Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

И в это тяжелое для Афин время вновь на политической арене появился Алкивиад. Он уже успел покинуть Спарту и ждал в Персии возможности примирения с родиной. Аттический флот, действовавший близ Самоса, избрал его стратегом. Афинянам Алкивиад обещал обеспечить заключение союза с царем при условии свержения той демократии, которая вынудила его уйти в изгнание. Конечно же, царь на мир с Афинами не пошел, но персидский сатрап стал заметно меньше помогать пелопоннесцам и отозвал пугавший афинян персидский флот из ста сорока кораблей.

Греческий военный корабль

266

Фигура богини победы Ники на носу корабля

Новый пелопоннесский флот продолжал успешные действия, но афиняне не сдавались. Были приведены в порядок все оставшиеся суда. Для покрытия расходов расплавили почти все жертвенные дары, и оказалось возможным отправить для освобождения захваченной спартанцами Митилены эскадру в 150 триер. И все же на победу было мало надежды: пелопоннесский флот превосходил афинский численностью, и моряки его не были измотаны. Однако в 406 г. при Аргинузских островах, в проливе между Лесбосом и азиатским материком, афинян ожидал успех. Победа была добыта, можно сказать, отчаянием. Было уничтожено 70 вражеских триер. Пелопоннес лишился четырнадцати тысяч гоплитов. Правда, радость омрачили собственные потери. Это были не только убитые, но и упавшие за борт. Разыгравшаяся буря помешала их спасению, да и тела погибших вытащить не удалось. Однако афинские навархи-победители не могли и в мыслях представить себе, какая схватка ожидает их в Афинах. На их головы обрушились ругань и проклятия. Первое народное собрание решения не приняло. На втором, куда противники навархов явились более подготовленными, при каждой попытке заступиться за обвиняемых поднимался невероятный шум, в котором тонули слова защитников. Зато речи обвинителей звучали в полный голос. И победители, последние афинские победители в этой многолетней войне, были приговорены к смерти. На том основании, что оставили непогребенными тела погибших. И это, как вскоре стало ясно, был приговор также и всему демократическому эксперименту, осуществленному Периклом и его предшественниками.

Спарте в это время оказывал активную поддержку брат персидского царя Кир Младший, тесно связанный с командующим пелопоннесским флотом спартанцем Лисандром. Поражение при Аргинузских островах его не обескуражило; он перекрыл своими кораблями проливы, откуда в Афины шло Продовольствие. В обстановке деморализации, в немалой степени вызванной осуждением навархов-победителей, был наскоро собран и отправлен к Геллеспонту новый афинский флот, где Лисандр захватил дружественный Афинам город Лампсак. Афинская эскадра остановилась на противоположном берегу пролива. Несмотря на преимущество в 20 триер, Лисандр не торопился начинать военные действия, и афиняне, потеряв бдительность, рассыпались по берегу. Тогда молниеносным броском Лисандр пересек пролив и, не потеряв ни одного корабля и ни одного воина, уничтожил афинский флот. Захваченные в плен афиняне — их оказалось три тысячи — были казнены в Лампсаке.

267

Цена мира.«Триера «Паралия», — пишет современник событий Ксенофонт, — прибыла в Пирей ночью и оповестила афинян о постигшем их несчастье. Ужасная весть переходила из уст в уста, и громкий вопль отчаяния проник сквозь «Длинные стены» из Пирея в город. Никто не спал в эту ночь. Оплакивали не только погибших, но и самих себя».

Афиняне оказались в безвыходном положении. Осажденные с моря и с суши, они не имели ни флота, ни продовольствия, чтобы выдержать осаду. Между тем вопрос об условиях мира с Афинами уже решался членами Пелопоннесского союза. Победитель Лисандр, поддержанный эфорами, предложил заключить мир, поставив условием уничтожение «Длинных стен» и укреплений Пирея, выдачу всех кораблей, возвращение изгнанников, вступление Афин в число союзников Спарты и признание ее гегемонии. Коринф, Фивы и некоторые другие союзники Спарты резко выступали против этих условий, считая их чрезмерно мягкими. Они требовали разрушения Афин. Но большинство поддержало Спарту.

Афины вынуждены были принять унизительные условия мира. Полюбоваться зрелищем разрушения афинских стен сошлись в большом количестве мегарцы, фиванцы и другие соседи афинян. Флейтистки исполняли музыку, под которую спартанцы всегда шли в бой, чтобы победить или погибнуть. И под это музыкальное сопровождение крушились стены великого города. Может быть, кто-то и плакал в толпе, но один из зрителей, сторонник спартанских порядков афинянин Ксенофонт, сообщает: «Стены были срыты при всеобщем ликовании под звуки исполняемого флейтистками марша. Этот день считали началом свободной жизни для эллинов».

Поражение рождает тиранию.Для составления конституции, которая должна была утвердить новый общественный порядок взамен демократии, были выбраны тридцать политических деятелей из числа олигархов. Но они не стали заниматься составлением нового свода законов, а принялись расправляться со своими политическими противниками. Первыми полетели головы тех, кто промышлял доносами, — сикофантов, которых, конечно, никому не было жалко. Затем они послали гонцов к Лисандру с просьбой разместить в Афинах спартанский гарнизон. И гарнизон занял место на акрополе. После этого под прикрытием спартанцев начались аресты и казни без разбора. Правление тридцати олигархов вошло в историю как владычество «тридцати тиранов». За восемь месяцев их правления было уничтожено не менее полутора тысяч человек. Каждому из тиранов разрешалось арестовать одного метека и захватить его имущество. Казни не избежали и умеренные олигархи, пытавшиеся положить предел произволу.

268

Один из бывших стратегов, Фрасибул, находившийся в Фивах, вторгся с группой сторонников в Аттику и укрепился близ Декелей, а затем захватил Пирей. В результате в самих Афинах к власти пришли умеренные олигархи. При посредничестве Спарты между демократами и умеренными олигархами установился мир; была объявлена амнистия, не коснувшаяся, однако, тридцати тиранов.

Источники.Период между созданием Делосского союза, постепенно I переросшего в Афинскую морскую державу, и началом Пелопоннесской войны, который принято называть «пятидесятилетием», был временем наивысшего могущества Афин, и он прекрасно освещен в исторических трудах древности, прежде всего в «Истории» Фукидида, в приписывавшемся Ксенофонту сочинении какого-то аристократа, получившего название «Псевдоксенофонтова полития», в первой части «Афинской политии» Аристотеля и в Плутарховой биографии Перикла.