Елена Азарова - Как карта ляжет [антология]

Михаил, переводил красноречивый взгляд с Артёма, улыбающегося во весь рот, на Игоря, притворявшегося, что его интересует исключительно узор на обоях. Наконец в упор уставился на сына, сдвинув брови на переносице.

– Ну, отец, я думал, ты умнее, – преувеличенно-удивлённо воскликнул Артём. – Тем более насмотрелся нашей Санта-Барбары за последний месяц и должен понимать, что не всё так очевидно, как может показаться. У нас с Татьяной… Игоревной ничего не было. Так что на меня не греши.

– Артём мне поклялся, и я ему верю, – горячо сказала Алёна.

– Это правда? – сурово спросил Михаил, поворачиваясь к Татьяне.

Та пожала плечами.

– Поклясться заставишь? Доказать-то я не смогу, что не внука твоего ношу.

– Мне слова достаточно, – хмуро произнес Михаил.

– У нас ничего не было с Артёмом, – твёрдо ответила Татьяна и впервые открыто взглянула на него.

Молодые люди заговорщицки переглянулись, видя, как Михаил облегчённо вздохнул.

– Но тут ещё один субъект имеется, и давеча ты именно его пророчила в отцы.

Игорь, ощутивший, что всё внимание приковано к нему, вскочил из-за стола.

– Да я вообще не хотел сюда ехать! Мне пришлось, потому что Ленка, зараза, почти разорила клинику! А ты, – обернулся он к Тане, – всегда аккуратно вела бухгалтерию. Вот я и подумал, зачем шило на мыло менять. Мы давно друг друга знаем, ты меня в основном устраиваешь. Но отцом я быть не могу никак. Бесплоден. Ленка, гадюка, хотела меня женить, мол, беременна я, милый. Ну я-то сразу понял, что дело нечисто. А потом и с налоговой проблемы начались.

Татьяна всё-таки не выдержала и расхохоталась. Слёзы текли из вишнёвых глаз, началась икота, а она всё смеялась и смеялась. Единственный раз её сватают и такой цирк!

– Пошёл вон отсюда! – тихо скомандовал Михаил так, что Игорь невольно попятился к двери. – Вон!

Незадачливый любовник метнулся в сени. Анна, тихонько улыбаясь, пошла за ним. Глянула в окошко, как Игорь улепётывает от собак, и махнула рукой – ну не идти же в такой дождь, в самом деле, их запирать.

На кухне в присутствии Артёма и Алёны, не желавших уходить, пока не убедятся, что всё на мази, Михаил встал на колено перед Татьяной.

– Ты выйдешь за меня?

– А поговорить не хочешь для начала? – блеснув взглядом, бросила она сверху вниз.

– Успеется. Сначала закончим этот цирк и примём решение, как взрослые. Я тебя люблю, ты носишь моего ребёнка, и я стану твоим мужем. Это не обсуждается. Твоё согласие мне нужно чисто формально. И ты уже испытываешь моё терпение.

– Отец… – деликатно кашлянул Артём, – ты б как-нибудь романтичнее, что ли.

– Ты ещё здесь, пёсий сын? – преувеличенно грозно поинтересовался Михаил. – Поучи ещё отца тут! Романтик хренов… Ну, ответь, пока я этому засранцу уши не надрал за дерзость, – снова обратился к Татьяне.

Вместо ответа Таня рассмеялась тихим серебряным смехом. Она смеялась всё громче. Она смеялась даже когда Михаил заключил её в объятия, вполоборота скомандовав молодёжи:

– Марш отсюда!

Она смеялась, когда он целовал её щеки, виски, лоб. И прекратила лишь когда его губы накрыли её уста.

– Почему ты сразу не сказала, что это мой ребёнок? – отдышавшись спросил Михаил.

– А ты бы поверил? После всего этого цирка в амбаре, после Игоря?

– Дура ты, Танька. Даже если бы этот засранец Тёмка промолчал, кичась выдуманным подвигом, и этот подонок Игорь не признался, что бесплоден, я бы тебе поверил.

– И кто тут дурак? – засмеялась Татьяна, кладя руку ему на лицо.

– И то правда. Но твой дурак, Танечка, – синие глаза лукаво вспыхнули, когда Михаил коснулся губами её ладони.

Затем снова опустился на колени и прошептал, обращаясь к её животу:

– Тебе придётся быть единственным разумным человеком в этой ненормальной семейке. Не подведи!

Ирина Трушина

«Через двадцать лет вы будете более сожалеть о том, чего не сделали,

чем о том, что вы сделали»

Марк Твен

Колян – прирождённый фантазер и мечтатель. А, став юношей, ещё и в романтика превратился.

Лет в четырнадцать-пятнадцать в дверь постучалась первая любовь. Чувство это нежное и хрупкое. Без взаимного доверия ничего не получится.

Одноклассницу Коляна звали Оленька. Девушка сразу покорила мальчишку длинными русыми косами и белоснежной улыбкой. Шло время. Колян потихоньку присматривался, не спешил торопить события. Весной в школе организовали очередную дискотеку.

– Пригласи Ольгу, видишь, как смотрит! – Подначивал Илюха.

Оленька выглядела взрослее и привлекательнее одноклассниц, да и по уму превосходила. Училась на "отлично", после уроков ещё на танцевальный кружок успевала.

Но наш Колян – парень не промах. К тому времени статным стал, короче, мальчишка хоть куда.

Однажды в местном клубе дискотеку организовали. Решил Колян с ребятами пойти, посмотреть, как Оленька танцует. Стеснялся пригласить девушку, хотя сам танцевать умел. На дискотеке встретил учительницу, Антонину Петровну. Возрастом учительница ненамного превосходила ребят. Антонина Петровна и говорит Коляну:

– Коля, что стоишь одиноко, почему не танцуешь? Видела, умеешь же, так вперёд!

Помялся Колян, да и решился хотя бы одному человеку о проблеме рассказать. Выслушала Антонина Петровна мальчика и такой совет дала:

– Лучше сделай, а потом жалей, чем мучиться, что ничего не сделал! В таком же возрасте понравился мне парень из соседней деревни. Конечно, первой не решалась заговорить. Шло время, пришлось в институт уехать. А когда вернулась, узнала, что Витя с моей подругой Машей гуляет. Вскоре и свадьбу сыграли. Не повторяй ошибки, Коля! Если нравится Оленька, действуй!

Двинулся Колян навстречу счастью. И вовремя, вперёд Димана Рыжего успел.

– Оль, пойдём, потанцуем?

– Отчего ж нет, пойдём! – Ответила девушка. Колян зарделся.

Много закатов и восходов встречали потом вместе на берегу реки. Колян удивлялся, как Оленька согласилась танцевать с ним. Стоило всего лишь набраться смелости и поверить в себя.

Алеся Турбан

«Если женщина живет в любви –

она расцветает.

А если нет – превращается в бабу.»

– Храни, Господь, раба Александра. Подари телу его здравия, душе – легкость, – шептала при тусклой свече молодая женщина. Склонившись перед иконами, она то и дело крестилась и повторяла слова молитвы.