Коллектив авторов - Песенник

А братан — в пиджак
Да и к поезду,
А я булавочкой
Деньги к поясу
И иду себе
На виду у всех…
А и вправду мне
Отдохнуть не грех!

Тишина на белом свете, тишина!
Я иду и размышляю не спеша:
То ли стать мне президентом США,
То ли взять да и окончить ВПШ!..

Ах, у психов жизнь —
Так бы жил любой:
Хочешь — спать ложись,
Хочешь — песни пой!
Предоставлено
Нам — вроде литера —
Кому от Сталина,
Кому от Гитлера!..

Как у Волги иволга,
Как у Волги таволга,
Обожгло крапивою,
Вспомнилось недавнее,
Как тебя, счастливую
Вел по лугу за руку,
Подпевая иволге,
Обрывая таволгу.

Помнишь, по над берегом
Наши песни затемно.
Отчего ж небережно
Берегли что найдено.
Неужели на меже
Это было найдено,
И неужели нами же
Это все раскрадено.

Поле взмокло ливнями,
Почерствело травами,
Реже слышно иволгу,
И завяла таволга.
Это все недавнее
Или все старинное,
Как у Волги таволга,
Как у Волги иволга.

Где ж ты, лето красное,
Где ж вы, ночки быстрые,
Осень зреет астрами,
Обсыпая листьями.
Осень вновь ненастная,
Да и ты неласкова,
И как будто мыслями
Не со мной, а с листьями.

Ах, утону я в Западной Двине
Или погибну как-нибудь иначе, —
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.

Они меня на кладбище снесут,
Простят долги и старые обиды.
Я отменяю воинский салют,
Не надо мне гражданской панихиды.

Не будет утром траурных газет,
Подписчики по мне не зарыдают,
Прости-прощай, Центральный Комитет,
Ах, гимна надо мною не сыграют.

Я никогда не ездил на слоне,
Имел в любви большие неудачи,
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.

Очи черные, очи страстные!
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать увидел вас я в недобрый час!

Ох недаром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей,
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нем сердце бедное.

Но не грустен я, не печален я
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни бог дал нам,
В жертву отдал я огненным глазам.

Не встречал бы вас, не страдал бы так,
Век свой прожил бы припеваючи.
Вы сгубили меня, очи черные,
Унесли навек мое счастье.

Будь тот проклят час, когда встретил вас,
Очи черные, непокорные!
Не видал бы вас, не страдал бы так,
Я бы прожил жизнь припеваючи.

Часто снится мне в полуночном сне
И мерещится счастье близкое,
А проснулся я — ночь кругом темна,
И здесь некому пожалеть меня.

Счастья нет без вас, все отдать я рад
За один лишь ваш, за волшебный взгляд!
И бледнеет свет солнечных лучей
Пред сиянием дорогих очей.

Поговори хоть ты со мной,
Гитара семиструнная, вся душа,
Вся душа полна тобой,
А ночь такая лунная.

Эх раз, раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.
Эх раз, раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.

В чистом поле васильки
Вам, дальняя дорога.
Эх сердце стонет от тоски,
А в глазах тревога.

Эх раз, раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.
Эх раз, раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.

На горе стоит ольха,
А под горою вишня.
Полюбил цыганку я,
А она, она замуж вышла.

Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.
Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.

У меня жена была,
Она меня любила.
Изменила только раз,
А потом решила.

Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.
Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.

Если вас целуют раз,
Вы наверно вскрикните,
Эх раз, да ещё раз,
А потом привыкните.

Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.
Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз.

На Перовском на базаре шум и тарарам,
Продается все, что надо, барахло и хлам.
Бабы, тряпки и корзины, толпами народ.
Бабы, тряпки и корзины заняли проход.

Есть газеты, семечки каленые,
Сигареты, а кому лимон?
Есть вода, холодная вода,
Пейте воду, воду, господа!

Брюква, дыни, простокваша, морс и квас на льду,
Самовары, щи и каша — все в одном ряду.
И спиртного там немало, что ни шаг — буфет,
Что сказать, насчет спиртного недостатку нет.

Есть газеты, семечки каленые,
Сигареты, а кому лимон?
Есть вода, холодная вода,
Пейте воду, воду, господа!

Вот сидит, согнувши спину, баба, крепко спит,
А собачка ей в корзину сделала визит,
Опрокинула корзину, и торговка в крик,
Все проклятая скотина съела в один миг.

Есть газеты, семечки каленые,
Сигареты, а кому лимон?
Есть вода, холодная вода,
Пейте воду, воду, господа!

Вдруг раздался на базаре крик: «Аэроплан!» —
Ловко кто-то постарался, вывернул карман.
Ой, рятуйте, граждане хорошие, из кармана вытащили гроши.
Так тебе и надо, не будь такой болван,
Нечего тебе глазеть на аэроплан.

Есть газеты, семечки каленые,
Сигареты, а кому лимон?
Есть вода, холодная вода,
Пейте воду, воду, господа!

Он юнга, его родина — Марсель,
Он обожает пьянку, шум и драки.
Он курит трубку, пьёт английский эль,
И любит девушку из Нагасаки.

У ней прекрасные зелёные глаза
И шёлковая юбка цвета хаки.
И огненную джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

Янтарь, кораллы, алые как кровь,
И шёлковую юбку цвета хаки,
И пылкую горячую любовь
Везёт он девушке из Нагасаки.

Приехав, он спешит к ней, чуть дыша,
И узнаёт, что господин во фраке,
Сегодня ночью, накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.

Он — капитан, и родина его — Марсель.
Он обожает ссоры, шум и драки,
Он курит трубку, пьёт крепчайший эль
И любит девушку из Нагасаки.

У ней следы проказы на руках,
А губы, губы алые, как маки,
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.

У ней такая маленькая грудь,
На ней татуированные знаки…
Уходит капитан в далёкий путь,
Оставив девушку из Нагасаки.

И в те часы, когда ревёт гроза,
Иль в тихие часы на полубаке
Он вспоминает узкие глаза
И бредит девушкой из Нагасаки.