Александр Братерский - Открытый (в)опрос. Общественное мнение в современной истории России. Том I

Провозглашение партией идей открытости, а затем речь Горбачева на январском (1987) пленуме ЦК КПСС, где он назвал демократизацию советского общества важнейшей целью партийной политики, возродили надежды на то, что и социология будет в полной мере востребована, получит все необходимые права на свободное изучение и предание гласности реальных запросов и чаяний населения. В печати стали появляться настойчивые требования приступить к регулярным опросам общественного мнения, для того чтобы воплотить в жизнь новую политику КПСС. Такие газеты, как «Известия», «Советская культура», «Литературная газета», в числе первых приступили к публикации статей критического характера с обстоятельными ссылками на данные социологических исследований. В 1986 г. к ним присоединились и быстро вошли в роль «флагманов гласности» газета «Московские новости» и журнал «Огонёк». Способствовали повышению интереса к социологической литературе и книжные издательства.

Но самое главное – Горбачев, не в пример Хрущеву, открыто взял в союзники интеллигенцию. Теперь уже власть не выражала свой гнев по поводу критики «снизу». Более того, ввиду общности идеалов и целей – поддерживала ее [32] Фирсов Б. М. История советской социологии: 1950–1980-е годы. Очерки. 2-е изд., испр. и доп. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012. С. 313. .

Однако – и это необходимо подчеркнуть – острота критических порывов социологов, экономистов, историков, философов и их бескомпромиссность в том, что касалось предания гласности и анализа отрицательных сторон прошлого, проявлялись в существенно меньшей степени, чем активная гражданская позиция журналистов, публицистов, деятелей искусства. Можно сказать жестче: до 1988 г. воздействие горбачевских политических реформ на социологию (более широко – обществоведение, социальные науки) было незначительным. Оно проявлялось скорее в «квазидемократической фразеологии и осторожном нарастании экзальтации в печати» [33] Социология в России / Под ред. В. А. Ядова. 2-е изд., перераб. и дополн. М.: Изд-во Ин-та социологии РАН, 1998. С. 39. . В основе их осторожного поведения лежала чисто научная причина – инерция науки, вследствие которой «начатые исследования держат ученого в плену, требуя своего завершения» [34] Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы / Отв. ред. Т. И. Заславская, Т. И. Калугина. Новосибирск: Наука (Сиб. предприятие РАН), 1999. С. 91. . Нужно было время, для того чтобы появились журнальные и книжные публикации социологов, ощутимо отмеченные духом новых настроений общества и его граждан. Это хорошо видно на примере журнала «Социологические исследования». Два первых номера 1985 г. вышли без намеков на какие-либо либеральные изменения. Достоинство этих номеров можно усмотреть лишь в том, что они являются последними «социологическими памятниками» периода застоя.

Здесь уместно напомнить, что в этот период Горбачев неоднократно говорил в своих выступлениях о сопротивлении противников перестройки курсу на радикальные перемены. Скрытая или явная оппозиция горбачевским реформам, убежденность в том, что перемены носят временный характер и что рано или поздно все вернется на круги своя, были далеко не редким явлением в среде обществоведов. Многие преподаватели исторического материализма, научного коммунизма, политической экономии сразу, не раздумывая, отвергали идеи перестройки, считая их проявлением ревизионизма, и, подобно Нине Андреевой, открыто отказывались «поступаться принципами» [35] Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы / Отв. ред. Т. И. Заславская, Т. И. Калугина. Новосибирск: Наука (Сиб. предприятие РАН), 1999. С. 91. . Значительная часть оппозиционеров входила в состав социологического истеблишмента в центре и на местах и поэтому могла успешно противодействовать попыткам либерализации социологического мышления. Именно эти люди на словах почтительно восхваляли нового советского руководителя и его программу экономического ускорения, оставаясь на деле неизменными поборниками партийного духа, классового подхода при анализе явлений общественной жизни и идеологической чистоты.

К чести профессионального социологического сообщества, его ядро считало и думало совсем иначе. Здесь мне хотелось бы выделить особо академика Татьяну Заславскую – бесспорного и авторитетного лидера этого ядра.

Как уже отмечалось, первоначально социологи не слишком бурно отреагировали на изменения в стране. Ситуация изменилась лишь в ноябре 1986 г., когда с докладом на отчетно-выборной конференции Советской социологической ассоциации выступила Заславская, которая убедительно доказала, что социология хотя и является самостоятельной отраслью знания об обществе, тем не менее остается наукой без социологов [36] Заславская Т. И. Российское общество на социальном изломе: взгляд изнутри. М., 1997. С. 84–103. . Согласно сделанным ею выводам, социологи мало содействуют реформаторским усилиям Горбачева. Социальные науки остаются неадекватными ситуации в стране. Но главное – социология должна стать инструментом перестройки.

Следующее по важности событие – публикация основных положений доклада Заславской в газете «Правда» 10 февраля 1987 г. Это дало повод для возникновения новой волны надежд на то, что социология освободит себя от пут нормативного марксизма и получит возможность увидеть и показать советское общество таким, каким оно является в реальности, со всеми его противоречиями и аномалиями. Какое-то время эти надежды оправдывали себя.

Демократическое поле, замечал А. Яковлев, завоевывалось по кусочкам и путем довольно жесткой борьбы, в равной мере требовавшей и мужества, и гибкости [37] Яковлев А. Омут памяти. М.: Вагриус, 2001. .

17 июля 1987 г. ЦК КПСС, Совет Министров СССР и ВЦСПС приняли Постановление № 825 «Об усилении работы по реализации активной социальной политики и повышении роли Государственного Комитета СССР по труду и социальным вопросам». В одном из пунктов этого постановления признавалась целесообразность создания Всесоюзного центра изучения общественного мнения по социальным вопросам при ВЦСПС и Госкомтруда СССР. 17 декабря 1987 г. оба названных учреждения, исполняя волю инстанций, образовали Всесоюзный центр изучения общественного мнения по социально-экономическим вопросам в Москве с 25 опорными пунктами, расположенными во всех столицах союзных республик и ряде других городов страны. Идея, которая долго витала в духовной атмосфере советского общества, наконец-то была реализована, обрела плоть. Первым директором ВЦИОМа стала Татьяна Заславская, а ее заместителями – Борис Грушин и Юрий Левада. Потребовалось совсем немного времени, для того чтобы ВЦИОМ был признан прочно и на многие годы вперед бесспорным лидером в массовых опросах населения страны.