Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

152

Дружественные отношения сложились у этрусков с Сибарисом. Договор о союзе этрусков с этим могущественным городом, заключенный перед лицом таких неподкупных свидетелей, как боги, и торжественно переданный на хранение в храм Зевса Олимпийского, был не так давно найден археологами. Разрушение Сибариса в 510 г. было ударом и по этрускам. Потеряв союзника, этрусские города Южной Италии не смогли противиться экономическому натиску карфагенян с моря и движению горных племен Центральной Италии с суши.

Карфагенская колонизация Запада.Соперником греков в колонизации Запада был Карфаген. Финикийские торговцы, по словам греческого историка Фукидида, задолго до греков обосновались на окружающих Сицилию островках и ее мысах. Они не оставили археологических следов, но следы карфагенской колонизации Сицилии, Сардинии, Мальты и других островов Западного Средиземноморья, а также всего северного побережья Африки и побережья Испании чрезвычайно отчетливы.

Лучше всего благодаря раскопкам известно, как выглядела первая из карфагенских колоний в районе Сицилии — Моция, возникшая на крошечном, всего в 45 гектаров, островке у южного берега Сицилии.

Непригодный для сельскохозяйственной деятельности, на протяжении пяти веков (VIII—III) этот город, фактически не имевший сельской территории, стал местом обитания карфагенских ремесленников и торговцев. На Моции имелись два порта, северный и южный, позволяющие принимать суда в любую погоду, жилые кварталы, один из которых чисто ремесленный, некрополь и обширный тофет. Раскопан также храм, скорее всего, посвященный верховному богу карфагенян Ваал-Хаммону. Несмотря на обеспечивавшее относительную безопасность островное положение, город был защищен мощными стенами из местного камня. В ремесленном квартале обнаружены моллюски-багрянки, дающие основание полагать, что здесь изготовляли пурпур, считавшийся изобретением финикийцев. Жилые дома, полы которых порой украшены мозаикой, свидетельствуют о богатстве обитателей Моции, а найденная в домах и погребениях греческая керамика — о связях с соседними и более отделенными греческими полисами. Карфагеняне колонизовали северное и часть южного побережья Сицилии, где, кроме Моции, античным авторам известны такие карфагенские города, как Солунт и Панорм (на пунийских монетах названные Зис и Кфр), оба на северном берегу, восточнее горы Эрик, на которой также высилась карфагенская крепость. На южном берегу карфагенянам принадлежали Лилибей и Селинунт с их округой, куда входила и гора Адран со святилищем местному богу того же имени. Население во всех этих городах было, как и на территории Ливии, смешанным: наряду с карфагенянами в них жили как греки, так и выходцы из местных племен сикулов и элимов. Здесь господствовала смешанная культура с преобладанием греческих элементов.

153

Более заметное влияние оказала карфагенская культура на Сардинию, которой греческая колонйзация едва коснулась. Островом, заселенным сардами, одно время владели этруски. После их переселения в Италию в малоазийской Ионии возник план колонизации этого обширного, богатого металлами острова, но его не удалось осуществить, и значительная часть Южной Сардинии была колонизована карфагенянами, основавшими там города Нору, Сульцис и Фаррос.

Как показали недавние археологические исследования, карфагенской колонизацией было охвачено все северное побережье Африки к западу от Карфагена (территория современных Туниса, Алжира и Марокко). Такие города, как Алжир, Танжер, Лике, карфагеняне основали, видимо, еще до экспедиции Ганнона вдоль океанского побережья Африки. Захват ими древней финикийской колонии Гадес у Столпов Мелькарта (Геракла) и овладение Южной Испанией закрыло путь в океан не только грекам, но и союзникам карфагенян этрускам, которым, впрочем, иногда удавалось прорывать карфагенскую блокаду.

Карфагенская колонизация

154

Океанская торговля приносила Карфагену огромные богатства — золото, олово, серебро, янтарь, слоновую кость, ценные породы древесины и, разумеется, рабов. Именно они превратили Карфаген в один из наиболее процветающих городов круга земель и сделали его соперником не только греков, но и Рима, с которыми на протяжении нескольких веков он поддерживал дружеские отношения.

На берегах Понта Эвксинского.В процессе средиземноморской колонизации ключевая роль с древнейших времен принадлежала проливам, открывавшим путь на западном направлении в океан, на северном — в Понт Эвксинский. После сверкающей голубизны Пропонтиды и горловины Боспора лежащее за нею море казалось мрачным и пустынным. В нем не было путеводных островов, да и берега его были заселены неприветливыми варварами. Поэтому о человеке, избежавшем какой-либо грозной опасности, говорили: «Он выбрался из середины Понта». Возможно, еще до того, как на его бурных волнах закачались греческие паруса, берега его были освоены карийцами или иными древнейшими мореплавателями. На это как будто указывает борьба за Трою — город на Геллеспонте. Однако море не оставляет следов, на берегу же они пока не найдены, и, кроме мифа об аргонавтах, нет никаких сведений о первых попытках освоения черноморского бассейна извне, и приходится начинать с появления на Понте греческих колонистов.

Расположенную на Геллеспонте Трою в античную эпоху сменил греческий город с фракийским названием Византий (впоследствии Константинополь, Стамбул) на восточном берегу Боспора. Он был основан соседом Афин дорийским полисом Мегарой в 660 г. До того, как были освоены северные берега Понта Эвксинского, предметом торговли византийцев был тунец, косяками проходивший горловину Боспора. Положение как бы на мосту между двумя континентами имело также огромное политико-стратегическое значение, и уже на заре своей истории Византий был превращен в крепость, о которую разбивались волны варварских нашествий.

На южном берегу Понта Эвксинского в середине VI в. выходцы из Мегары и Беотии основали другую колонию — Гераклею, вскоре занявшую господствующее положение в понтийской торговле. В длительной войне гераклейцам удалось оттеснить и поработить соседнее племя мариандинов. Это сделало город могущественным и позволило ему стать метрополией нескольких других городов на западном и северном берегах Понта.

155

Заселение греками северного побережья Понта встретило трудности. Там обитали народы, более могущественные, чем те, с которыми греки встречались в Западном Средиземноморье. Однако богатства этих земель помогли превозмочь страх перед препятствиями. Из страны, где на счету была каждая горсть земли и каждая капля воды, греки попадали в степи с такой почвой, что воткни в нее посох — вырастет дуб, с великими реками, устья которых казались морями, с необычайными рыбными богатствами. Здесь было все, кроме маслины, особенно теплолюбивой. Дикий виноград можно было заменить культурным и, приучив варваров к неразбавленному вину, ослепить их, как хитроумный Одиссей ослепил великана циклопа.