Лев Пучков - Пояс шахида

В этой связи небезынтересны вопросы: какова высота и толщина барьера, не обит ли он изнутри железом (мало ли?), какое приблизительно расстояние между прутьями решетки и, вообще, как этот барьер располагается – за, перед решеткой либо с обеих сторон.

– Клетку отдельно нарисуй, – Антон перевернул лист и протянул блокнот Лехе. – Если барьер есть, постарайся точнее изобразить: мне нужно знать, как он расположен, толщина и вообще…

– Запросто, – Леха взял блокнот, на миг задумался. – Барьер… А на кой вам барьер? При чем тут барьер?

– На всякий случай, – Антон пожал плечами – с ходу не нашел вразумительного объяснения. – Тебе трудно?

– Не-а, не трудно. Только я не въехал, на кой вам барьер…

– Я тоже не въехал, – застенчиво признался из коридора донельзя прокуренный голос.

– Ну вот – началось, – досадливо нахмурился Антон, рассматривая невесть как возникшего в прихожке мужика. – А так все было хорошо!

Мужик был средних лет, коренастый, коротко стриженный, одетый в добротную кожанку и производил впечатление бывалого дяди. Неприятно удивила внезапность появления бывалого: по идее, когда он открывал входную дверь, должен был образоваться заметный сквознячок, на который наши парни наверняка бы обратили внимание.

– Ловко, – похвалил Мо, оттопырив большой палец. – Спецназ!

– Здоров, Миха! – Леха с заметной суетливостью при вскочил, метнулся было к прихожке. – Заходи, присаживайся…

– Сидеть, – негромко скомандовал Миха, шевельнув локтем, – и сразу понятно стало, что правую руку в карма не кожанки он держит не просто так. – Падай на место, не мельтеши.

– Ты че, Миха? – нешуточно обиделся Леха, возвращая свою костлявую задницу на исходную. – Че за дела?

– В натуре – ты че, Миха? – подключился Антон, выдав радушную улыбку поверх лихорадочно производимых втуне расчетов. Известно: рука в кармане – «ствол» в руке – до объекта два с половиной метра – объект, в принципе, готов стрелять. Неизвестно: проф. уровень стрелка, готовность «ствола» к бою, наличие прикрытия вне квартиры.

И ещё неизвестно – намерения. Зачем, спрашивается, приперся?

– Ты, Миха, присел бы на чуть грамм? – Антон выдернул из упаковки третий стакан, плеснул в него водки, добавил чуток себе и Мо. – А, Миха?

– Допивайте и помчались, – Миха в комнату заходить не желал – опытный, гад. – Разговор к вам есть.

– У кого к нам разговор? – Антон поставил свой стакан на место, пристукнул мизинцем по столу, призывая Мо к вниманию.

Мо в призывах не нуждался – из-под лениво опущенных пушистых ресниц сканировал непрошеного визитера и ждал команды.

– Тебе какая разница? – уклонился от ответа Миха. – Поехали, прокатимся – там стол лучше.

– Ты, Миха, гонишь, – укоризненно покачал головой Антон. – Прикинь: ты пришел к людям по делу, вдруг вваливается фуй с бугра: поехали хер-те куда, перетереть надо хер-те с кем, там стол лучше. Ну ни фуя себе, приколы! Ты чей, Миха?

– Он под Ахметом… – попытался было отрекомендовать гостя Леха.

– Вафельницу застегни, – гость в рекомендациях, видимо, не нуждался. – Тебя спрашивают?

– Ты че, Миха? – удивился Леха. – От Шила ж пацаны!

– Можно так, пацаны: ответьте правильно на три во проса, я перезвоню и никуда не поедем, – предложил Миха. – Так покатит?

– Годится, – кивнул Антон, сообразив уже, что ни хрена не годится: не пыхтеть трубке мира у ласкового кос терка! Если Шило сразу после их ухода вызвонил людей Ахмета – дрянь дело. – Че за вопросы?

