Александра Чумакова - Точка возврата

поговорить с Вами с глазу на глаз.

– О, тут у всех деликатные дела, – усмехнулась женщина, – с другими к нам не хаживают.

– Речь немного о другом, попрошу вас уделить мне время

– Я заинтригована, что ж, пройдемте в мой кабинет.

Мужчины поспешили за дамой в небольшую комнату с письменным столом и креслами.

– Наталья Николаевна, вы должны помочь мне не дать свершиться непоправимому. Мой

сын Павел надумал жениться на неугодной мне барышне, я заплачу вам любую сумму, но

помогите мне вразумить мальчика.

– Как же я вам помогу, привяжу его ей– Богу?

– Не совсем, через пару дней он явится к вам, якобы с поручением от меня, он и не

подозревает, что здесь за заведение. Я предупрежу вас о времени его визита, чтобы вы

смогли подготовиться. Вы предложите ему выпить, в вино добавите снотворное, когда

мальчик уснет, доставите его в один из покоев, а уж ваши девицы пусть постараются

удержать его как можно дольше, они это умеют! Дайте ему самых искусных и красивых. И

пусть он будет пьян и весел несколько дней. Сколько составляет плата в сутки?

Пятнадцать рублей? Плачу сто пятьдесят и по рукам?

–Но..это же незаконно, а что, если барин заявит на нас? – женщина выглядела

испуганной, но явно заинтересованной предложением, сулящим большую выгоду.

– Это я беру на себя, главное, развлекайте его подольше и получше. Сомнения и страхи

хозяйки борделя были развеяны. Сомневалась она недолго.

– По рукам!

Владимир Зорин стал мне противен. Если бы мне дали оружие, я вызвал бы его на дуэль,

как было принято в то время. Я даже сжал кулаки от негодования. Это не укрылось от

Мафусаила, и он положил руку мне на плечо:– Остынь, мой мальчик, тебе надо сохранять

спокойствие, совсем скоро тебе придется вмешаться и изменить ход событий, мы сильно

увлеклись происходящим и забыли о времени, я хотел показать тебе все подробно, но

теперь ты увидишь лишь ускоренные кадры, нам нужно спешить. Смотри внимательно и

ничего не пропусти.События вихрем закружились перед моими глазами. Вот отец

поручает Павлу передать важное письмо и дает записку с адресом, вот Павел в гостиной у

Натальи Николаевны, она протягивает ему бокал, он отказывается, но женщина убеждает

его «хотя бы пригубить за знакомство». Затем я вижу молодого человека, которого

раздевают и ласкают две девушки, он плохо соображает и все время шепчет «Маша,

Марьюшка». Иногда он выходит из забытья, но ему снова наливают, и все повторяется

сначала. Теперь перед нами имение Муромских. Ничего не подозревающая Маша

готовится к свадьбе. Ее венчание состоится через два дня, и она примеряет свадебный

наряд: белое кружевное платье с завышенной талией подчеркивает тонкий силуэт,

неглубокое декольте, аккуратные небольшие рукава, пышная фата. Она – сама невинность.

Воздушная, счастливая и очень красивая! Наступает день торжества, все готово для

таинства венчания, но Павла нет. Маша отказывается в это верить, но когда надежды не

остается, она рыдает так горько, что у меня заныло в груди. Когда сил плакать уже не

осталось, она смотрела на икону Божьей Матери с немым укором в глазах. Ее лицо было

белым, как мел. Казалось, у нее помутилось сознание, и в ней не осталось больше ни

капли жизненной энергии. Даже Мафусаил, глядя на ее страдания, то и дело вздыхал. Ни

Полинка, ни отец не могли привести ее в чувства. Евгений Васильевич был сам не свой, он

обещал отомстить «заезжему проходимцу, опозорившему дочь». Павел протрезвел лишь к

вечеру, когда узнал, какой сегодня день, ему стало дурно. Он клял Наталью Николаевну и

ее девиц такими словами, которых дворянин произносить не должен, обещал «разнести

этот вертеп». Его вывели два молодчика и отвезли в отчий дом. Павел набросился на отца,

кричал, что тот «сломал ему жизнь, разрушил счастье», Владимир Иванович пытался

внушить сыну, что «скоро он и не вспомнит о провинциалке и скажет спасибо отцу».

Павел собрался немедленно ехать к Марии, упасть в ноги и все объяснить, но отец сказал,

что поздно, девушка уже опозорена и никогда его не простит.

– А если ты меня ослушаешься и помчишься к ней, я пошлю девок, которые очень живо

опишут, как ты проводил время накануне свадьбы и почему опоздал.

Паша метался по комнатам, как тигр в клетке, он бил посуду, на его руках была кровь.

Потом картинки поведали о событиях, произошедших много позже: я видел Павла на

балах, затем в каких–то сомнительных заведениях, где он напивался до потери чувств. В

эти моменты я узнавал себя. В его объятиях были женщины, самые разные, но жизнь в

глазах, в которых раньше плясали чертики, погасла. Все, что он делал: веселился или

предавался любви – делал механически, мне казалось, он просто прожигает жизнь, хочет,

чтобы ее бешеные обороты убили его. Однажды на балу он специально оскорбил жену

знатного вельможи и был вызван на дуэль.

Было раннее утро, секунданты и врач уже прибыли к месту дуэли, прибыли и противники.

Все собравшиеся поприветствовали друг друга поклонами. Распорядитель предложил

примириться, но получил отказ от обоих сторон, тогда секунданты обозначили барьеры и

зарядили пистолеты. Павлу предстояло стрелять первым. Я видел, что он даже не целился,

его выстрел скорее был выплеском всей накопившейся боли, нежели попыткой спасти

жизнь. Затем стрелял оскорбленный муж. Вот, кто целился долго! Я был уверен, он

попадет в цель и отомстит за поруганную честь жены. Еще секунда и пуля вошла в тело

молодого барина. Я подбежал к нему и услышал последнее, что он сказал:

– Машенька…

Можно испортить человеку жизнь, можно даже ее отнять, но убить настоящую любовь —

невозможно. Вельможа был ни при чем, Павел бы все равно свел счеты с ненавистной

жизнью. Владимир Зорин на похоронах единственного сына еле держался на ногах, если

бы я мог, я бы спросил у него, доволен ли он теперь?

А что же Маша? Ее отец не пережил позора горячо любимой дочери и умер от сердечного

приступа через неделю после дня, когда должен был вести дочь в храм Святой Троицы.

Обезумившая от горя барышня не нашла ничего лучше, как обвенчаться с Анатолием

Калугиным, тем самым «старым хрычом, который танцует, как медведь». Полинка

пыталась ее отговорить, но Маша говорила, что «теперь ей все равно, чьей быть, ее сердце

окаменело»

– Барыня, а как же любовь?

– Любовь, Полинка – самая большая ложь на свете. Лишь глупцы верят в нее, за что потом

платятся.

Этот брак стал для Маши кошмаром. Она засыпала и просыпалась с ненавистным

мужчиной, который был старше ее отца на два года. Испытания украли красоту девушки и