Наталья Регинская - Св. Георгий Победоносец – небесный покровитель России в изобразительном искусстве Европы и России

Сложная и противоречивая эпоха турецкого рабства включает и период болгарского национального Возрождения – XVIII–XIX века. Перемены в общественно-экономических условиях приводят естественно к переменам в идеологии. Старые художественные формы разрушаются. Религиозный мистицизм ослабевает. Новая идеология утверждает жизнь и действительность. [65] Чаврыков Г. Болгарские монастыри. Памятники истории культуры и искусства. – София: Наука и искусство, 1990. – С. 42. В орнаментах появляется много элементов барокко. Старые аскетические образы заменяются новыми – образами живых людей, обогащается колорит, который становится свежим и жизнерадостным. Все чаще встречаются пейзажи и бытовые сцены. Золотой фон сменяется цветным, который все чаще изображает небо с плывущими серо-белыми облаками. С XVII по XIX век появляется огромное количество икон «Собор всех святых» и Богородица, Пантакратор с праздниками и предстоящими святыми воинами.

В XVI–XVII вв. на землях южных, а затем и восточных славян появляется новый культ почитания Георгия Софийского-Нового.

Этот радетель за веру Христову жил в Болгарии в конце XV – начале XVI в. и погиб за отказ принять ислам.

Турки рассматривали порабощенных христиан как «гяуров» (неверных), то есть людей, неправильного и неверно приносящих службу Богу. Законы шариата, а именно они составляли основу права в Османской империи, не могли не распространяться на «неверных», и, следовательно, последние фактически находились вне закона и были бесправными. [66] По кн.: Калиганова И.И. Георгий Новый у восточных славян. – М.: Индрик, 2000. – С. 15.

Положение усугублялось тем, что османы начали активно колонизовать плодородные болгарские земли, поселяясь с болгарами бок о бок и постоянно сталкиваясь с ними в повседневном быту. Такие столкновения превратились в многовековое испытание крепости болгарского национального духа и внутреннего народного достоинства. «Неверным» запрещалось носить при себе оружие, использовать в одеянии красный цвет, им нужно было спешиваться, если они ехали на коне и встречали идущего по дороге магометанина. Им запрещалось строить по своему усмотрению новые православные храмы, а если подобное разрешение и получалось от османских властей, то церкви должны были возводиться ниже уровня земли. Но эти и другие многочисленные унижения болгар были просто мелочью по сравнению с тем, что несла в себе насильственная исламизация населения Империи. Если татары ограничивались разорением поднимавшихся против них русских городов и весей, то турки не удовлетворялись одной лишь резней восставших болгар, а силой принуждали население непокорной области переходить в ислам.

Насильственная исламизация практиковалась в Империи с XV по XVIII столетие. Одним из наиболее рьяных сторонников отуречивания «райи» (то есть «стада», как презрительно называли турки порабощенных ими христиан) зарекомендовал себя османский султан Селим I (1512–1520), получивший от современников прозвище «Явуз» – Жестокий, Грозный. Он намеревался полностью искоренить христианство в Империи, собираясь издать «фирман» об умерщвлении каждого, кто не согласится исповедовать учение Магомета. С большим трудом великий визирь Пири-паша сумел убедить султана отменить свое решение. Но Селим I оставил в силе ту часть приказа, в которой говорилось о превращении ряда константинопольских церквей в мечети и запрете строить новые христианские храмы. Тем не менее, пока султан отменял свой «фирман», на местах, видимо, успели отуречить многие христианские города и селения. В одном из сербских исторических источников содержатся сведения об обращении славян в магометанство в Мизии, Фракии и Македонии. К исламу было насильственно приведено население Родоп – горного массива на юго-востоке Болгарии.

Исламизация «райи» в Империи проводилась не только по прихоти османских султанов или их наместников пашей – она превращалась в политическую линию, направленную на пополнение численности армии, несшей большие потери из-за частого ведения османами войн. Янычарский корпус, являвшийся, отборной султанской гвардией, пополнялся главным образом за счет взимания с порабощенных христиан особо налога «дювшерме». Он заключался в насильственном наборе христианских мальчиков и юношей ко двору султана и воспитании их в духе магометанского религиозного фанатизма. Костяк янычарского корпуса, сражавшегося против христианских государств в Европе, составляли преимущественно бывшие христиане.

Переход славян в ислам в Османской империи фактически означал не только прощание с исконной православной верой, но и духовный разрыв со своими родными и близкими, обычаями и верованиями своих предков. Забывался иногда постепенно и родной язык, и тогда «потурнак» бесследно растворялся в иноплеменной массе завоевателей.

Огромную роль в сохранении духовной самобытности болгар сыграла Православная церковь. Если народ прославлял героев, погибших за нежелание потуречиться, в своих песнях, то Православная Церковь увековечивала память радетелей за веру Христову, провозглашая их святыми мучениками. Им составлялись жития и службы, их имена звучали во время богослужения и церковных проповедей. Здесь, однако, следует отметить то обстоятельство, что национальной болгарской церкви, как таковой, в XV – первой половине XIX в. практически не существовало. Институт болгарской епархии был уничтожен завоевателями, и после падения Константинополя под ударами турок (1453) болгарские земли перешли в ведение патриархии Константинопольской. На ключевые церковные посты в Болгарии, ставшей провинцией Османской империи, назначались греческие иерархи. Они же задавали тон в церковной, а, следовательно и литературной жизни болгарских земель. Именно Константинополь и Афон с конца XV – по первую половину XIX века выступали инициаторами создания житий «новых» мучеников, которые предпочли смерть отказу от православной веры.

За указанный период было создано около 70 материалов, писавшихся на греческом и славянских языках. Их героями обычно выступают жители балканских городов, принадлежащие к социальным «низам»: портные, златокузнецы, сапожники, медники, рыбаки, перевозчики, прислуга и т. п. Авторы этих произведений часто принимают участие в описываемых событиях и являются одними из главных персонажей. События в житиях разворачиваются на бытовой почве, носят приземленный характер и лишены какой-либо патетики. Повествованию в них нередко присущи черты занимательности и непредсказуемости исхода, наличие некоего «авантюрного начала». Портреты святых зачастую лишены украшательства, рассказ ведется простым языком. Неискушенной в литературе массе доходчиво объясняется жизненный путь, испытания и страдания за веру конкретного героя.