– Кого знаете на Татарском, – принялся перечислять Миха, явив на свет левую руку с мобильником – правая так и осталась в кармане. – Кому конкретно маякнуть хотите. И последнее – это уже по ходу, от себя… на кой вам барьер, пацаны?

Согласитесь: дрянные вопросы. «Кого знаете на Татарском» переводится так: кому сейчас звонить в чеченскую слободу, чтобы навести о вас справки. Второй вопрос вообще провальный: сейчас в облсуде идет один-единственный процесс. Две чеченские адвокатши, что прилежно торчат весь день у клетки, легко передадут Бульдозеру и его подручным любую информацию: придуманный Сычом «маяк» в свете сего обстоятельства – «фуфел», каких свет не видывал! Третий вопрос совсем лишний: не ответишь на первый и второй, надобность в третьем отпадает.

Ехать к Ахмету нельзя. Ахмет – это «вор» стародубовский. В этом городе сохранился этакий приятный патриархальный уклад: «шишку» тут держат блатные, все четыре местные группировки исправно отстегивают в «общак» и к слову «вора» прислушиваются. А Ахмет – хоть и татарин, к чеченам относится хорошо. Диаспора не жадная – исправно делится с истинными хозяевами города, хлопот от неё в отличие от своих оболтусов – никаких…

– Извини, Миха, но ты для нас – никто, – с хрустом потянувшись, развел руками Антон. – А пристал, как мент: колитесь, пацаны! Нет, Миха, – отвечать тебе мы не будем. И не поедем никуда – мы люди вольные, ходим где хотим.

– Куда вы, на фуй, денетесь, – буркнул Миха, выдернув из кармана «ТТ» – предохранитель спущен, но курок не взведен плюс два кило к усилию, на треть секунды больше, чем просто спустить взведенный курок. – Э!

На «э» возник сквозняк, как и положено: дверь распахнулась, впустив двоих «торпед». Мордовороты просочились в комнату, застыли по обеим сторонам от дверного проема, покосившись на хозяина, тоже достали из карманов по «стволу».

– Зря вы так, – осуждающе покрутил головой Ан тон. – С гостями так нельзя.

– Поехали, – мотнул «стволом» Миха. – Только тихо – кто дернется, валю на месте.

– «Быки» – твои, – бросил в пространство Антон, беря бутылку и доливая в стаканы.

– Мои, мои, – пробурчал Миха. – Допивайте – и по ехали.

– Да, командир, – лучезарно улыбнулся Мо. – Готов.

– В смысле? – озаботился Миха, переводя взгляд на Мо.

– Поехали, – Антон легонько пристукнул ладошкой по столу и без замаха метнул бутылку, целя Михе в чело.

Бац! – донышко «Черноголовки» звучно вошло в контакт со лбом бывалого.

Щух! – из рукавов Мо выпорхнули две серебристые змейки и вонзились в физиономии «быков» – одному в щеку, второму – в правый глаз.

Мо обладает феноменальной способностью: может одним броском поражать ножами две цели. Умертвить таким образом врагов довольно сложно, но на некоторое время занять – милое дело.

– А-а! – дурными голосами взвыли «быки» роняя «стволы» и хватаясь за лица.

– Правый! – рявкнул Сыч, подскакивая к дезориентированному Михе.

– Р-р! – тихонько ответил Мо, в мгновение ока сократив дистанцию до указанного объекта, и, в два приема вы дернув крепко застрявший нож из щеки «торпеды», снайперским ударом вогнал его в сердце своей жертвы.

Хрусть! – одним движением свернув Михе шею, Сыч вырвал противно чмокнувшее лезвие ножа из глаза второго «быка» и шагнул к стене, меняя позицию: «бык» неожиданно бросил держать залитое кровью лицо, умолк и принял защитную стойку, слепо шаря левой рукой перед собой. Красавчик – настоящий боец!