Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

144

Источником наших знаний о древнем Карфагене до последнего времени практически служили лишь нарративные источники, прежде всего современник гибели великого города Полибий и Аппиан, посвятивший три столетия спустя после исчезновения Карфагенской державы одну из книг своей «Римской истории» схваткам Рима и Карфагена, разворачивавшимся на территории Ливии. В их трудах содержатся отдельные сведения о карфагенской торговле и первых столкновениях с греками на почве Сицилии, а также об организации управления, скорее всего, восходящие к несохранившейся «Карфагенской политии» Аристотеля и к погибшим при разрушении Карфагена документам и сочинениям карфагенских авторов. Но сведения эти настолько скудны, что не позволяют воссоздать раннюю историю Карфагена, и если бы не археология, мы не могли бы судить ни о размахе карфагенской колонизации, ни об облике Карфагена.

Карфагенская археология*.Первые археологические исследования на почве Карфагена начал французский дипломат, путешественник и писатель Франсуа Рене Шатобриан (1768—1848), отождествивший в 1807 г. руины на берегу Туниса с торговой и военной гаванью Карфагена, описанной Аппианом. Тогда же датским консулом при дворе тунисского бея были произведены раскопки, обнаружившие остатки римского Карфагена. Однако систематические раскопки были осуществлены лишь полстолетия спустя, в 1859 г., французской экспедицией.

Именно тогда холм Св. Людовика был отождествлен с карфагенским акрополем Бирсой. Находки были размещены в специально для них предназначенном небольшом музее. После этого вспыхнул интерес к Карфагену, и на его волне возник роман Флобера «Саламбо» из жизни Карфагена времен Тамилькара Барки.

В 1867 г. в целях поисков гробницы одного из легендарных святых по распоряжению Папы Римского был создан орден «Белых отцов». Археологи в рясах развили активную деятельность в районе римского Карфагена и наряду со следами христианской общины IV в. обнаружили многочисленные пун и йс кие погребения с их богатым инвентарем. Это были глубокие колодцы с ведущими вниз ступенями и расположенными друг над другом погребальными камерами. В самых богатых могилах усопшие покоились в саркофагах, покрытых росписью или рельефами, порой с крышками антропоморфной формы с нанесенным на них изображением то ли покойника, то ли кого-то из богов. Однако раскопки «белых отцов» были кладоискательством, не оставившим никакой научной документации. К тому же на холме был возведен кафедральный собор, закрывший часть археологической зоны.

* Параграф написан Л.C. Ильинской.

145

Находящиеся в тунисских музеях надписи, терракотовые фигурки и фрагменты зданий храмов, ни местонахождение которых, ни, порой, даже их принадлежность тому или иному божеству установить уже невозможно, — тоже результат хищнических раскопок как «белых отцов», так и кладоискателей.

С конца XIX в. археологическое исследование стало более упорядоченным. В плотном слое пепла, покрывшем Карфаген после разрушения его римлянами в 146 г. до н. э., были найдены отдельные плохо сохранившиеся металлические предметы, монеты, местная и привозная керамика. Руин пунийского города в то время обнаружить не удалось, но были выявлены следы римской строительной деятельности времени Августа, нанесшей не меньше, если не больше ущерба, чем пожар 146 г., поскольку на месте расположенных под холмом жилых кварталов римляне возвели гигантскую платформу. Она должна была отгородить намеченные постройки от почвы города, преданного проклятию. У подножия холма Бирсы были открыты огромные колонны, на которых лежала эта платформа.

Начиная с 20-х гг. нашего столетия, после случайной находки ставшей знаменитой стелы с изображением жреца с ребенком, ведутся раскопки обширного тофета, в котором к настоящему времени выявлены тысячи стел с находящимися под ними урнами.

В 1972 г. Организация Объединенных Наций развернула акцию по спасению Карфагена от расширяющейся в его сторону тунисской столицы. В раскопках принимали участие французские, английские, немецкие и польские ученые. Немецкая экспедиция, работавшая на берегу вблизи старинного дворца тунисского бея, обнаружила руины доримского города, сама возможность найти который раньше категорически отрицалась ввиду единодушного мнения древних авторов о полном разрушении Карфагена. Были выявлены две гавани, торговая и военная, раскопаны датированные V в. кварталы Карфагена и его цитадель Бирса.

Развитие городской территории удалось проследить вплоть до II в. до н. э., когда руины перерезала новая стена с городскими воротами. Город имел правильную планировку. Была раскопана главная улица, имевшая ширину 14 м, и блоки домов со следами разрушения при добыче строительного материала, открыт канал трехметровой глубины. Судя по размерам жилищ с мозаичными полами, со стенами, покрытыми цветной штукатуркой, цистернам для воды, в них жили зажиточные люди. Под одной из стен в ходе археологической кампании 1987 г. были, наконец, найдены следы первого заселения этой территории. Один из домов, построенный в VIII в., дожил до середины IV в. до н. э. Что это за здание, простоявшее столько лет, остается загадкой.

146

Глава 9. ВЕЛИКАЯ СРЕДИЗЕМНОМОРСКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ (VIII—VI ВВ. ДО Н. 3.)

Каждая цивилизация, имеющая свой путь и не замкнутый во времени цикл развития, не остается изолированной. Она кругами расширяется в пространстве, приходя в соприкосновение с другими культурами, обмениваясь с ними своими достижениями и пороками, вовлекая их в свое движение. Финикийские и греческие города-государства, возникшие по берегам Египетского и Эгейского морей, используя соленую стихию, которую греки называли Понтом (т.е. путем), на протяжении нескольких столетий распространялись своими отростками главным образом в западном и северном направлениях, пока все берега Средиземного моря, включая побережья островов, не захватила единая культура. Это была поистине великая колонизация.

Полис и племенной мир.Полис был, как уже отмечалось, специфической формой государства античного мира. Он вырос из племенной организации, обрекая ее на уничтожение. В структуре полиса сохранилось деление на племена (греческие филы, фратрии и соответствующие им в римско-италийском мире трибы, курии).

Характеризуя устройство своего родного полиса, римский поэт Вергилий пишет:

Мантуя! Предками славишься ты, но не единого корня.

Корня имеешь ты три, по четыре племени в каждом.

Ты же сама их глава, сильная кровью этрусской.

Говоря «не единого корня», поэт имеет в виду то, что население Мантуи состояло не из одних этрусков, но и из других племен (умбров, венетов), подобно тому как Рим, сильный «латинской кровью», объединял в своих стенах также сабинян и этрусков. Полис, таким образом, допускал соединение племен различного этнического происхождения, что нарушало первоначальное, естественно сложившееся членение — по происхождению от единых предков.