Карен Бликсен - Современная датская новелла

Старое тело содрогнулось. Послышался звук, невысказанная строфа, она как бы замерла в воздухе, а ее отзвук смешался со скрежетом лопаты, которой работал паренек. Скрежет. Все умолкло. Тишина.

Старика нашли спустя полчаса. Он сидел на скамейке, еще не успев застыть. Ноги широко расставлены, правая рука плотно прижата к груди. Вставная челюсть наполовину выпала, на ее краях застыла слюна. Лицо бледное, покрыто потом, неподвижный взгляд устремлен перед собой.

Когда мальчишка вернулся от старика, то он заявил со спокойной серьезностью:

— Старик заснул. Он умер. Так и сидит возле своего дома мертвый.

Родственники старика испуганно посмотрели на него и бросились к дому старику. Да, все верно. Он сидел возле дома мертвый.

Когда они вернулись домой, сын старика повел мальчишку в дальнюю комнату и поглядел на него вопрошающе и проницательно одновременно.

— Ты только не пугайся, — сказал он. — Все ведь в порядке.

Мальчишка встрепенулся.

— Ну да. Я же сам все видел. Он завял, вот и уснул.

На лице сына появилось выражение усталости и неприязни.

— Перестань молоть чепуху.

Мальчишка никак не мог понять его. Человек растет, цветет, а потом увядает.

— Что ты несешь! — заорал сын с возмущением и злобой.

— Человек сначала растет, потом цветет, потом увядает, — дрогнувшим голосом повторил мальчишка…

Наконец-то в машину сложили все вещи, скорей бы уже ехать! Мальчик сидел в машине и ждал. И зачем только они всегда так долго возятся. Вон мать идет с Йоргеном. И вот наконец-то отец… Отец с матерью, наверно, впереди сядут, а Йоргена, значит, рядом с ним посадят на заднее сиденье.

Распахнув переднюю дверцу, мать откинула сиденье, чтобы Йорген мог влезть в машину. Только бы скорей уж ехали.

— Ну, скоро поедем? — спросил мальчик, прижимаясь к Йоргену, который сидел рядом с ним не шевелясь и глядел в окно.

— Успокойся, — сказал отец, тяжело опускаясь на место водителя. — Успеем.

Но мальчик не верил, что они успеют. Если скоро не выйти на пляж, он будет совсем переполнен, и места для них уже не окажется. Мальчик хорошо помнил, как было в прошлый раз. Они шли и шли по пляжу, а места все не находилось. А когда они наконец расположились на песке, отец стал переругиваться с другим дяденькой, который говорил, что присмотрел для себя это место раньше них и только сбегал разок окунуться в море. Дяденька обозвал отца ворюгой, и отец весь побагровел от обиды.

Мальчик схватил ручку Йоргена и принялся щекотать ладошку малыша. Йорген пытался вырвать ручонку, но старший брат не отпускал ее. У Йоргена такие мягкие теплые ладошки. Малыш все тянул и тянул к себе ручонку, пока не рухнул всем своим маленьким тельцем на спинку материнского сиденья. Сначала он тихонько забулькал, как подводный пловец, а потом вдруг как расплачется! Мать повернула голову:

— Перестань!

Но он ведь уже перестал, не видит она, что ли, что он уже перестал.

— Хоть бы подождал, пока мы поедем, а уж потом свои фокусы затевал, — не оборачиваясь, проговорил отец. Мальчик и без того знал, что отец видит его в зеркальце.

— Да я же только чуточку пощекотал его, — сказал он.

Машина тронулась с места и выехала на дорогу. Мальчик старался высмотреть Пера и Ларса на другой стороне улицы, но никого не увидел. Мимо быстро проносились большие красные дома, и скоро машина подъехала к бункеру. Может, кто-то из мальчишек сейчас играет на крыше. Бункер весь порос зеленью, в нем страсть как хорошо прятаться.

Вчера мальчик командовал отрядом, когда играли на крыше бункера. Они трех индейцев подстрелили и двух охотников и сами потеряли трех бойцов. Но в бункер никого не пустили. Пера ранили, но вдвоем с командиром он тоже выстоял до самого конца.

— Смотрите, вот бункер! — воскликнул мальчик и вытянул шею, чтобы лучше видеть.

— И почему только не снесут это дрянное старье! — сказал отец и переключил скорость.

Впереди вьется улица, та самая, где всегда играют дети, и по улице идет Пер. Так он же к нему домой идет, сегодня у них назначен боксерский матч!

— Ма, сегодня у нас бокс, ма, бокс у нас сегодня!

— Раньше надо было об этом думать, — говорит мать. — А сейчас уже слишком поздно.

Но Пер-то сейчас придет домой к нему и станет звонить в дверь, а друга и дома нет. Скоро и Ларс туда же подойдет — как же теперь быть?..

— Ма, мы же условились, что будет матч!

— Завтра поиграете, — отвечает мать. — А сейчас мы едем купаться!

Теперь они уже далеко отъехали от дома. Строения, которые мальчик видит в окно, совсем ему незнакомы. Вот большой дом с крыльями. Но крылья почему-то неподвижны. Такую вот штуку он однажды видел на снимке. Это была мельница.

— Ма, мельница! — кричит мальчик.

Но мама его не слышит. Она что-то говорит отцу, что-то совсем непонятное. Про какой-то денежный отчет какой-то фирмы. Отец часто пишет денежные отчеты за других людей. Иногда его даже куда-то увозят на машине, а бывает, к нему приходят домой и опять же толкуют про эти самые отчеты. Совсем недавно явился какой-то дяденька с огромным портфелем в руках, набитым деньгами. И отец сразу же принялся пересчитывать эти деньги. Но конечно, из этих чужих денег ему ничего нельзя брать себе…

Мальчик повернулся к Йоргену, который сидел и разговаривал сам с собой. Вообще-то Йорген еще не умеет говорить, но ведь он еще не очень-то большой. Иногда мальчик пытается научить его хотя бы двум-трем словам. Может и сейчас попробовать?

— Скажи «папа», — приказывает он Йоргену, наклонившись к нему.

— Буль-буль, — говорит Йорген.

— Нет, ты скажи «папа», — настаивает мальчик.

— Па-па, па-па…

Йорген молодец, только с ним нужно быть понастойчивей.

— Скажи «машина», — продолжает мальчик.

— Мамима.

Мать поворачивается к детям.

— Не нужно утомлять ребенка, — говорит она.

Но он же и не утомляет. Он просто учит Йоргена говорить.

— Мал он еще разговаривать, — роняет мать.

— Но он уже говорит: «папа», «мама»!

В зеркале он видит, что отец пристально глядит на него. Должно быть, хочет сказать, чтобы он сидел смирно. Ему часто твердят «сиди смирно». И он должен сидеть не шевелясь и молчать. Может, и правда лучше сидеть не шевелясь. Стоит только повернуть голову или вскинуть руку, как на тебя сразу же так взглянут, словно ты задумал какое-нибудь безобразие. Но нельзя же все время сидеть как будто ты сделан из камня.

— А на пляже народу тьма-тьмущая, — говорит он.

— Сегодня мы рано туда приедем, и места всем хватит, — отвечает отец.

— Нет, народу на пляже тьма-тьмущая! — твердит свое мальчик.

— Ничего, найдем место, — говорит мать.