, они никуда не

спешили. Какого же стало мое удивление, когда Гавриил поведал мне, что один из них при

жизни являлся рабом, отважившимся на сопротивление и спасшим десятки людей, а

второй – вором, раскаявшимся и создавшим фонд для больных детским церебральным

параличом. Рядом с ними резвились дети – невинные души, так и не пришедшие в мир. Их

матери распорядились их судьбами и убили их во чреве. Они все ждали своего шанса

оказаться на земле. Я очень испугался, когда ангел подлетел к одному карапузу, подхватил

его и понес к обрыву. Малыш же совсем не боялся, а напротив – был рад. Ангел совершил

чудовищное – бросил ребенка в обрыв. Мой крик утонул в радостных возгласах ребятни.

Оказалось, что пробил час рождения для этого малыша, и он обрел любящую семью. Меня

ждало еще много увлекательных открытий. О райских птицах я слышал и при жизни, а вот

о райских обезьянах, медведях, волках, и бурундуках не знал. В отличие от земных

животных, звери в другом мире жили в ладу: никто ни на кого не охотился, и люди

свободно гуляли среди хищников. Здесь, в ином мире, не было ничего удивительного в

том, что дети таскали за хвост и усы гигантских размеров льва, а тот в свою очередь лишь

урчал, как маленький котенок. Как я уже говорил, рай состоит из разных ступеней: у

каждого он свой, такой, какой заслужен. Не все проводят свое время в праздных беседах,

многие выполняют обязанности, порученные ангелами: возделывают землю, строят

беседки, учат детей. Познакомившись с раем, мы спустились в преисподнюю. Гавриил

повел меня вниз по реке, и мы попали в пещеру. Признаться, я ожидал увидеть нечто

страшное, от чего кровь стынет в жилах, но на первый взгляд, в аду не было ничего

пугающего. Подвох в том и заключался, что это только на первый взгляд. Но чем больше я

погружался в этот мир, тем страшнее мне становилось. Сначала я увидел старика,

иссохшего, с лицом, похожим на печеное яблоко. Перед ним лежали невиданные яства и

стояли вина. Он облизывался и смотрел на все с вожделением, но как только он тянул

руки, походившие на две плети, к еде, она исчезала. Так он был наказан за один из

смертных грехов – чревоугодие. Затем я увидел юношу, крутившего нечто похожее на

гигантскую мясорубку, как только он останавливался, его лицо искажал ужас, а на теле

появлялись раны. Он был вынужден непрестанно трудиться, ведь при жизни был ленив.

Сотни уродливых мужчин тянули свои руки к редкой красоты женщине, они рвали на ней

одежды, не обращая внимание на ее брезгливость.

– Она была прелюбодейкой? – мне вспомнился этот грех

– Совершенно верно. Здесь она могла вдоволь насладиться мужским вниманием. Теперь

оно стало ее карой. Особенно страшное возмездие ждало убийц и самоубийц: они

захлебывались в крови, выкарабкивались и снова тонули.

– А как же котлы, в которых варятся грешники? Подруга моей бабушки всегда говорила о