Николай Гайдук - Избранное

А для меня всё это – жизнь как поле,
Которое не просто прошагать.
Поэзия – и каторга, и воля!
Помиловать – и тут же расстрелять!..

Душа моя не стонет и не стынет –
В снегах, во льдах, в разливах русской ржи…
Когда меня поэзия покинет,
Тогда меня, увы, покинет жизнь!..

Рождается кто-то в счастливой рубахе,
А кто-то дубовою кожей укрыт –
Летят мимо сердца печали и страхи,
В воде не потонет, в огне не сгорит!

А ты появился в денёк непогожий,
Где рыскали волки у тёмных дорог.
Сорвала судьба с тебя тонкую кожу,
Чтобы весь мир ты почувствовать мог…

Пронзительней, ярче и жарче всех прочих –
Живи и терзай свою душу, поэт!
Для песен весёлых и грустных пророчеств
На время отпущен ты в наш белый свет!

Судьба нашептала, и время настало
Босыми ногами по снегу ступать.
А волки по следу – матёрая стая!
Раздетую душу им слаще кусать!

В полях, укрываясь соломой и сенцем,
Когда воцарится покой на Руси,
Ты ляжешь на землю и слушаешь сердцем
Глубокие вздохи старинной оси.

Ты слышишь, как пахнет подснежник под снегом,
И тонким росточком проклюнулась рожь…
А волки по следу, а волки по следу –
И ты от судьбы никуда не уйдёшь!..

Не сотвори себе кумира!
Да не о том сегодня речь,
Коль эту радостную лиру
Не суждено было сберечь!
Лихой степняк, почти мальчишка –
Какой там к лешему кумир! –
Он вышел звонко, глянул чисто
В подлунный этот буйный мир…
Мы в двадцать шесть – едва вспорхнули
Встречать лирический рассвет,
А он уже стоял под пулей,
Тряхнув кудрями напослед…

Рождённый быть большим поэтом,
Ты знал высокий свет стихий!
Впотьмах откроешь книгу – светом
Лучатся лучшие стихи!
Река ревёт, язвит язями
И степь – до моря достаёт!
И закадычными друзьями
Россия плачет и поёт!
Твоя тоска – целует брагу,
Твоя любовь – огнём гудит!
И ходит с песнями отвага,
Рванув рубаху на груди!
В твоих домах собрались гости
Блистать казачеством станиц –
И расплясались так, что гвозди
Летят к чертям из половиц!..
Старатель, жаждущий стараться,
Ты чуял золото везде…
Когда бы всё твоё богатство
Сказалось в полной красоте…
Ну, что ж теперь? Остались ветры,
Огонь, бегущий по листу…
Большие русские поэты –
Всегда сгорают на лету!

Ветер стих и стихли споры
В шумном птичьем племени.
На пустые разговоры
Не осталось времени!

Сок уходит из берёзы,
Коченеет озеро…
Скоро будут здесь морозы
От зари и до зари.

И брожу я полем поздним
И лесами слёзными,
Где остуженные гнёзда
Греются под звёздами.

И пока ветра не дуют,
Не шуршат порошею –
Думу хочется додумать
Самую хорошую!

Грянула гроза! И по просёлку
Проливняк прошёл навеселе!
И возникла радуга – весёлка,
И весёлый шум возник в селе…
В лопухи набился дождь и в гречу,
Повалил малину, хулиган!
Небу стало легче, сердцу легче –
Улетели молнии в туман!
Изредка мелькают ещё где-то
И трещит лазурь…
Но с вышины
Луч лимонный – будто нитка вдета
В чистую иголочку сосны!
Заклубился воздух зримый, резкий
В переливах радужной пыльцы.
На кулигах и на перелесках
Славят жизнь зарянки и скворцы!..

Всей душой впитать бы землю эту –
Речь её и дух её, и цвет!
Я из края в край прошёл по свету,
Но нигде такого слова нет:
Солносяд – заря смежит ресницы,
Перепёлка млеет у межи.
И всю ночь калинники – зарницы
Кумачово плещутся во ржи!

У кого-то золото молчанье,
А в моём краю родная речь –
Россыпь золотая до отчаянья!
И хочу я эту речь
беречь!

Увы, я мало книжек прочитал,
Но мне и этой хватит за глаза!
Привет тебе, кто душу распластал –
Ветрам отдал –
На алые большие паруса!

Я знаю, нет случайностей в судьбе,
И потому в Сибири средь полей
Красуется в родительской избе –
В лихой резьбе –
Мальчишка на портрете, будто Грэй!..

Здесь много солнца и того тепла,
Которое лишь сердцем излучают.
Гринландия! Не ты ль меня спасла –
Да, сберегла! –
От ржавчины, что многих разъедает!

Кто там бредёт в обнимочку с тоской?
Не повезло? А я скажу без фальши:
Есть мудрая Ассоль, она за мной –
И в хмарь и в зной –
На край земли пойдёт и даже дальше!

В мечтах я часто буду здесь бывать,
Восторгом будут полниться глаза.
И я хотел бы душу распластать –
И вам отдать –
На алые большие паруса!

Сколько мелких мыслей в голове!
Как от них избавиться – не знаю.
Муравей ползёт по мураве,
Тащит он бревно своё, вздыхая.
Посмотри, браток, на небеса –
Там такие чудные картины!
Неохота. Некогда. Нельзя.
Всё у нас какие-то причины.
Мелкота кругом и суета.
Трудно отрешиться от земного.
А в душе должна гореть звезда
И звенеть возвышенное Слово!

На улицах пылит сухое лето,
На станции грохочут поезда…
Фамильный город русского поэта,
Который не бывал здесь никогда.

Матроса молодого ль повстречаю,
Услышу ли гармошку с бубенцом –
Всё кажется, что эти рубцовчане
Огромная родня твоя, Рубцов!

Всё кажется, что где-то у вокзала,
На площади, а может быть, в саду –
Найду тропу к подножью пьедестала,
И памятник кудрявый твой найду.

Хотя, конечно, проза жизни давит –
Для тракторов металл куда нужней!
А что поэт? Бумагу лишь марает…
Что памятник? Приют для голубей.

Зачем себя мы тешим понапрасну,
Что вот умрём, но будут жить стихи?
Я слышу крик: «А мой-то месяц ясный
На опохмелку скушал все духи…»

Вот это стих так стих! Я понимаю,
Что этот стих века переживёт.
Я голову чугунно опускаю
И ухожу туда, где поезд ждёт.

Холодным вдруг покажется мне лето,
Плывёт вагон, скрывается вокзал…
Фамильный город русского поэта,
Который здесь, увы, не ночевал!

Поэт всегда немножко сумасшедший,
Если божьей милостью поэт!
По земле по сумрачной прошедший,
Он оставит в душах ваших свет…
Люди! Что вы скучные такие?
Поглядишь – и бросишься в бега…
Русь моя, голубушка Россия,
Милые берёзы и стога!
Только с вами счастлив и бываю,
Да и то, конечно, не всегда,
Потому что псы цепные лают
И гудят сердито провода,
Потому что в дом зайдёшь, увидишь –
Тётя вяжет серые носки,
Дядя сыро курит…
Плюнешь, выйдешь –
И свернёшь в пивную от тоски!..
И опять куда-то постучишься –
Человеку зябко одному.
– Родненькая! Ты-то что боишься?
– Потому что я вас не пойму!