Уличная магия 3: Турнир (СИ)

– Чтоб было, – пожимает плечами Выродок Старший.

Хочется дать ему чем-нибудь тяжелым по темечку, но под рукой только подушка и та неподъемно-тяжела для раненого. Несмотря на то, что прошло уже два дня, и рана вроде бы не представляет никакой опасности, не стоит лишний раз рисковать.

Тут возмущение отходит на задний план, уступив место странно-идиотскому всплеску интереса. Видимо, это заразно. У меня тоже учихавирус в крови, причем давненько…

– Саске уже видел?

Широко распахнутые глаза Итачи сужаются до очень, очень плохих щелочек.

– Еще нет.

И лыба расползается шире.

– Я хочу на это посмотреть! – фыркаю, перекатившись на край постели. Шевелиться еще больно, но ради такого я хоть с парашютом прыгну. Вот прямо сейчас прыгну, честно.

– Уверен?

Итачи внимательно наблюдает за моим гордым шествием от кровати к выходу. Видимо, пытаясь оценить, насколько хреново я выгляжу. Судя по молчаливому преследованию, моя оценка на сегодня «с пивом покатит».

Саске обнаруживается в зале, задумчивый и тихий, разглядывающий картины на стене. По лицу можно определить, что он думает о чем-то мегадепрессивном, чем загоняет себя в еще большую тоску – все мы знаем, что Саске любит ковырять старые и новые раны, делая из них настоящие кровоточащие дыры, и из любой несуществующей мухи раздувать слона размером с планету.

На наше появление младший придурок реагирует с запозданием – сама по себе картинка настолько нелепая, что его мозг не сразу принимает увиденное за реальность.

– Итачи, какого хрена? – наконец, интересуется Саске, рывком поднимаясь на ноги. – Наруто надо лежать…

– Ты знал, что у нас есть фан-сайт? – вместо отмазки забрасываю удочку. Итачи стоит рядышком, как стюардесса на демонстрации – улыбаясь мило-премило, прям-таки ангельски.

Да-да, Саске, подстава пришла, откуда не ждали.

***

На самом деле нет ничего удивительного в том, что мы постоянно попадаем в неприятности и никак не можем наладить стабильный быт. Когда в людях нет ничего постоянного, их жизнь похожа на вечную беготню за десятью зайцами: бывает так, что зайцы ловятся – но даже в этом случае охота не всегда заканчивается радужно. Зайцы бывают клыкастыми или когтистыми, и раны от их маленьких ножей заживают далеко не сразу.

Эта мысль посещает меня в тот момент, когда старший Учиха организует брату пятый стакан виски. У моих ног лениво развалился Кьюби, на спинке дальнего кресла вытянулась Шарин. Тишина, покой, одни только мы страдаем какой-то хренью.

Что хуже – Саске с маньячным блеском в глазах сёрфит ссылки на чертовом «Магитайне». А я… А что я – у меня дырень в груди, обезболивающее постепенно давит боль, так что хочется смеяться и говорить о каких-нибудь глупостях. Например, о зубастых зайцах.

Особенно с Итачи. Он вообще отдельная тема для книги-пособия: «Первое впечатление обманчиво или как я промахнулся в своих предположениях». Название длинновато, но это черновой вариант.

Коротко можно просто «Кошмар». Нет, «Кошмар и его длинные ресницы». Так определенно лучше.

Он псих. Если Саске любитель сходить с ума по поводу и без, то Итачи профессионал – ему нет равных в этом непростом деле.

– Наруто, мы вообще похожи на братьев? – он обводит рукой часть своего лица и лица Саске. Последний на миг отрывается от чего-то крайне интересного, громко хмыкает, и снова погружается в чтение.

– Похожи. Но…

– Но?

– Иногда ты выглядишь младше. Хотя нет, вы кажетесь почти ровесниками.

– Как близнецы?

– Нет, не совсем. Тебе правда интересно?

– Давно думал об этом, так что да, мне интересно.

– Ну… у Саске глаза совсем чернющие. У тебя с кофейным оттенком… да и черты лица у вас, в целом, разные. Подбородки одинаковые. И скулы.

Громко захлопнув крышку ноутбука, Саске тянется за виски. У него моральный шок – вон, румянец растекся по щекам, что уже само по себе событие.

– Что вычитал? – осторожно интересуется Итачи.

– Фанфик прочитал, – коротко отрезает Саске, прежде чем залпом опустошить стакан. И всем своим видом дает понять, что вдаваться в подробности не будет. Ни. За. Что. – Итачи, включи музыку, а.

Старший братец оперативно тырит ноутбук и оставляет нас один на один примерно на десять минут. Саске уже развезло – подперев голову рукой, он начинает разглядывать меня из-под полуопущенных ресниц. Серьезно, вдумчиво. В таком уютном молчании мы сидим до самого возвращения Итачи – а тот, судя по выражению лица, придумал что-то весьма небезопасное.

Кстати говоря, сколько эти двое выжрали? Я как-то не следил…

Скоро комнату заполняет музыка. Что-то отдаленно похожее на… сальсу?

Расслабленное лицо Саске вытягивается, потом он округляет глаза и мотает головой.

– Итачи, даже не думай! Слышишь, ты! Завязывай с этим!

– Что? Что такое? – кипишую, обращаясь, в основном, к старшему – тот уже плавает по комнате по одному ему понятным траекториям.

Страдальческий стон, случайно вырвавшийся из горла Саске, напоминает предсмертный волчий вой. Все очень плохо.

– Он занимался латино, – выдает заклинатель змей, отползая в угол дивана. А Итачи с хитренькой ухмылкой пританцовывает к стороне брата.

– Пошли. Да не ной ты, чего как баба?

– Мне уже не пятнадцать, Итачи, мать тебя раздери!

– Хочешь, чтобы моей партнершей стал Наруто?

Саске переводит на меня взгляд. На лбу у него бегущая строка: «Боже, за что мне это?». Но сквозь панику пробивается осмысленное «Никому не позволю страдать».

Героизм. Вот что отпечатывается на его лице, когда выродок встает на ноги. Медаль на грудь повесить и вот она, надежда всея мира.

– Шаги помнишь? – полностью игнорируя ярко выраженную жертвенность на лице брата, спрашивает Итачи.

– Нет.

А то, что творится дальше, дает мне убедиться наверняка: они оба одинаково сумасшедшие.

Итачи медленно шагает – уже первые несколько движений гипнотизируют, настолько плавными и изящными они выглядят. Саске со стоном повторяет, правда, ему явно недостает отработанности.

Когда они ускоряют шаги, я очень жалею, что в руках нет чего-нибудь записывающего – хотелось бы потом пересмотреть видео, чтобы убедиться, что это было взаправду. Но я рад, что могу хотя бы смотреть, широко раскрыв глаза, глупо улыбаясь и стараясь не пропустить ни одного движения.

Невероятно же.

Итачи танцует безупречно. Двигается, как ленивый, сытый кот, пригревшийся на солнышке – плавает над полом легчайшими шагами, невесомо, будто лапами перебирает. Это не просто любительский уровень. Профессиональный, не хуже, чем карточные фокусы Саске, а может даже и лучше…

Но не в этом вся соль, нет. Саске с самым печальным лицом, на которое только способен, берет его протянутую руку, и они курсируют по залу латино связочками. Не очень сложными, но тут даже такой танцевальный пень, как я, поймет – это происходит не в первый и не во второй раз.