Журнал «Пионер» - Пионер, 1954 № 06

Колхозники похвалили нас и обещали выделить хороший участок.

За четыре года работы на участке с кукурузой мы приучились к труду, научились планировать свою работу и отвечать за взятые на себя обязательства.

В этом году мы кончаем нашу школу-семилетку. Нам очень жаль прощаться с родной школой, с пришкольным участком, где мы столько потрудились.

Но мы знаем, что и в другой школе или в колхозе мы сумеем быть полезными Родине людьми.

Уходя из школы, мы хотим, чтобы нашу работу по улучшению «Кутузовки» продолжило звено Тани Кисловской - лучшее юннатское звено шестого класса.

Валя Смирнова,

Кутузовская средняя школа. Московская область.

Один в горах

Живу я в посёлке Дагомыс на берету Чёрного моря. Наш дом стоит у самой линии морского прибоя. Каждый день я вижу море и очень люблю его. Летом оно большей частью тихое, и вода в нём прозрачная, так что далеко под водой «а морском дне видны водоросли, которые при небольшом ветре колышутся, как рожь в Поле. Зимой море мутное. Большие волны, шипя, выбрасывают на берег водоросли, брёвна и доски, горы морской гальки.

В нашей школе есть географический кружок, и я занимаюсь в нём.

Полтора года каждый день я веду наблюдения за морем: измеряю температуру морской воды и воздуха над морем, слежу за колебаниями уровня моря, за его волнением и всё записываю.

Скоро мы отправимся в географическую экспедицию по морю на пароходе. Мы разработали маршрут и всё подготовили к этой экспедиции.

Готовясь к новой экспедиции, я часто вспоминаю о нашем прошлогоднем переходе через Главный Кавказский хребет и особенно о том, как я заблудился в горах.

Отряд нашей географической экспедиции опускался в долину реки Шахе, в лагерь геологической партии, расположившейся в Бабук-ауле. Мы шли по главной туристской тропе. С нами был вьючный конь Мишка. При крутых спусках и подъёмах Мишке приходилось помогать. Двигались мы медленно, потому что нас интересовало всё: и растения, и горные породы, и русла ручьёв. Воспользовавшись тем, что отряд задержался, я прибавил шагу, чтобы в лагерь, где мы должны были заночевать, придти раньше всех. Мне хотелось полазить по диким черешням, которых много растёт в Бабук-ауле.

Размечтавшись, я не заметил, как сошёл с тропинки и очутился в незнакомом месте. Кругом был лес. Внизу среди деревьев зеленел папоротник. Куда идти, я не знал. Компаса у меня не было, а сориентироваться без него я не сумел. Но я не испугался, подумал и решил, что внизу должен быть ручей, а все ручьи этой местности впадают в реку Шахе, на берегу которой находится Бабук-аул. И я стал спускаться в небольшое ущелье. Прошёл немного лесом, потом мне пришлось продвигаться по высокому папоротнику. Он был выше меня и густой, как щётка. Его приходилось раздвигать руками. Продвигаться было трудно. Раньше я не обращал внимания на большой гидрологический термометр в металлическом футляре, который я нёс. Теперь он очень мешал мне. Я спотыкался, падал и каждый раз смотрел, цел ли мой гидротермометр. Так пришлось мне идти довольно долго… Вдруг вокруг моих ног что-то обвилось… С испугом я глянул вниз… Это была лишь гибкая ветка. Но тут я почувствовал, как мне страшно одному в лесу, в горах. Мне стало душно, захотелось пить. И вдруг где-то неподалёку я услышал журчанье. Скорей, скорей к ручью! Я торопился и падал на каждом шагу. Но вот и желанный ручей! Я напился холодной воды, и мне стало легче. Теперь я с надеждой пошёл вниз по ручью. Но здесь идти было ещё труднее, чем через папоротник: ноги скользили и разъезжались… Падая, я несколько раз сильно ушибся. Один раз я свалился в глубокую яму с водой, окунулся с головой и промок до ниточки, ботинки мои совсем раскисли. Я был весь в грязи, лицо и руки у меня были исцарапаны в кровь. Но тут я увидел желанную тропку. Большей радости я, кажется, не испытывал за всю жизнь. Почти бегом я помчался по тропинке. Она привела меня к лагерю. Вся экспедиция была уже в сборе. Горел костёр, варился ужин. А ребята, собравшись вокруг нашего руководителя Петра Павловича Лосева, о чем-то говорили. Как потом я узнал, они советовались, как искать меня. Когда я подошёл и ребята увидели меня, все невольно заулыбались, такой я был мокрый, грязный, ободранный.

- Как ты нашёл лагерь? - спросил меня Пётр Павлович.

Я рассказал.

- За то, что ты умело использовал ручей, - молодец и настоящий географ, - сказал Пётр Павлович. - Ну, а за то, что ушёл без разрешения и причинил нам столько беспокойства, думаю, ты уже получил в полной мере!

Я отогрелся у костра, поужинал, но долго не мог заснуть в эту ночь. «Хуже всего, - думал я, - то, что я самовольно ушёл из отряда». Ведь я был самым младшим в экспедиции, и Пётр Павлович взял меня под свою ответственность. А я так поступил!

Анатолий Чайковский,

школа № 2, посёлок Дагомыс,

Краснодарский край.

На старых черкесских рудниках

Я очень увлекаюсь геологией. Поэтому из нашего прошлогоднего похода в горы мне особенно запомнилась одна экскурсия. Это было в районе Главного Кавказского хребта, около аула Бабук.

Мы встретили группу геологов и узнали от них о старых черкесских рудниках, где двести лет назад черкесы добывали медную руду. И мы пошли туда.

Разработки эти находятся на большой высоте. Подъём трудный, тропы нет. Из-под ног у нас часто срывались камни, но мы поднимались, пересекая склон наискось, и камни, летевшие из-под ног тех, кто шёл впереди, не были опасны остальным.

Приходилось взбираться почти по отвесным скалам, прыгать через широкие канавы. Наконец, преодолев все препятствия, мы пришли на заброшенные разработки… Каково же было наше разочарование, когда мы ничего не увидели, кроме заросших травой ям, которые тянулись в разных направлениях! Мы почему-то думали, что увидим большие рудничные карьеры, а не тёмные, обвалившиеся, сырые ямы. Тогда геолог, который привёл нас сюда, напомнил нам, что ведь эти рудники разрабатывались два века назад, что эти обвалившиеся ямы скрывают много тайн прошлого и мы можем разгадать эти тайны. Воображение наше разыгралось, и мы с интересом стали обследовать ямы.