Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

Второй ахейский период (с XVI в.) называют также микенским — по столице царя Агамемнона, предводителя легендарного похода на Трою, городу Арголиды, который известен Гомеру как «злато-обильные Микены». Разрушенный в XII в., этот город сохранил свои руины лучше других. Его Львиные ворота (названные так в новое время по фигурам двух львиц по обе их стороны) обращали на себя внимание уже древних путешественников, так же, как и хорошо сохранившаяся купольная гробница. Раскопками Шлимана были выявлены шахтовые гробницы. Их погребальный инвентарь ныне наполняет золотым сиянием дорогого оружия, утвари и украшений работы микенских кузнецов и ювелиров главный зал Афинского археологического музея.

Золотые маски с лиц сохранили внешний облик тех, кого страсть к обогащению гнала в далекие грабительские походы. Это можно было предполагать и раньше с большей или меньшей степенью вероятности, но ныне, после дешифровки обожженных пожаром глиняных табличек с линейным письмом Б. Пилосского и других дворцов, мы становимся свидетелями сложных и утомительных расчетов с поставщиками зерна, льна, оливкового масла, с корабельщиками, пастухами, гребцами, кузнецами, представителями многих других профессий. Тот самый царь, которого Гомер рисовал на поле боя или во время пира с равными ему по положению гостями, предстает как прижимистый хозяин, берущий со снабжающих дворец продовольствием или ремесленными изделиями максимум того, что они могут дать. И рядом с царем мы видим его писца, о существовании которого не догадывался Гомер, и этот писец становится если не главной, то самой реальной фигурой дворцовой цивилизации. Графологические экспертизы позволяют отличать одного писца от другого и даже понять характеры некоторых из них: утомленные однообразным трудом, они порой развлекались рисованием человечков и животных на оборотной стороне табличек.

Золотая маска из шахтовой могилы Микен

67

Глиняная табличка с текстом на линейном письме Б

Писец — персонаж, хорошо известный по памятникам изобразительного искусства и текстам Древнего Египта. Это рядовой сложного бюрократического аппарата, сложившегося на Древнем Востоке. Сам этот аппарат был порожден особой системой отношений собственности, когда землей владел не тот, кто на ней трудился, а владыка дворца, получавший часть урожая от своих подданных, обрабатывавших его землю. Наличие писцов и архивных записей о распределении рабочей силы и о доходах, наряду с множеством других факторов, свидетельствует о том, что микенская цивилизация по своей структуре принадлежала к тому же типу, что и современные ей цивилизации Востока. Эгейский мир был западной окраиной восточной цивилизации эпохи бронзы, и типологически Афины, Фивы, Пилос, Микены, Орхомен, Иолк II тысячелетия до н. э. принадлежат, строго говоря, не античному, а древневосточному миру. Если мы рассматриваем его в этой книге, то только потому, что античная цивилизация сложилась на той же почве, что и микенская, и мифологическая память людей античного мира была насыщена судьбами обитателей дворцов и преданиями об их подвигах, действительных или мнимых.

Дворцы.Так же, как и на Крите, центрами власти и культуры в микенской Греции были дворцы: на Пелопоннесе — в Микенах, Тиринфе, Пилосе, в Аттике — в Афинах, в Беотии — в Фивах и Орхомене, в Фессалии — в Иолке. В отличие от критских дворцов, сначала слабо укрепленных, а затем и вовсе не защищенных, это мощные крепости, рассчитанные на отражение набегов противника и длительную осаду, что характеризует как внешнюю ситуацию XV—XIII вв., о которой также можно судить по мифам о войнах между Аргосом и Фивами, так и внутреннюю: за стенами дворцов было сосредоточено порабощенное население, представлявшее непрерывную потенциальную угрозу.

Наружные стены дворцов были сложены из массивных, почти необработанных глыб, поражавших воображение более поздних обитателей этих мест, которые называли эти камни циклопическими, поскольку им казалось, что лишь великанам-циклопам было под силу их поднять. Видимо, эти же стены наложили отпечаток и на представления о героях прошлого, наделенных сверхчеловеческой геракловой силой. В лучше всего укрепленном Тиринфе некоторые глыбы достигали двенадцати тонн. По стене, в толщину превышавшей четыре метра, могла проехать боевая колесница. Высота же стен в сохранившейся их части — 7,5 м. Внутри крепости имелись галереи с казематами, хранилищами оружия и провизии и бассейнами для воды. Здесь толщина стен доходила до 17 м. Во время войны запасы воды пополнялись через хорошо замаскированный подземный ход, ведущий к источнику в нижнем городе.

68

Менее мощным был Пилосский дворец. Его обитателем мифы считали Нестора, отличавшегося необычайным долголетием и мудростью. Для дворца Нестора характерна симметричность архитектурного решения, столь чуждая критским дворцам. Главные дворцовые помещения располагались по одной оси и составляли прямоугольный комплекс. Центральный зал с круглым очагом в центре под отверстием в кровле, поддерживаемый колоннами, греки называли мегароном. Стены мегарона в Пилосе были покрыты росписями. Фрагмент росписи, изображавший игру на лире, живо воссоздает картину сидящих вокруг огня владельца дворца и его приближенных, внимающих речитативу аэда, поющего о незапамятных временах.

Из двух примыкающих к мегарону коридоров можно было через дверные проемы пройти в многочисленные подсобные помещения, используемые для хранения оливкового масла и вина, которое было рассчитано, судя по количеству сосудов, не только на обитателей дворца, но и на обмен с соседними, а порой и заморскими территориями (именно такие сосуды находят на далеких Эолийских островах близ Сицилии). Небольшая комната у входа во дворец использовалась как архив. Здесь писцы наносили на глиняные «страницы» все, что поступало во дворец, записывали распоряжения администрации. Это первый из выявленных в микенской Греции архивов. Существование их в других местах можно предположить по отдельным табличкам, найденным в Микенах, Афинах, Фивах.

Дворец в Фивах был обнаружен в крепости, известной древним авторам как Кадмея — по имени мифического строителя финикийца Кадма. Стены дворца, как и в Пилосе, были украшены росписями. В подсобных помещениях наряду с сосудами, изделиями из золота и других металлов обнаружены цилиндрические печати из ляпис-лазури с клинописными надписями. Владелец дворца, кем бы он ни был, поддерживал связи с Востоком, но не с Финикией (тогда Финикии еще не было), а со страной Ханаан, побережье которой и было позднее захвачено финикийцами.