Александр Ореховский - Философия ответственности. Методологический, концептуально-теоретический, правовой, аналитико-прогностический аспекты

Характеризуя реализацию интересов с позиции свободного выбора субъектом линии поведения, творческой деятельности в сфере материального производства по эффективности производственных результатов, следует исходить из принципа «не только устранения юридических препятствий к развитию свободы, но и доставления материальной возможности для наилучшего проявления свободы» (Новгородцев П. И. Введение в философию права. Кризис современного правосознания. – СПб., 2000. – С. 272).

Приватизация в РФ настолько ограничила свободу трудящихся, что они не могут отстоять свое естественное право на справедливую заработную плату, обеспечивающую их актуальные потребности для элементарного выживания. Приватизаторы, собственники предприятий, по существу, превратили тружеников в покорных рабов, которые лишаются всяких прав справедливого распоряжения даже минимальной долей доходов, произведенных их трудом. Мало того, рабочие не могут противостоять разрушителям тех экономических условий, которые обусловливают состояние бесхозности вещей и ведут к разорению, разворовыванию, ликвидации предприятий, делая трудящихся безработными. Бесправие трудящихся узаконено нелегитимным законодательством. Трудовые коллективы не могут отстранить от руководства и управления навязанных ей коррупционной госслужбой приватизаторов, опираясь на объективный общественный контроль, выявляющий вещную бесхозность предприятия, ведущую к его ликвидации.

Ельцинско-путинская власть не лишила приватизированной собственности ни одного миллиардера, кроме Ходорковского, хотя последний и обеспечивал высокопродуктивную хозяйственную деятельность, при которой, пожалуй, осуществлялся определенный режим хозяйствования, когда трудящиеся были обеспечены справедливыми заработками.

В Белоруссии не была осуществлена коррумпированная насильственная приватизация (приватизация возможна лишь с согласия самого трудового коллектива). Крупнейшие предприятия, управляемые компетентными представителями самих трудовых коллективов, создают необходимые экономические условия, в которых высокая гражданская ответственность тружеников обеспечивает реализацию объективных интересов – ценностей субъектов деятельности.

Объективация ценностей базируется на общественных интересах. Субъективный и субъективно-объективный характер интересов, складывающийся вне ценностного отношения, как правило, лишен позитивного смысла ответственности (Ореховский А. И. Проблема ответственности в развитии общества. – Новосибирск, 2005. – С. 17–27).

Адекватное поведение субъекта в системе юридической регуляции требует не только способностей к рациональной процедуре принятия решений и к их исполнению, но и ответственности за неисполнение. «Что же гарантирует внутреннюю связь элементов личности? – заключал М. М. Бахтин, – только единство ответственности… Личность должна стать сплошь ответственной: все ее моменты должны не только укладываться рядом во внутреннем ряду ее жизни, но и проникать друг в друга в единстве вины и ее ответственности» (Бахтин М. М. Искусство и ответственность // М. М. Бахтин. – Работы 20-х годов. – Киев, 1994. – С. 5). К сожалению, «должностное» Бахтин М. М. не соотнес с «ценностным», на котором основывается механизм ответственности, и не проанализировал «точечное» содержание интересов различных субъектов деятельности в иерархии общественных структур, в определенных структурах материальной и духовной деятельности, где фундаментальные ценности основополагаются в системе материального производства, в способе производства материальных благ (см.: Ореховский А. И. Экономические основы ответственности // Сб. Работы аспирантов и преподавателей кафедры научного коммунизма. Выпуск 1. Издательство Томского университета, 1975. С. 18–43).

Понятие ответственности в философской литературе принято спекулятивно выводить из соотношения свободы и необходимости. При этом далеко не всегда анализируется специфика исторической необходимости, не вскрываются противоречивые тенденции исторического процесса. Мало того, свобода и необходимость трактуются обычно без достаточной связи с конкретно-историческими условиями развития общества, не говоря уже о генетической связи этих категорий с достигнутым производственно-экономическим уровнем развития социума и особенностями государственности в обеспечении необходимого уровня благосостояния населения.

Категории «свобода» и «необходимость», выступая в качестве «исходного» основания исследования проблемы ответственности, создают чрезвычайно «слабое» представление о механизме и сущностных характеристиках феномена ответственности. Возникает парадоксальное теоретическое положение, когда выведение ответственных связей и зависимостей анализируется не на основе интегрального учета исторически изменчивых условий жизнедеятельности и прежде всего становления и развития сферы материального производства, а дискурс ответственности предстает как модификация спекулятивного принципа – абстрактного соотношения свободы и необходимости. Такая ни к чему не обязывающая интерпретация необходимых зависимостей и связей не выявляет регулятивный механизм ответственности, способствующий эффективному общественному развитию. Проблема ответственности не решается в системе ценностных зависимостей, определяющих прогрессивное взаимодействие всех сфер практической деятельности людей и опосредованно или непосредственно не обеспечивается развитостью необходимых форм общественного и индивидуального сознания человека, переделывающего мир исходя из общественных интересов, закрепляемых системой правовых установлений. При этом важно отметить, что научные критерии создаваемого механизма ответственности необходимо базировать на реализации общенациональных интересов и актуальных потребностей социума, обеспечиваемых конкретной правовой государственностью.

Абстрагирование, как мы заявили выше, при философском решении проблемы ответственности в ценностном отношении необходимо. Но научное познание при исследовании в обществе социальных явлений лишь тогда содержательное и «работающее», когда оно исходит из системного анализа, опирающегося на объективные основания, раскрывающие конкретно-исторические зависимости, определяющие закономерности в развитии общества.

С этой точки зрения многие определения ответственности, которыми оперировали философы в нашей отечественной философии в последние десятилетия ХХ века, по существу, не отвечают требованиям адекватной научности познания. Так, под ответственностью понимали как ограничение вольности индивида (А. П. Чермненина); принятие эффективных решений (Н. А. Головко); свободное принятие субъектом определенных обязательств (Л. М. Архангельский); мера активности субъекта (Г. А. Голубова); необходимость выбора способов действия (Р. И. Косолапов, В. С. Марков); способность предвидеть последствия своих действий и регулировать свое поведение (В. П. Тугаринов, А. В. Назаров); обязанность выполнять долг (Ю. С. Стребков); необходимость подчинения существующим нормам и требованиям закона (Т. Мурджеева); как существенный компонент теоретической и практической деятельности общества и личности (Н. В. Наливайко). В этих признаках ответственность рассматривается лишь в качестве определенных атрибутов субъектно-объектного регулирования во взаимодействии личности и общества.