Александра Чумакова - Точка возврата

красивой обертке. Ты Ангел и тебе неведомы человеческие страсти…

– Ты ошибаешься, я знаю о страстях и пороке больше твоего, ведь я не всегда был

Ангелом, если тебе интересно, я мог бы рассказать о себе.

Глава 7

– А кем же ты раньше был?

– Я приходил в мир человеком из плоти и крови. И звали меня – Александр.

– А разве такое возможно? Разве человек может стать Ангелом–Хранителем? Наверно, ты

был Святым?

– Ошибаешься, Дима, ты даже не представляешь, насколько я был грешен. Мною владел

страшный порок. Я был зависим от него, мучил себя и близких, но я сумел сделать почти

невозможное – я победил его.

– Ты был игрок? А может, ловелас?

– Я был наркоманом. Более тридцати лет зависел от наркотиков. В мире считают, что

бывших наркоманов не бывает, перед тобой один из них.

Это признание казалось таким же не реальным, как все произошедшее со мной.

–

Ты? Не может быть!

–

Что ж, Дима, пришло и мое время рассказать о себе все, это будет честно.

И я погрузился в историю жизни своего Ангела – Хранителя, в воистину увлекательную и

уникальную историю. Я узнал о жизни, ломающей стереотипы, о любви, спасающей душу,

о добре, которое, как бы банально ни прозвучало, побеждает тьму и ведет к свету.

Мафусаил присел на пенек, подобрал на земле палочку и стал что–то чертить, было видно,

что каждое слово дается ему с трудом.

– Я рос обычным пацаном, вторым из трех братьев. Разве что был самым умным из них.

Учился на одни пятерки. Моя мать была портной, а отец водителем. Не знаю, когда он

работал, в моей памяти он либо пьян, либо в тюрьме. Пьяный он бил маму. Бил просто

так. Всякий раз она быстро собирала нас, детей, и мы убегали из дома. Боялись, что он

однажды нас покалечит. Бывало, голые выбегали на мороз и просили убежища у соседей.

Этот детский страх я пронес через всю жизнь. Я ненавидел отца. Помню, мать долго

копила на телевизор – это была настоящая диковинка, и вот он был куплен. Мы гордились

ужасно! Соседи ходили к нам в гости, как в кинозал. Но наше счастье было недолгим: отец

напился и разрубил телевизор топором, а потом с ним кинулся на мать, она чудом

спаслась. Еще один страшный момент врезался в мою детскую память: мы ужинали, мама

приготовила вкусный суп и вдруг я вижу, как глаза отца краснеют и он вонзает в руку

матери вилку со словами:

– Пересолила, сука! Видно, влюбилась в кого!

Мой старший брат стал заниматься боксом, чтобы постоять за маму. В спорте брат

преуспел, и однажды, когда отец вновь поднял руку, сын врезал ему так, что он собрал

вещи, ушел и больше у нас не появлялся.

– Он не дал отпор сыну?

– Нет, он был ничтожеством, способным лишь на то, чтобы обижать слабую женщину.

Перед силой он спасовал. Так мы остались без отца, но ни дня об этом не жалели. Я рос,

увлекся музыкой, играл на гитаре и пел на танцплощадках, на свадьбах, в ресторанах. Моя

память была феноменальной: стоило мне один раз услышать песню, и я уже вечером ее

исполнял под аплодисменты публики. За мой талант платили щедро. Я часто слышал в

свой адрес:

– Шурик, ты – гений! Далеко пойдешь!

А еще я много читал, буквально проглатывал книги и мог цитировать классику. У меня

было все, чтобы стать успешным: внешность, ясная голова, деловая хватка, но я

распорядился своей судьбой иначе. В моей жизни появились алкоголь и много девушек.

Когда ты предположил, что я был ловелас, тоже попал в точку. Прекрасные создания сами

шли мне в руки. Часто я даже не успевал узнать их имя, впрочем, имена были ни к чему. Я

думал, что жизнь нужно пить, как воду, и пил. Однажды мне показалось, что я встретил

любовь, и даже женился, но быстро понял, что совершил ошибку и развелся. Все пошло

по кругу: концерты и алкоголь. Я веселился и напивался так, что меня в дом вносили, сам

идти не мог. В пьяном угаре я чувствовал себя непобедимым , дерзил и цеплялся ко всем.

Однажды мне сломали нос, он так и остался искривлен на всю жизнь. А потом в компании

моего старшего брата, того самого боксера, появились наркотики. Ребята добывали их

сами, из собранного летом мака. Я тоже попробовал. Мне не понравилось. Не знаю

почему, но я все равно употреблял, наверное, не хотелось отставать от старших друзей–

спортсменов. Меня призвали в армию, и там я жил без наркотиков, было еще не поздно

все бросить. Но по возвращению все завертелось, и я полностью увяз в этом болоте. Моя

жизнь стала гонкой за удовольствием. Самым страшным временем года для меня и братьев

(младшего мы тоже пристрастили) была зима. Запасы мака заканчивались, тело ныло и мы

напивались. Нам нужно была как–то затуманить сознание, трезвая жизнь стала не для нас.

– Выходит, – вмешался я, – ваша мама получила трех сыновей–наркоманов вместо мужа –

алкоголика.

– Именно так. Но разве мы тогда о ней думали?

– Во всем виноват твой брат. Он был старше и авторитетнее и сбил тебя с пути.

– Заблуждаешься, мой мальчик, человек сам выбирает свой путь, сам решает: поддаться

искушению или нет. Не стоит искать виноватых.

– Ты осознавал, куда тебя заведет этот путь?

– Нет. К наркотикам у меня было легковесное, безответственное отношение, как ко

временному увлечению. Я тогда и подумать не мог, что они станут главной страстью моей

жизни, которая убьет всех моих товарищей, а потом и меня. Но пока все это было впереди.

Однажды я проснулся с глубокого «бодуна», вышел из спальни и увидел красивую

девушку. Ее было не сравнить с теми, с кем я привык встречаться: русые коротко

стриженые волосы, румянец на щеках, слегка полноватая фигура, пышная грудь, гордый

независимый вид, “Такую не «снимешь» на один вечер, на таких женятся” – подумал я и

сразу протрезвел. Моя мать снимала с нее мерки и записывала данные в свой портняжный

блокнот. Позже я заглянул в него и прочитал ее имя – Катерина. Пару часов спустя,

пришел старший брат, и я рассказал ему о девушке.

– Мерки записаны? – спросил он и побежал смотреть материны пометки. Увидев

параметры, он присвистнул:

– Вот это хризантема! – высшая похвала от моего брата.

И я решил брать «хризантему» штурмом. Когда она пришла в следующий раз, я был

побрит, хорошо одет и абсолютно трезв. Примерка была закончена, и я вызвался

проводить Катю.

– Уже поздно, и я боюсь отпускать Вас одну – с этой короткой фразы началась история

большой всепрощающей любви. Любви, которую я смог оценить слишком поздно.

Жила Екатерина недалеко, а я в первый раз в жизни не знал, как произвести на девушку

впечатление, поэтому не нашел ничего лучше, чем рассказать о себе все: был женат, судим,